Вторая книга этого документально-художественного исследования посвящена подготовке и проведению операции по уничтожению одного из видных нацистских лидеров, протектора Богемии и Моравии, Рейнгарда Гейдриха, и связанным с ней интригам британской разведки. В этом политическом боевике нет вымышленных персонажей, все описанные события романа основаны на строго документальном материале. В истории знаменитой диверсии, приведшей к трагическим последствиям, до сих пор остается множество неясностей…
Буренин Сергей, Семергин-Каховский Олег
Возвращение бумеранга
Лондон, 10 июня 1940 года
Перед письменным столом президента Бенеша сидел полковник Моравец. Президент никак не мог привыкнуть к тому, что этот неуклюжий, склонный к полноте, похожий на школьного учителя человек является офицером.
- Сегодня ночью у нас был сеанс связи с Прагой, - докладывал полковник, - Получены очень интересные сведения. Немцы готовят высадку в Англии. Мы получили краткое описание плана вторжения и примерные даты. Думаю, англичан это очень заинтересует.
- Заинтересует - это мягко сказано, - улыбнулся Бенеш. - Они просто оторвут эти сведения с руками. Мы хоть как-то сможем отблагодарить наших хозяев за оказанную нам помощь. Но насколько надежен источник, из которого вы получили эти сведения?
- Источник довольно надежен, - заверил Моравец, - Мы давно с ним работаем. Вам он известен под именем А-54. Но сейчас мы его называем "Рене".
- А с чем связано такое изменение? Он находится в опасности?
- Любой агент постоянно находится в опасности, - пожал плечами полковник, - но в данном случае смена псевдонима связана с обычной конспирацией. Мы периодически меняем псевдонимы агентов, чтобы ввести в заблуждение противника.
- Понятно, - кивнул Бенеш. - Вы говорите, что получили краткое описание плана вторжения и примерные даты. Можно ли у него запросить более подробные сведения?
- Полученные данные вполне позволяют начать организовывать необходимую оборону, - заметил Моравец. - Я, конечно, запрошу подробности, но трудно сказать, насколько скоро придет ответ.
- Почему? - поднял брови Бенеш.
- Связь с этим агентом осуществлялась через Гаагу, Стокгольм и Женеву, - пояснил полковник, - В данный момент Гаага и Стокгольм оккупированы немцами, и воспользоваться этими каналами мы уже не можем. Остается Женева, но сведения через этот канал поступают слишком медленно. Я хочу переключить этого агента на нашу группу в Праге. Они с ним уже работали, но при этом возникли трудности, поэтому мы используем этот канат только в крайнем случае. Теперь, похоже, такое время настало.
- Что вы подразумеваете под трудностями? - поинтересовался президент.
- Полученной от Рене информацией группа делилась с третьими лицами, - вздохнул полковник. - Не знаю, делились ли они с участниками коммунистического Сопротивления в Праге, или же, не веря в наши возможности, передавали ее прямо Советам. Во всяком случае, по моим данным, Советы получали эту информацию одновременно с нами.
- Это надо в корне пресечь! - воскликнул Бенеш. - В конце концов, это мы платим за работу. Прикажите им ни в коем случае не передавать никому эту информацию без нашего разрешения.
- Я уже им указывал на это, и пошлю очередное предупреждение, - пообещал Моравец. - Но, к сожалению, они не воспринимают нас слишком серьезно. Мы им почти не оказываем никакой помощи. В этом отношении коммунистическое Сопротивление, руководство которого находится в Чехословакии и которое получает хоть какую-то помощь от Коминтерна, находится в более выгодном положении. Насколько мне известно, оно пользуется в стране намного большей популярностью.
- А какая помощь им нужна?
- Оружие, подготовленные люди, ну, и еще кое-какие мелочи.
- Я завтра же поговорю об этом с англичанами, - заверил Бенеш, делая пометку в настольном календаре. - Они сейчас заняты организацией подполья в Бельгии и Голландии, по, думаю, найдут какие-нибудь резервы и для нас. Особенно, после той информации, которую мы им предоставим.
- Это было бы очень кстати, - согласился Моравец.
Прага, 15 июня 1940 года
Балабан скинул наушники и встал с табуретки. Он, не торопясь, разобрал рацию, упаковал ее в чемодан и спрятал его в тайник в вентиляционной трубе. Потом взял листок бумаги, на которой была записана шифровка, и подошел к столу, взяв по дороге с книжной полки маленький томик стихов. Он раскрыл книгу, положил рядом шифровку и, взяв карандаш и еще один лист бумаги, начал расшифровывать сообщение.
Моравек, все еще с перевязанной рукой, нервно ходил из угла в угол. Очевидно, оторванный палец снова давал о себе знать.
На расшифровку сообщения у Балабана ушло минут пять. После этого он вздохнул, выпрямился, вынул сигарету и закурил.
- Ничего интересного, - подвел он итог, - Диверсионную работу продолжайте на свое усмотрение, возможно, в ближайшее время вышлем боеприпасы и прочие мелочи, ни в коем случае не делитесь информацией, полученной от Рене, с посторонними. Вот и все.
- Не делитесь, как бы не так, - фыркнул Вацлав. - Это уж позвольте нам решать. Они сидят в Лондоне, попивают коньяк и рассуждают кому можно, а кому нельзя предоставлять эту информацию. А в это время она с каждой минутой теряет свою ценность. Я делюсь этой информацией с теми, кто может извлечь из нее пользу. Наше правительство в изгнании переводит тонны бумаги, зачитывает заявления, да где-нибудь в Глазго проводит смотр чехословацкого корпуса. В промежутках между всем этим отдает нам приказы. И все это называет борьбой за освобождение. Слава Богу, хоть мы здесь что-то делаем. Нет уж, этой информацией я буду распоряжаться на свое усмотрение.
- Да, - согласился Балабан, - мне самому иногда очень хочется наплевать на них и перейти к коммунистам. Те действительно борются. Но с другой стороны, мы здесь, давай будем до конца честными, сами себе хозяева, а у коммунистов железная дисциплина.
Лондон, 1 июля 1940 года
Не успел Моравец явиться на службу, как к нему в кабинет зашел офицер связи, дежуривший этой ночью.
- Пан полковник, - отсалютовав, начал он свой доклад, - мы, как положено, отправили вашу радиограмму, но не сумели получить ни подтверждения приема, ни встречного сообщения. В ответ на нашу передачу радиостанция начала передавать свои позывные и буквально на полуслове замолчала. Мы попробовали выйти на связь с ней в запасное время, но в эфире была полная тишина.
- Вы меня очень расстроили, - посерьезнел Моравец. - Один раз их чуть было не схватили во время радиопередачи.
- Сейчас изобретены приборы, которые позволяют определять местоположение работающей радиостанции. Англичане этим уже вовсю пользуются. Думаю, у немцев тоже есть нечто подобное. Однако для того, чтобы засечь радиостанцию, нужно, чтобы она работала какое-то время на передачу. В данном случае она работала считанные секунды, и немцы при всем желании просто не успели бы определить ее местоположение.
- Очень плохо, очень плохо, - задумчиво проговорил Моравец. - Но, может быть, у них все же села батарея?
- Нет, это исключено, - покачал головой офицер. - Когда садится батарея, сигнал затухает постепенно, а здесь передача, как я уже сказал, оборвалась буквально на полуслове. В данном случае, скорее, можно подозревать отказ самой радиостанции. Но если там отказал только передатчик, то неопытный оператор мог этого и не заметить.
Когда офицер связи ушел, Моравец еще какое-то время задумчиво сидел за своим письменным столом. Он подвинул к себе папку, раскрыл ее и еще раз перечитал отправленную радиограмму. Она гласила:
"Вторично просим сообщить, состоялась ли ваша встреча с Франтишеком-Рене. Для нашей деятельности, а, следовательно, для всех нас в Англии, как никогда важно своевременно и умело использовать этот источник. От его данных зависит очень много. Просим обратить на это все ваше внимание. МОРА".
Офицер сказал, что за это время немцы не могли определить местоположение радиостанции. А если они просто старым добрым способом выследили Моравека? А что, если Моравек перед этим с той же радиостанции передавай шифровку кому-то еще? Что, если он ведет двойную игру и выходит на связь с той же Москвой? Но все это только предположения, ничего конкретного пока нет. Надо подождать следующего сеанса.
Моравец тяжело вздохнул и направился рапортовать Бенешу.
- Выходит, что если группа штабс-капитана провалилась, то больше у нас в Чехословакии никого нет? - спросил Бенеш, выслушав доклад полковника.
- Не совсем так, - покачал головой Моравец. - Какая-то сеть у нас там существует и действует, и она с каждым днем хоть и медленно, но растет. Просто теперь у нас нет с ними связи. Рация была только у группы штабс-капитана. Даже если это просто какая-то мелкая неприятность, нам все равно надо создать там, по крайней мере, еще одну группу с радиостанцией. Рене передает нам бесценную информацию, но теперь он остался без связи. В той шифровке, которую мы передавали сегодня ночью, я просил Моравека установить с ним связь. До этого Рене, как я вам уже докладывал, работал через зарубежные каналы.
- Англичане вовсю готовят парашютистов для работы в Голландии и Бельгии. Они мне обещали взять на курсы и несколько наших военных, но пока это только обещания. Сегодня я обязательно подниму еще раз этот вопрос. Они сами должны быть в этом заинтересованы, так как постоянно обращаются ко мне с просьбой запросить подробности операции по высадке и уточнить время ее проведения.