- Он Тот, явление коего предсказывал еще во дни Вавилона великий пророк Даниил, глава мудрых. "Составляющий чаяние языков" - называл Его Даниил. Ныне пророчество исполнилось. Тот, кого будут называть Царем Иудейским, родился в бедном краю овечьих пастухов, и не в царском доме, а в вертепе, на убогой войлочной подстилке. Но я, Мельхиор-мудрый, привезу ему золото, серебро, алмазы, рубины, приличествующие королю, чтобы не знало бедности детство Богочеловека.
- Как это прекрасно, государь! - вскричал растроганный до слез визирь. - Потомки будут прославлять вашу отвагу и щедрость. О, я слышу их восторженный лепет: он не побоялся такого опасного и трудного путешествия через пустыню, где свирепствуют бури и ураганы, бродят лихие разбойники и скалят пасть вечно голодные кровожадные звери, где ядовитые змеи и скорпионы…
- Постой, Салем! - прервал его несколько встревоженно Мельхиор. - Что ты плетешь про все эти ужасы? Ты разве был в пустыне?
- Люди болтают, - пробормотал зарвавшийся фаворит.
- Чепуха! Расположение светил благоприятствует моему походу. Сейчас я еще раз проверю это. Осмотрительность не в укор храбрецу. А ты ступай и поторопи со сборами. Готовь все на дальний и долгий путь. Я выеду завтра на рассвете.
Визирь спешит исполнить поручение, а Мельхиор начинает возиться со своими трубами…
18. Раннее утро. Богатый караван Мельхиора готовится в путь. Рослые верблюды навьючены тяжелыми опрятными тюками, в корзинах, свисающих с их боков, - огромные бутыли с вином и водой; нарядны сопровождающие короля челядинцы: слуги, мечники, погонщики. Люди суетятся, проверяя, хорошо ли уложена поклажа.
Немалая толпа подданных Мельхиора наблюдает за отъездом своего короля.
Из дворца выходит одетый по-дорожному Мельхиор. Лишь огромный кулон на атласной шапке напоминает о несметных богатствах короля. За ним поспешает верный визирь с каким-то ящиком, который он скрывает под легким белым плащом.
Толпа разражается приветственными криками. Слуги забегали еще быстрее и бестолковее.
- Ничто не забыто? - спросил Мельхиор визиря.
- Я сам следил за сборами, государь.
- Золотая посуда?..
- На двух самых сильных верблюдах.
- Монеты?..
- На тех, что пойдут следом.
- Шкатулка с драгоценностями?..
- Вот она. Я приторочу ее к вашему коню, государь. Она будет всегда при вас.
Подвели царского коня: белого, как кипень, скакуна ахалтекинской породы с маленькой точеной головой на долгой лебединой шее.
Мельхиору помогают сесть в седло. Визирь приторачивает шкатулку.
Под громкие восторженные крики толпы караван двигается в путь. Впереди Мельхиор на коне, за ним рослые верблюды светлой масти, груженные самой ценной поклажей. Шествие далеко растянулось.
Вещая звезда, ставшая белым комочком в голубом утреннем небе, указывает путь каравану…
19. Страна короля Бальтазара, соседняя с Мельхиоровой.
По темному сводчатому коридору пробирается человек, останавливается у низенькой двери и стучит условным стуком: два медленных и три быстрых удара.
- Можешь войти! - слышится повелительный холодный голос.
Человек заходит в странное помещение, где лишь обширное ложе с ковровыми подушками напоминает о человеческом обиталище, все остальное пространство заполнено какими-то приборами, колбами, ретортами, курильницами, печами, трубами. В воздухе реют голубые клубы дыма. Вошедший сразу зачихал, закашлялся, смущенно зажимая платком рот.
- Ты болен, Гасан? - спросил тот же холодный голос.
Из клубов дыма возникла худощавая фигура человека средних лет с горбоносым хищным лицом и угольно-черной выветренной бородкой.
- Простите, государь, я совершенно здоров, просто тут воздух какой-то едучий.
- Пора было бы привыкнуть. Ты выполнил мое поручение?
- Поэтому я и посмел явиться, государь. Иначе мог ли я нарушить ваше высокое уединение?
- Умолкни, Гасан! Я запретил тебе говорить цветисто. Будь прост и точен. Я ненавижу лесть, тем более в устах племянника.
- Слушаю, государь. Мельхиор покинул свою страну. Куда он держит путь, хранится в тайне.
- Для моих курений нет тайн, - горделиво сказал Бальтазар. - Он пошел за Звездой.
- И она приведет его в Вифлеем, - добавил Гасан.
- Ого! - вскинул брови Бальтазар. - Какая прыть! Ты разгадал Звезду? Многому же ты научился, Гасан!
- Ваш покорный ученик, дядя, - склонился в поклоне Гасан. - Могу ли я дать совет?
- Говори.
- Вы должны идти в Вифлеем. Иначе вся слава достанется Мельхиору.
- А что мне там делать? И что мне старый Мельхиор? - пожал плечами Бальтазар.
- Вы смеетесь над идолами, дядя. Но неужели вы вообще ни во что не верите?
- Я верю в себя и в свою магическую силу, - надменно ответил Бальтазар.
Воцарилось короткое молчание. Затем Гасан заговорил каким-то новым голосом, звучащим не приниженностью и самоумалением, а чуть ли не превосходством:
- Пришедший первым к колыбели Божественного Младенца будет прославлен вовеки. И кто вспомнит тогда о великом маге Бальтазаре из бедной, маленькой, затерявшейся в песках страны?
- Не забывайся, родич! - вскипел Бальтазар. - Мы бедны золотом и каменьями, но мы богаты куда более ценным. Только у нас растет та редкая смолистая травка, из которой добывается ладан. Нет иных курений, достойных Богочеловека! И все побрякушки Мельхиора ничего не стоят перед моим даром… Да, я пойду в Вифлеем, - сказал он таким тоном, словно его всячески отговаривали от этого поступка. - Зачем мне отдавать пальму первенства старику Мельхиору? В путь! Тебя, родич, я оставляю наместником!..
Племянник склонился в благодарственном поклоне, а глаза его блеснули удовлетворенным честолюбием…
20. Будто корабли, плывут верблюды с громадными амфорами по бокам. Впереди на рослом, черном как смоль муле гордо едет Бальтазар…
21. Дворец третьего короля-мага - Гаспара. Он чернее сажи, этот юный король. Вот он ворвался в зал, где его друзья-придворные, такие же молодые, как он сам, пристойно развлекались музыкой и танцами с прелестными темнокожими девушками. Он хохочет во весь белозубый рот, отплясывая какой-то дикий танец, вскидывая ноги, крутя головой на длинной тонкой шее.
- Что с тобой, королек? - спросила эбеновая прелестница.
- Он повредился в разуме, наш бедный Гаспар! - вздохнула другая.
- Ему отдалась богиня-девственница, - высказал предположение один из друзей-придворных.
- Он осушил бочку пряного самосского вина? - предположил другой.
- Он накурился китайской травки, - решил третий.
- Нет, нет и нет! - вскричал наконец-то угомонившийся Гаспар. - Я видел Бога. Маленького новорожденного Бога на руках Матери.
- Ты с ума сошел, Гаспар! Какого Бога?
- Предсказанного великими пророками. Мессию. Сына Божьего. Искупителя. Звезда его взошла над Израилем. Она сказала мне: ищи. И мои зеркала отыскали его в жалком вифлеемском вертепе. - Гаспар вдруг разрыдался.
- Что случилось, Гаспар? - всполошились придворные. - Почему ты плачешь?
- Он такой маленький, слабый, незащищенный!.. - сквозь бурные рыдания говорил Гаспар. - Его каждый может обидеть. Я должен идти к нему и защитить. Да, да! - вскричал он, сразу перестав рыдать. - Решено! Я еду в Вифлеем!
- А ты хоть знаешь, где он находится?
- Нет, но это и не важно. Звезда приведет меня.
Придворные бурно приветствуют намерение своего короля.
- Ты не можешь явиться гуда с пустыми руками, Гаспар, - сказали они. - Нужны богатые, щедрые подарки.
- Какие? - поинтересовался Гаспар.
И юноши сказали:
- Возделанные шкуры диких животных…
- Изделия из слоновой кости…
- Инкрустированная медная посуда..
А стройные, как статуэтки, наложницы короля позаботились о подарках для Матери.
- Не забудь сурьму, румяна и белила, - предложила одна.
- Тюрбан из перьев райских птичек, - добавила вторая.
- Жемчужное ожерелье, - подсказала третья.
Гаспар весело рассмеялся. При всей своей молодости и простодушии он видел жизнь сквозь магический кристалл и знал лучше окружающих, что ему подарить явившемуся в мир Богу.
- Спасибо за добрые советы, - сказал он, - я возьму с собой и красивые шкуры, и слоновую кость, и медную посуду, но главным моим даром будет миро. Наша земля покрыта травой, похожей на сожженные колосья, больше нигде нет такой. Из нее готовят божественный елей, которым умащают усталые члены путника. Богочеловек будет вечно в пути, пересекая пустыню и неся людям свое Слово. Ему подобает миро.
Придворные хором стали восторгаться пронзительным умом Гаспара.
- А вот средства для ухода за телом, тюрбан из птичьих перьев и жемчужное ожерелье я преподнесу вам, мои подруги, чтобы вы ждали меня и были хорошими девочками.
В благодарном порыве наложницы чуть не задушили Гаспара в своих объятиях…
22. Утро. Караван Гаспара готовится в путь. Во дворе дворца наложницы Гасана исполняют танец разлуки.
Он трогательно прощается с ними. Затем садится на рослого, с надменно оттопыренной нижней губой верблюда и возглавляет караван.
Заливаясь слезами, наложницы долго машут ему вслед…
23. Раннее утро. Давно погасли все звезды, и лишь Вифлеемское светило сияет тающим бледным золотом.
Алазар возится в своем пчельнике: устанавливает пустые соты, разговаривает с пчелами, шутливо корит их за лень:
- Вон как разоспались! Солнце светит вовсю, раскрылись чашечки цветов, просят: возьмите наш нектар. А вам, ленивицы, и дела нет.