Кто же устоит против могущества владык Рибона? И кто сможет укорить его за то, что он всего лишь приобрел хорошенькую белую девушку-рабыню у хьютсенцев? И пусть даже она утверждает, что является торрогой Рибона, кто поверит словам рабыни? Тысячи девушек воспользовались бы этой лазейкой, так что он в полном праве не прислушиваться к словам рабынь. Человек, приказавший вас похитить, настолько же умен, насколько распутен.
Верния, прекрасно осведомленная о международных законах, знала, что покупка рабов по закону не преследуется. Понимала она и то, что международному суду вряд ли удастся установить тот факт, что купивший ее человек знал, кого покупает, поскольку совершенно не обязан с доверием относиться к словам рабыни.
– Ну и какова же твоя цена? – спросила она.
– Пустяки, – ответил он. – Такие пустяки, что и упоминать не стоит.
– И все же.
– Для начала я вас спасу.
Они стояли перед дверью отведенной каюты, и он еще не открыл дверь. Внезапно оба увидели, как к ним приближается ромоджак Тид Йет.
Быстро отомкнув дверь, Сан Той сказал:
– Ромоджак идет. Заходите в каюту, переговорим позже. Верния вошла в крошечную каютку, где размещались лишь откидная койка да привинченные к полу небольшой стол и стул. В нише в стене стояли кувшин и ковш для умывания.
Когда дверь за ней закрылась и замок щелкнул, она услышала, как подошедший Тид Йет сказал:
– Каким же это запутанным маршрутом ты вел свою пленницу, Сан Той, что она только что вошла в каюту?
– Я остановился на минутку поболтать, чтобы приободрить ее, – униженно ответил Сан Той.
– Ободрить? Ха! Должно быть, эта хорошенькая малышка разбудила твое сладострастное воображение! Следовало ожидать. Но пойми меня раз и навсегда, Сан Той. Это не обычная девушка-рабыня. Цена ей – целая могущественная империя. И мы должны доставить ее в целости и сохранности. Только дай мне повод для подозрений – и сразу умрешь. Очень медленно и очень болезненно. Эта угроза распространяется даже на такого моджака, как ты.
– Вы заблуждаетесь, ваше превосходительство, – заспорил Сан Той. – Хоть в прошлом я и немало потратил с таким трудом заработанных денег на рабынь, но в данном случае у меня были совсем другие намерения. Мною двигала жалость и больше ничего.
– У тебя – жалость? Ха! Отправляйся по своим делам, да смотри, чтобы держали курс как положено, дабы мы по возможности скорее добрались до Хьютсена. И помни о моем предупреждении.
Минуту спустя яростно хлопнули дверью соседней каюты. Обмыв лицо и руки из кувшина, Верния прилегла на койку отдохнуть и совладать с головокружением от начавшейся качки. Но даже подступающая тошнота не шла ни в какое сравнение с ее гневом. Она понимала, что лишь чудо способно спасти ее. Разумеется, болтовня Сан Тоя не могла ввести ее в заблуждение, но у нее оставалась надежда купить свободу ценою предложенных ему богатств. Но слова ромоджака убили и эту хрупкую надежду.
Ближе к вечеру Сан Той сам принес ей пищу и чашу с ковой. Из-за приступа морской болезни она не могла есть, но выпила горячей ковы. Вскоре после этого она ощутила неодолимую сонливость и крепко заснула.
Проснувшись, Верния обнаружила, что корабль яростно болтает. Она протянула руку, отыскивая какой-нибудь выключатель, но такового не оказалось. Вместо этого рука ее наткнулась на влажный планшир маленькой лодки, на дне которой она и лежала. Она села, и лицо ее осыпало морскими солеными брызгами. Далеко в темноте виднелись огни мачт. Перед нею маячила темная грузная фигура.
– Кто ты? – в ужасе спросила она. – И куда везешь меня?
– Не бойтесь, ваше величество, – проговорила фигура. – Сан Той вас спасает.
– Ты опоил меня наркотиком.
– Ради вашего же блага, ваше величество.