Вот почему мои мысли и внимание все больше и больше отвлекались от Старого Света, где многие пытались найти родину полинезийцев и не находили ее, и направлялись к Америке, к известным и неизвестным индейским культурам, которые до сих пор никто не принимал во внимание. Оказалось, что немало нужных мне следов можно найти и на самом близком к востоку от Полинезийских островов побережье, там, где сейчас находится территория южноамериканской республики Перу, простирающаяся от побережья Тихого океана высоко в горы. Здесь некогда жил неизвестный народ, создавший - одну из самых своеобразных в мире культур. А затем он внезапно исчез в незапамятные времена, как будто его стерли с лица земли. После него остались гигантские каменные изваяния, изображавшие человека, и схожие с такими же статуями на островах Питкэрн, Маркизских и Пасхи. Остались, кроме того, огромные ступенчатые пирамиды, такие же, как на Таити и Самоа. Каменными топорами неведомые строители вырубали в горах глыбы величиной с железнодорожный вагон, переправляли их на многие десятки километров по бездорожью, ставили на ребро или устанавливали одну глыбу на другую и сооружали ворота, гигантские стены и террасы, какие до сих пор можно видеть на некоторых островах Тихого океана.
Когда первые испанцы пришли в Перу, в этой горной стране была великая империя инков. Они рассказали испанцам, что разбросанные по их стране и разрушающиеся гигантские сооружения были воздвигнуты белыми богами, которые жили здесь до того, как инки захватили власть. Исчезнувшие строители были, по их словам, мудрыми и миролюбивыми наставниками, пришедшими в незапамятные времена с севера. Они обучили диких предков инков строительному искусству и земледелию, ввели обычаи и установили законы. Эти боги не были похожи на индейцев; у них была белая кожа, длинные бороды и высокий рост. Они так же внезапно покинули Перу, как и пришли; инки взяли власть в стране в свои руки, а белые наставники навсегда исчезли с побережья Южной Америки в западном направлении, за Тихий океан.
И вот, когда европейцы впервые ступили на острова Тихого океана, они были поражены, что многие жители имели почти белую кожу и носили бороды. На некоторых островах целые семьи выделялись удивительно светлой кожей, рыжеватыми или белокурыми волосами, серовато-голубыми глазами, почти семитскими чертами лица, с орлиными носами. У полинезийцев же, в отличие от них, была золотисто-коричневая кожа, черные волосы и плоские мясистые носы. Рыжеволосые называли себя "урукеху" и утверждали, что происходят они по прямой линии от первых вождей на островах, от белых богов - Тангароа, Кане и Тики. Предания о таинственных белых людях, праотцах жителей островов, широко распространены по всей Полинезии. Роггевен, открывший в 1722 году остров Пасхи, заметил, к своему удивлению, что на берегу были также и "белые люди". А жители острова Пасхи могли перечислить, кто из их предков имел белую кожу, вплоть до Тики и Хоту Матуа, которые некогда приплыли из-за моря, "из покрытой горами страны на востоке, которую сожгло солнце".
Я продолжал свои исследования и нашел в культуре, мифологии и языке Перу следы, представлявшие исключительный интерес. Это побудило меня еще более усердно и сосредоточенно взяться за выяснение, откуда же происходил Тики - праотец полинезийцев.
И я нашел то, что искал. Наконец-то я сидел и читал предания инков о царе-солнце Виракоча, верховном вожде исчезнувшего белого народа в Перу! В них было сказано:
"Виракоча" - это имя дали инки на языке племени кечуа, и, следовательно, оно более позднего происхождения. Первоначально бога-солнца Виракоча называли Кон-Тики или Илла-Тики, что означало Солнце-Тики или Огонь-Тики, и это имя, по-видимому, было более принято в старые времена в Перу. Кон-Тики был верховным жрецом и богом-солнцем легендарных "белых людей", о которых говорили инки и после которых остались развалины огромных построек на берегу озера Титикака. Предание гласит, что на Кон-Тики напал вождь, по имени Кари, пришедший из долины Кокимбо. В битве на одном из островов на озере Титикака белые бородатые люди были наголову разбиты, а Кон-Тики и его приближенным воинам удалось спастись и пробиться к побережью. Оттуда они ушли и исчезли в море в западном направлении".
Я уже больше не сомневался в том, что белый вождь - бог Солнце-Тики, которого предки инков, как они утверждали, изгнали из Перу и сбросили в Тихий океан, - был одновременно белым богом - вождем Тики, сыном солнца, которого жители восточных островов Тихого океана считали своим праотцем - Мое мнение подтверждалось и тем, что отдельные подробности из жизни Солнца-Тики в Перу и древние названия поселений в окрестностях озера Титикака повторяются в исторических преданиях жителей тихоокеанских островов.
Кроме того, на всех островах Полинезии я нашел также указания, в которых говорилось, что миролюбивые потомки Тики недолго безраздельно владели островами. В них рассказывалось о военных спаренных двойных каноэ, величиной с ладью викингов, на которых прибыли северо-западные индейцы сначала на Гавайские острова, а затем дальше на юг, на другие острова. Новые пришельцы смешались с народом Кон-Тики и принесли островной державе новую культуру.
В Полинезию во второй раз пришли люди каменного века; они не знали металла и гончарного ремесла, они не умели ни прясть, ни ткать, ни возделывать хлебные злаки. Это случилось в конце XI века нашей эры.
И в один прекрасный день я окончательно продумал свою теорию о заселении Полинезийских островов. Оставалось только поехать в Южную Америку и доказать ее.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ЭКСПЕДИЦИЯ РОДИЛАСЬ
Мнения специалистов. Поворотный момент. В Доме моряков. Последняя попытка. Explorers Club. Новое снаряжение у меня в руках! Спутник найден. Триумвират. Художник и два десантника. В Вашингтон. Совещание в Пентагоне. Все желаемое получено. Денежный вопрос. В ООН. Мы вылетаем в Эквадор.
Очевидно, так все это и началось, у костра на одном из островов Южных морей, когда старик-полинезиец рассказывал предания и легенды своего племени. А много лет спустя я сидел и беседовал с другим стариком, на этот раз в темном кабинете, находившемся на одном из верхних этажей большого музея в Нью-Йорке.
Вокруг нас в шкафах под стеклом лежали в строгом порядке черепки - памятники ушедшей в прошлое действительности, следы, уводившие вглубь веков. Вдоль стен стояли полки с книгами. Многие из них были написаны одним человеком, а прочитали их вряд ли десять. Старик, сидевший за письменным столом, седой и добродушный, прочел их все, а некоторые были им написаны. Но сейчас я, наверно, задел его за живое, он беспокойно сжал подлокотники кресла, и у него было такое лицо, как будто я помешал ему раскладывать пасьянс.
- Нет, - сказал он, - никогда!
У деда-Мороза было бы, по всей вероятности, такое же выражение лица, если бы кто-нибудь вдруг осмелился утверждать, что на будущий год елка будет в ночь под Ивана Купала.
- Вы ошибаетесь, глубоко ошибаетесь, - повторил он и сердито покачал головой, как бы желая избавиться от высказанной мной мысли.
- Но ведь вы не прочли ни одной страницы и не знаете моих доводов, - попробовал я возразить, с надеждой кивая на лежавшую на столе рукопись.
- Доводы! - сказал он. - К проблемам этнографии нельзя подходить, как к тайнам детективного романа.
- Почему? - спросил я. - Свои выводы я обосновал на личных наблюдениях и на данных науки.
- В задачи науки входит только одно - исследование, - спокойно сказал он. - Не ее дело пытаться что-либо доказывать. - Он осторожно отодвинул в сторону мою рукопись и наклонился над письменным столом. - Не подлежит сомнению, что Южная Америка является родиной одной из своеобразнейших культур древнего мира. Бесспорно также, что мы не знаем, ни откуда пришли те, кто ее создал, ни куда они ушли, когда власть захватили инки - Но одно, во всяком случае, не подлежит сомнению: ни один из южноамериканских народов не переселился на острова Тихого океана. - Он испытующе посмотрел на меня и спросил; - И знаете почему? Ответ весьма простой: они не могли доплыть до этих островов. У них не было лодок!
- У них были плоты... - заметил я нерешительно. - Знаете, плоты из бальзового дерева. Старик улыбнулся и спокойно сказал:
- Ну что ж, попробуйте дойти из Перу до островов Тихого океана на бальзовом плоту.
Я промолчал, не зная, что ему возразить. Было уже поздно. Мы оба встали. Старый ученый дружески похлопал меня по плечу, проводил до двери и, прощаясь, сказал, что если мне понадобится помощь, то я могу без колебаний обратиться к нему. Но, по его мнению, мне следовало бы специализироваться либо по Полинезии, либо по Америке, но ни в коем случае не смешивать эти различные антропологические области. Затем он вернулся к своему столу, взял мою рукопись и, возвращая мне, сказал:
- Вы чуть не забыли ее здесь. Я посмотрел на так хорошо знакомый мне заголовок: "Полинезия и Америка; проблема доисторических взаимоотношений", сунул рукопись подмышку и сбежал вниз по лестнице на улицу, где меня сразу подхватил и понес людской поток.
В тот же день вечером я стучал в дверь старого дома, стоявшего в углу, в стороне от Гринвич Вилладж. Сюда я охотно приходил, когда чувствовал, что волновавшие меня вопросы усложняют мою жизнь.