Приговоренные к безумию - Робертс Нора страница 4.

– Почему некоторые патрульные всегда готовы вцепиться в глотку старшему по званию?

– Это всего лишь нервы, Даллас, – ответила Пибоди, когда они вошли в кабину. – Большинство копов из Главного управления знают Трухарта. Они понимают, что ему грозят неприятности.

– Что верно, то верно. Самое большее, что мы можем для него сделать, это проследить, чтобы здесь все было в порядке. Он уже достаточно напор­тачил. Нужно было официально отрапортовать о происшедшем, а потом уже связываться со мной.

– Неужели ему за это достанется? Ведь вы сами перевели его из «трупоискателей» в Главное управ­ление прошлой зимой. В БВД должны понять…

– В БВД всегда было туго с пониманием, поэто­му будем надеяться, что до них это не дойдет.

Выйдя из лифта, Ева окинула взглядом место происшествия и с облегчением отметила, что Трухарту хватило ума не трогать трупы. Двое мужчин лежали в коридоре: один лицом вниз, в луже засы­хающей крови, другой – удивленно глядя в пото­лок. Из открытой двери рядом с трупами доноси­лись плач и стоны. Дверь напротив также была от­крыта. Ева обратила внимание на несколько свежих вмятин в стенах коридора, обломки дерева, брызги крови. На полу валялась сломанная бита, покрытая кровью.

Бледный, как призрак, Трухарт стоял в дверном проеме. Его глаза казались остекленевшими.

– Лейтенант…

– Держите себя в руках, Трухарт. Включай за­пись, Пибоди.

Ева присела возле трупов. Мужчина с окровав­ленной головой был крупным и массивным – такой способен проломить стену, если его разозлить как следует. Его затылок походил на яйцо, разбитое кирпичом. На втором трупе были только выцветшие спортивные шорты. На тощем костлявом теле не было ни ран, ни синяков, но алые полоски возле ушей и ноздрей свидетельствовали, что оттуда сочи­лась кровь.

– Полицейский Трухарт, вам удалось опознать жертвы?

– Да, сэр. Первая жертва – Ралф Вустер, про­живавший в квартире 42. А человек, которого я…

Ева вскинула голову, посмотрела ему в глаза, и он оборвал фразу.

– А вторая жертва?

Трухарт облизнул губы.

– Луи К. Когберн из квартиры 43.

– А кто плачет в квартире 42?

– Сузанн Коэн, сожительница Ралфа Вустера. Это она звала на помощь из окна. Когда я появился на месте происшествия, Луи Когберн нападал на нее с дубинкой или битой. И я… – Он снова обо­рвал фразу, так как Ева предостерегающе подняла палец. – Предварительное обследование показало следующее: первая жертва – мужчина смешанной расы, лет тридцати пяти, вес около двухсот тридца­ти фунтов, рост примерно шесть футов один дюйм, получил тяжелые травмы головы, лица и тела. Следы крови и фрагменты мозга на бите указывают, что она послужила орудием убийства. Вторая жертва – также мужчина лет тридцати пяти, белый, вес около ста тридцати фунтов, рост около пяти футов восьми дюймов, идентифицирован как нападавший. При­чина его смерти пока не установлена. Имеются сле­ды кровотечения из ушей и носа. Видимые раны и травмы отсутствуют.

Ева выпрямилась.

– Пибоди, проследи, чтобы к трупам не прика­сались. Обследование я проведу после разговора с Коэн. Полицейский Трухарт, вы использовали ваше оружие во время этого инцидента?

– Да, сэр. Я…

– Прошу вас временно передать оружие моей помощнице.

Двое патрульных в конце коридора недовольно заворчали, но Ева игнорировала их, не сводя глаз с Трухарта.

– Вы не обязаны отдавать оружие в отсутствие вашего адвоката. Но я прошу вас передать его Пибо­ди, чтобы впоследствии избежать лишних вопросов.

– Да, сэр.

Когда Трухарт потянулся за оружием, Ева поло­жила ему руку на плечо.

– С каких пор вы стали левшой, Трухарт?

– У меня побаливает правая рука.