Короче говоря, мы не превысили скорость света в пределах нашего пространства-времени. Это само пространство-время скрутилось так, что вышло за пределы нормального.
- Бред какой-то. Сплошное надувательство.
- Ну, подай на меня в суд. Или подучи математику.
- А мы не можем использовать этот твой эффект Алькубьерре, чтобы водить межзвездные корабли?
- Нет. Нестабильные, истощающие энергетические ресурсы системы запрещены.
Один из узоров-снежинок, практически неповрежденный, лежал совсем близко, просто рукой подать. Лвов наклонилась и вгляделась в него. Кристаллические хлопья были примерно фут в диаметре. Внутренняя структура сквозь чистый лед выглядела наслоениями множества трубочек и отсеков, расположенных абсолютно симметрично и по очень сложной схеме.
- Я наблюдаю весьма впечатляющий эффект кристаллизации, - сказала Лвов.
Она осторожно протянула руку и большим и указательным пальцами отщипнула от края снежинки короткую трубочку. Образец девушка положила на свою панель, и через несколько секунд перед ней предстали результаты анализа.
- Это в основном водный лед, с кое-какими вкраплениями. Но молекулярная структура необычна. Кристалл плотнее простого льда, он вроде стекла. Вода так замерзает под воздействием высокого давления - в несколько тысяч атмосфер.
- Возможно, это вещество из глубин, поднявшееся благодаря хтоническому смещению пластов в этом районе.
- Возможно. - Лвов уже чувствовала себя увереннее; более того, она была заинтригована. - Гоб, тут в нескольких футах еще один экземпляр, крупнее.
- Осторожней, Лвов. Девушка шагнула вперед.
- Все нормально. Я… Поверхность раскололась.
Левая нога Лвов провалилась в неглубокую дыру; под подошвой что-то хрустнуло. Нити ледяных кристаллов, странно переплетенные, поползли вверх, скручиваясь, обвивая ее щиколотку аккуратной синусоидой.
Падение, казалось, продлилось целый век; лед летел навстречу ей, как открывающаяся дверь. Девушка вскинула руки. Она не могла остановить падение, но могла смягчить его, уберечь лицевой щиток от удара. Лвов рухнула на спину и сквозь материал скафандра ощутила на своих икрах и ягодицах холод льда Плутона.
- …Лвов? Что с тобой? Задыхаясь, она выдавила:
- Все путем.
- Ты кричала.
- Неужели? Извини. Я упала.
- Упала?Как?
- Здесь была дырка во льду. - Она массировала левую лодыжку; кажется, нога не сломана. - Прикрытая дырка.
- Покажи.
Лвов неловко поднялась, с опаской шагнула к провалу и приподняла информационную панель. Дыра оказалась всего несколько дюймов глубиной.
- Думаю, на ней лежала своего рода крышка.
- Поднеси панель ближе.
Луч света, направленный Гоб, заиграл на стенках ямки.
А Лвов между тем отыскала осколок крышки - ледяной, но под поверхностью проглядывала особая структура: вмурованные в кристалл нити, связывающие лед.
- Лвов, - охнула Гоб, - взгляни-ка на это.
Лвов отвела пульт и нагнулась над дыркой. Стенки оказались совершенно гладкими, а на дне обнаружилась гроздь шаров размером с кулак. Лвов насчитала семь штук; при падении она раздавила все, кроме одного. Девушка подобрала целый и повертела его в руке. Шар был перламутро-во-серым, почти прозрачным. Внутри что-то находилось: что-то дисковидное, со сложной структурой.
Гоб задохнулась от возбуждения:
- Ты думаешь то же, что и я?
- Это яйцо, - ответила Лвов.
Потрясенная, она огляделась по сторонам - дыра, яйцо, узоры-снежинки - и внезапно разгадала значение картины, словно сам Плутон пролил свет на доселе неясное. «Снежинки» представляют собойжизнь,поняла она; они вырыли норы, отложили в них эти яйца, и теперь их тела, сотворенные из жидкого стекла, лежат, погруженные в сон или смерть, на древнем льду…
- Я спускаюсь, - решительно бросила Гоб. - Надо обсудить твою находку.