Ручка двери повернулась, и в комнату ворвался громкий смех. Де Косте с Бентеш радостно вошли со словами: "и эта рыбина ему по его восторженной физиономии как даст хвостом!". "Да уж, вот кадр то был – подытожил де Косте – Фернандо, дорогой, присаживайся, мне осталось немного поработать с бумагами. Минут через 30 двинем – садится за стол, и вид у него становится слегка растерянным по причине, как видится, беспорядка на столе – Завтра я на приёме у шефа. Я ходатайствую о закрытии области лесов по периметру обоих вулканических комплексов. Они не хотят – не довольно декларировал де Косте – это даст понять общественности, что сложившееся ситуация очень серьёзная". "На островах периодически кто-то пропадает без вести – включился Бентеш– Считая пропавших во время природных бедствий, таких как, например, землетрясение произошедшее год назад, исчезло уже 60 человек за последние 13 лет . До этого пропадали минимум в два раза реже. За период с 1970 по 1985 заявлено о пропаже всего 24 человек. А сейчас, особенно за эти полгода уже 4 человека. В 84-м единственный пропавший, я тогда патрульным был, участвовал, помню, в поисках, в 85-м пропало два человека, в 1986 – 5. За тем из года в год 3,4,5, иногда 6 человек пропадало. Она, 63-я. И почти всегда пропавшие не находятся. Тут есть косяки. Например, щели вулканического комплекса Капелу, а так же расщелины у кипящего озера и некоторые территории вулкана Калдейра – не поддаются осмотру. Ещё утесы по берегам, район рифов. Там тоже все плохо". "Дошло до маразма. Тозе, помнишь, офицера уволили – вспоминал Де Косто – как же его там звали?" "Гуштаву",– сочувственно произнес Бентеш "Да. Знаешь, за что его попёрли? Было это где-то года 2 назад. Никогда не поверишь. За усердие и упорство в попытке расследования пропажи мужчины и супружеской пары. Такое упорство начальству показалось излишним". "Ага, начальству в лице руководителя Родригу Гомеш Силва", – припомнил Бентеш. "Он был подключен к делу о расследовании пропажи мужчины средних лет. А через несколько дней пропала супружеская пара. Провели стандартный комплекс мер: обыск жилища, опрос всех родственников и знакомых, расклейка объявлений на нашем и других островах архипелага, раздача ориентировок сотрудникам экстренных служб и прочее. После, были прочёсаны любимые ими места отдыха и хобби, а также все наиболее популярные места. Обходили остров на лодках в поисках тел". -"Через неделю ему начали советовать считать их погибшими и отправить дела в архив. Родственникам сказали, что поиски прекращаются. Он не подчинился. Встретился с родственниками, сказал, что будет продолжать поиски. И продолжал обыскивать и заброшенные дома, и с друзьями всходил к вулкану, пытаясь и там хоть частично прочесать местность. Но не нашел. Через несколько дней этот руководитель, потребовал от Гуштаву свернуть работу по делу. Но он даже не притормозил. Рыскал и по ночам. Вместе с некоторыми родственниками. И, ещё через неделю, ему объявили выговор, за неповиновение распоряжению начальства. Далее его начали грузить делами и документами. Устроили ему настоящий забег. Он стал не справляться и с поисками и с работой. Его и уволили за не послушание начальству, не выполнения объёмов работ и неумение расставлять приоритеты".
-"С тех пор полицейские еще в большей степени стараются побыстрее скидывать такие дела и производить по ним как можно меньше работы – констатировал де Косте – Мне что-то сказать сложнее, но все же видно недовольство тем, что я затягиваю"
ДВИНЕМ ДАЛЬШЕ…
Слегка расстроенный отсутствием на острове брата, в связи с заключением контракта на поставку добывающихся морепродуктов в новый магазин, не возможностью прилететь одного друга по школе, и запаздыванием другого, а также известью о переезде Беатрис в Испанию, Фернандо поехал с заместителем комиссара и главруком к их старому знакомому, смотрителю знаменитого, почти исторического, (больше 70 лет ) кафе "Peter’s Cafe Sport".
И всё же вечер производил впечатление прекрасного завершения дня. Миловидные белые одно, двух и трех этажные дома с розовой черепицей, дивные снегири кой-где появляются, выделывая замысловатые фигуры в воздухе и очень смешно общаясь друг с другом, голуби снуют по тротуарам , особенно около разных кафе и около домов тех жильцов, что прикармливают их сами . В воздухе было спокойствие, машин становилось всё меньше, лишь верхушки клена, благородного лавра, и других более менее высоких деревьев изредка покачивались. Дома, всё чаще трех – четырёх этажные, располагаются друг другу плотнее, молодой офицер, занятый пробегающими в сознании воспоминаниями, рассеяно смотрит на мелькающие окна, и как-то не заметно, машина уже замедляется при виде вывески "Peter’s Cafe Sport" над окнами в синей стене.
Сегодня проходил очередной гоночный заезд и, несмотря на сезон повышенной загрузки порта яхтами, в кафе было легко найти свободный столик, ведь большая часть прибывших людей с интересом наблюдали за умельцами "пожечь резину" со всего архипелага, а не "пришвартовывались" в излюбленном кафе. Как бы это ни звучало эгоистично по отношению к экономике заведения, но лучше атмосфера здесь ощущалась, когда посетителей было немного. Конечно, тут хорошо готовят. Но всё-таки в первую очередь это место общности людей разных взглядов со всех континентов. Потолок уже давно не виден за огромным количеством свисающих знамён стран и сообществ. Как, впрочем, и стены скрыты за накопившимися знаками государств, регионов, клубов, кораблей и далее. Из-за двери барной стойки к нам вышел Жозе Энрики Азеведу, мужчина почтенного возраста с небольшой шкиперской бородкой и живым взглядом.
Завидев их, господин Азеведу, с удивительной заботой и воодушевлением, принялся делать им два джин тоника, налил в бокал вина и, после того как Фернандо дал ему понять, налил кружку пива. Через две минуты всё это удовольствие оказалось на их лакированном столе, сдобренным бодрым приветствием хозяина. Ещё через минуту к ним подошёл официант и севший рядом с ними Энрики быстро помог сформировать заказ.
Вот тут кафе,
И тьма таких же рядом.
Но попав туда,
Почуяв доброту сердец,
Мы остаёмся,
Среди флагов и знамён
Пришвартовав
Своё существованье.
Не знаем мы,
Что девушке сказать за океаном.
Не понимаем,
Как нам предательство простить.
Не находя
Дорогой души, давно пропавшей.
Со всего мира
Свои проблемы, заходя, решаем
В этой гавани души.
Хоть с первого взгляда этого и не замечают, но на самом деле примечательность заведения начинается именно с самой семьи Азеведу. Сколько людей каждый день на протяжении 70 лет приплывали или просто приходили – о них всегда заботились. Каждого нуждающегося посетителя, насколько это возможно, большинство членов семьи подпускало к себе очень близко, каждому, кому этого хотелось, члены семьи были открыты сердцем. Это очень тяжело. Не раз бывали такие моменты, когда этим нагло пользовались. Не раз случалось и так, что тому же Энрики хотелось послать очередного посетителя, просто потому что не было сил или не хватало веры. Но он брал себя в руки, находил в своём сердце понимание и снисхождение, садился рядом с, скажем, этим грубияном и обнаруживал в нём человека попавшего в сложную ситуацию, напуганного или уставшего. Бывало, так устанавливались многолетние приятельские отношения. В том числе и такие истории стоят за большинством из подаренных флагов и вымпелов.
"Как я рассказывал, лучший друг моего сына уехал на европейский континент. Сын бунтует, хотя его никто и не держит. Я запретил ему уезжать только до 18 лет, пока не получит полного среднего образования в своей MV-шке. Потом успешно сдаёт региональные экзамены и пусть едет, куда душе угодно – выложил Энрико – Причём стоит кому-нибудь из наших знакомых уехать, даже ненадолго, на континент – его бунт усиливается. А учитывая, что знакомых у нашей семьи пару-тройку тысяч человек, всплески происходят буквально через день".
"Крепись, дорогой. А Габиниу участвует в гонке?" – участливо поинтересовался де Косте.
"Да, его гордость – Toyota ae 86 GT, ранняя, собственными руками доведённая во многом до версии с короткой рулевой рейкой, жёсткой подвеской и блокировкой дифференциала (GTV) – с понимающим видом ответил господин Азеведу – Он моему среднему сыну все уши прожужжал. Тебе б, Фернандо, встретиться бы с ним. Они с Беатрис расстались, так он теперь сам не свой".
Дальше разговор, как юркий азорский снегирь, уклонился в ностальгию и шутки, затем взмыл к возвышенным воспоминаниям об отце молодого офицера Монтейру. На том под утро и разошлись.
Вернувшись, вместе с хозяином, домой к главруку Бентеш, Фернандо не ложился спать, лишь сделал пометки в ежедневнике, поменял плёнку в фотоаппарате, размял мышцы и выпил кофе, поглазев местную прессу. Не успев в полной мере "насладится" филологическим экстазом от высоты слога местной газетёнки, как в дверь постучали. На входе был, ожидаемо, обнаружен Бентеш, отлучившийся вскоре после прихода домой.
"Ты готов? – бодро начал Бентеш – Я всё взял".
"Готов – решительно отрапортовал офицер Фернандо – Только куда конкретно мы идём? Оружие взять?"
"Нет, во всяком случае, пока – раздумывая, протягивал главрук – Не хочу, чтобы в случае плохого итога к тебе предъявили вопросы, на которые будет трудно ответить. В лесах на склоне вулкана Калдейра живёт один чудак. Так, он добрый малый. Он несколько раз заявлял, что стал чувствовать "дыхание вулкана", хотя тот уже век как потухший. Я должен спросить у него по поводу пропавшей девушки. Пару раз такие расспросы уже сработали".