Военная драма о новогоднем штурме Грозного. Основано на реальных событиях.
Содержание:
Пролог 1
Часть первая 3
Часть вторая - Оставь надежду всяк сюда входящий 33
Примечания 55
Никулин Игорь Владимирович
Добро Пожаловать В Ад
Пролог
Он сидел на скамье задержанных, потирая саднящую скулу. Ссадина кровоточила и при неосторожном прикосновении вызывала неприятное жжение. Поморщившись, он посмотрел на милицейского сержанта, восседавшего с умным видом за столом напротив.
- Назовите свою фамилию, - произнес сержант, облокотившись на столешницу и лениво поигрывая авторучкой.
Он поднялся со скамьи и выложил на толстый журнал в потрепанной корочке, лежащий перед сержантом, студенческий билет.
Сержант развернул удостоверение, пробежался по строчкам, сверил крошечную, заверенную печатью деканата фотографию с разукрашенным лицом задержанного.
- А просто назваться было нельзя, а, Руслан Адиев?
- Там же все написано, - он пожал плечами.
Скривив толстые губы в ироничной ухмылке, сержант переписал данные в журнал. Поднявшись со вздохом грузчика, день таскавшего тяжеленные мешки и присевшего едва на минуту, прошел к компьютеру, стоявшему рядом с пультом дежурного.
- Умничаешь, значит? - спросил, усаживаясь за клавиатуру. - Сейчас посмотрим, что ты из себя за птица. А может, ты и вовсе в Федеральном розыске?
- Смотрите, - осторожно коснувшись пальцами разбитой скулы, покривился Руслан.
Скула опухала. Если в ближайшие полчаса не приложить холод, синяк расползется на пол-лица. Как не исхитрялся, а увернуться не успел от кулака общежитского дебошира…
А ведь еще какой-то час назад ни сам Руслан, ни его одногруппник и сосед по комнатушке Юрка Турбин и подумать не могли, что коротать остаток вечера придется в участке. Обидно не то - с кем не бывает? Но почему наряд, не разобравшись толком на месте, заковал в наручники и приволок сюда только их, не тронув зачинщиков драки, нажравшихся водки до помутнения рассудка и, вдобавок, чуть не изнасиловавших девчонку?..
- Чисто, - проворчал сержант, считав короткую запись с монитора. - В первый раз попался, что ли?
В трения с законом Руслану вступать не доводилось. Как пишут в анкетах - не был, не состоял, не имел… Да и в этом сибирском городе он всего-навсего третий месяц.
Сюда он приехал из Грозного, городка средней руки, угнездившегося у подножья Терского хребта. Еще заканчивая десятый класс, он решился попробовать силы и поступить в государственный университет. Послушал совета отца, согласился на Новосибирск…
Вступительные экзамены дались исключительно тяжело, хотя в школьном аттестате троек у Руслана не было, и над учебниками он провел немало бессонных ночей. Он поступил - и не ценой стада баранов, как подначивал Славка Иванов, нагловатый сынок шишки областного масштаба. Тому и сдавать ничего не потребовалось. Звонок из Областного Совета, и свято место застолблено. Славка, имеющий в котелке одну извилину, и ту переходящую в прямую кишку, умудрился без усилий сдать такие предметы, где сыпались золотые, не ему чета головы…
Сержант прошел мимо него в коридор и поманил пальцем.
- Иди сюда.
- Зачем?
Задавать вопросы в его положении было делом неоправданно глупым. На невольную реплику сержант отреагировал, как бык на красную тряпку. В глазах его мелькнули искры раздражения:
- В коридор! - вспылил он, выдергивая из портупеи резиновую дубинку.
Схлопотав тычок в спину, Руслан проскочил в насквозь провонявший табаком, водочным перегаром и засорившимся сортиром коридор.
- Ты откуда в Россию приехал? - ноздри сержанта возбужденно раздувались, как у загнанной лошади; костяшки пальцев, сжимающих рукоять "демократизатора" побелели от напряжения.
- Из Чечни, - набычившись, ответил в тон ему Руслан.
Дубинка, описав в воздухе кривую, обласкала ему плечо. Зашипев от боли, чеченец отскочил назад, хватаясь за ушибленное место.
- Не горячо? - осведомился, расплывшись в улыбке, сержант.
- За что-о?!
- Было бы за что… - намекнул блюститель порядка. - Все вы скоты! И вы, и братья ваши черножопые - ингуши. Вайнахи хреновы! - сержант ожесточенно сплюнул на грязный пол. - Никогда не забуду кавказского гостеприимства.
- Что мы такого сделали? - держась на безопасном расстоянии, спросил Руслан с опаской.
- В прошлом году я был в командировке. Перевозил беженцев в Назрань. Так, гады… камнями забросали. Такой же урод, вроде тебя, на крышу взобрался с гранатометом. Дескать, только шелохнитесь. А бабье - обезьяны в юбках и шпана ваша сопливая - камнями по стеклам!.. Эх… - вздохнул он, остывая. - Всыпать бы тебе как следует. Так ведь жалобу настрочишь. Ничего, шарик-то круглый. Авось, еще и свидимся. А теперь, марш в камеру. Самая вонючая, с клопами, в твоем распоряжении.
Выдвинув стальной засов, сержант потянул на себя оббитую жестью дверь. Руслана обдало душной волной зловония.
- Давай! - втолкнул его сержант и замкнул запоры.
Часам к трем ночи оперативник, вымотанный за сутки от бесконечных мотаний по кражам, опроса свидетелей и потерпевших, и не успевший даже наскоро перекусить, валился с ног. Все, о чем он сейчас мечтал - запереться в кабинете, упасть на сдвинутые в ряд стулья и хоть немного вздремнуть.
Отдавая дежурному выведенные справки по преступлениям, он с надеждой спросил:
- Большего ничего?
Капитан оторвался от пульта, посмотрел на него мутноватыми от усталости глазами.
- Надо еще двоих опросить.
- По поводу?
- Почитай, - капитан подал скрепленные вместе рапорта. - Ситуация, в двух словах, такова… Позвонили из общежития НГУ, вроде драка. Я выслал для разбирательства папуасов . Есть трое потерпевших, свидетельница. Собрались, мол, компанией. Водочка, музыка. В разгар веселья заваливаются соседи. Начинаются претензии: мешаете заниматься. Компанийка уже навеселе, соответственно и ответили. Слово за слово, за грудки…
- И что? - зевнул оперативник.
- Хулиганочка вырисовывается. Показания потерпевших подтверждает комендант общаги, она и звонила.
- А где потерпевшие?
- Дома дрыхнут. Папуасы заявления сами приняли…
Опер чертыхнулся, сгребая со стола чистую бумагу.
- Миша, давай первого…
Сержант вразвалку прошествовал к клетке, где, навалившись на решетку, дремал худощавый парень лет семнадцати в кожаной куртке и надвинутой на глаза драповой кепочке.
- Подъем! - крикнул нарочито громко, пнул по стальным прутьям.
Парнишка подскочил, растирая слипающиеся глаза.
- Турбин, на выход.