Оглянись - Андрей Дышев

Аннотация: Они странные люди. У них плохо скрытое влечение к логову смерти. Чем им сейчас труднее, тем острее будет потом терзать ностальгия. Они — «афганцы», пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они отдают некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу и… снова стремятся сюда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам.

---------------------------------------------

Андрей Дышев

Глава 1

Афганистан. Февраль 1983 года

— Шарыгин, сколько банок тушенки во взводе осталось?

— Штук двадцать, товарищ лейтенант. Опухнем от голода.

— Ты, Шарыгин, скорее ото сна опухнешь, чем от голода. Пообедаем в дороге, а ужинать будем уже дома. Две банки на трех человек. Сможешь поделить?

— Обижаете, товарищ лейтенант. Я вообще могу свою пайку молодым отдать. Кстати, у нас еще один едок объявился. В наш бэтээр девушку посадили.

— Какую девушку? — не понял Нестеров.

— Ее привел капитан Воблин. Говорят, что до госпиталя поедет с нами. По-моему, это медсестра с заставы.

— Почему к нам? — пожал плечами лейтенант. — У нас что, самая просторная машина?

Сержант, постукивая пыльным ботинком по колесу бэтээра, ответил:

— У нас самая безопасная. Так командование считает.

— Так считают те, кто мало бывал под обстрелом. Когда колонна нарывается на засаду, то самое безопасное место где?

— В голове, — неуверенно предположил сержант.

— Нет!

— В середине?

— Мимо!

— В хвосте? — уж совсем растерянно произнес сержант.

— В Сочи, на пляже! — ответил Нестеров.

День выдался морозным, под ногами певуче поскрипывал снег. Пританцовывая от холода, Нестеров зашагал вдоль машин батальона, который в течение недели сопровождал колонну «КамАЗов» с боеприпасами и провиантом для «точек» и наконец возвращался на базу.

На броне боевой машины пехоты, скучая, сидел командир второго взвода старший лейтенант Ашот Вартанян. Его плохо выбритое лицо выражало беспредельную тоску и усталость.

— Саня! — позвал он Нестерова, спрыгнул на снег и взял его за рукав бушлата. — Н-не ходи на свой б-бэтээр. Тебе Воблин каблуки п-повырывает, не снимая ботинок.

Говорил Ашот плохо, заикаясь до такой степени, что нужно было напрягать слух, мучительно ожидать, когда он закончит начатую фразу.

— Ты разве не знаешь, — продолжал Вартанян, — что он затаился там с бабой? Рискуешь нарваться на неприятность…

Едва поспевая, Ашот плелся за Нестеровым. На бронетранспортер он полез первым, взбирался долго и неловко, гремел сапогами по жалюзи трансмиссии, потом опустил голову в люк и негромко сказал:

— З-здравия желаю!

Он тут же выпрямился, посмотрел на Нестерова и закатил глаза вверх, дескать, зря мы сюда приперлись. Нестеров тоже заглянул вовнутрь. На командирском сиденье, в бушлате с капитанскими погонами, сидела девушка. Рядом с ней, под пулеметом, — начальник штаба батальона капитан Воблин, замещающий уже неделю комбата. Оба молчали. Девушка, казалось, сильно замерзла, отчего подняла плечи, сжалась в комок. Капитан выжидающе смотрел на Нестерова. Затем негромко спросил:

— Я не мешаю тебе, Нестеров? И долго ты собираешься висеть вниз головой?

Девушка тоже подняла глаза и улыбнулась.

— Да я, собственно, высморкаться в люк хотел. А тут вы, оказывается, — процедил Нестеров и выпрямился.

Сразу же за ним в люке показался Воблин. Несмотря на свою невысокую округлую фигуру, он пружинисто выпрыгнул на броню и соскочил на землю.

— За девушку отвечаешь головой, Нестеров, — сказал он. — Создать ей уют и комфорт. Она едет с нами.