Ужин был таким же, как и завтрак, – пшенная каша. Ладно, хорошо, что хоть это было… Кухня и полевой хлебозавод далеко отстали, плелись где-то в самом хвосте… Когда еще догонят! После ужина немного посидели возле костра, покурили, поговорили о том о сем, а потом легли спать. В общем, воевать в этот день Косте так и не пришлось. Хотя страстно мечтал об этом.
* * *
Первое столкновение с противником произошло на следующий день, уже под вечер. Этому предшествовал очередной изнуряющий переход – по дневной жаре, третий подряд. Красноармейцы сосем выдохлись, буквально валились с ног, техника и та начала отказывать. Моторы чихали, кашляли, захлебывались пылью. Пришлось оставить на дороге еще несколько машин, в том числе и одну Костину. К счастью, его собственная "бэтушка" пока шла нормально, не капризничала.
К вечеру наконец добрались до тихого, провинциального городка. Там и обнаружили гитлеровцев. Они днем заняли Клевань (причем без боя, просто вошли) и теперь отдыхали. Ужинали, готовились к ночлегу… Столкновения с советской частью они, похоже, совсем не ждали.
Майор Третьяков приказал немедленно атаковать противника. Конечно, следовало бы дать пехоте немного отдохнуть, прийти в себя (только что с марша!), но… Немецкие дозорные засекли советские танки на опушке леса и подали сигнал. Гитлеровцы засуетились, потащили на окраины противотанковые пушки. А где-то за низенькими хатами уже грозно, раскатисто заревели моторы, значит, у них есть и панцеры… И точно – из-за деревьев на шоссе выползло несколько серо-зеленых танков с черными крестами на квадратных лобастых башнях.
Костя велел закрыть люки – сейчас начнется. Его первый бой… Пока ждали сигнала, он с интересом рассматривал чужую технику. Без труда узнавал: это – Pz.II, легкий, не очень опасный противник, справимся без труда, а вот дальше – "троечка", это уже гораздо серьезнее. И еще какие-то незнакомые машины, очевидно, трофейные, захваченные гитлеровцами во Франции, Польше и других европейских странах. Их тоже пригнали сюда…
Ну что ж, дадим отпор, расстреляем и их тоже. Мы же вам не поляки какие-нибудь, чтобы сдуться за три недели, будем драться по-другому, по-настоящему. Смело и решительно.
* * *
Сообщение Советского Информбюро за 26 июня
… На Луцком направлении в течение всего дня идут крупные и ожесточённые танковые бои с явным перевесом на стороне наших войск. На Черновицком направлении наши войска успешно отражают попытки противника форсировать реку Прут. На Бессарабском участке фронта части Красной Армии прочно удерживают за собой госграницу, отбивая атаки немецко-румынских войск. Противник, пытавшийся наступать у Скулени, с тяжёлыми для него потерями отброшен на западный берег реки Прут.
Наша авиация в течение дня бомбардировала Бухарест, Плоешти и Констанцу. Нефтеперегонные заводы в районе Плоешти горят. В течение 26 июня авиация противника особой активности не проявляла. Истребители противника оказывали слабое сопротивление нашим бомбардировщикам. Данные о количестве уничтоженных самолётов противника и наших потерях уточняются.
Глава пятая
На наблюдательный пункт Костиного батальона (как раз возле машины Чуева) прибыл комдив Черняев. Посмотрел в бинокль на выдвинутые панцеры, подумал и отложил атаку. Приказал развернуть на опушке дивизионную артиллерию – пусть сначала та поработает…
На окраину выкатились "боги войны" – 122-мм гаубицы. Расчеты поставили их на прямую наводку, стали ждать. Вот сейчас противник пойдет на нас… И точно – немцы уже появились на поле.
По извилистому проселку, высоко поднимая пыль, затарахтели немецкие мотоциклы, за ними поползли пулеметные броневики (пять штук), а дальше неспешно, через рожь, пошли солдаты в серо-зеленых мундирах. В полный рост, не пригибаясь. Рукава кителей закатаны до локтей, воротники расстегнуты – загородная прогулка в теплый летний вечер. Похоже, немцы не ждали серьезного сопротивления, ведь до этого советские части обычно отходили без боя. И поплатились за свою беспечность…
Гаубицы сердито рявкнули, среди поспевающих колосьев встали красно-желтые столбы. Уши сразу же заложило, воздух наполнился кислым запахом взрывчатки. Затем последовал второй залп, третий, четвертый… Точность в данном случае была не важна, тяжелые осколочно-фугасные снаряды накрыли все поле, раскидали немецкую пехоту.
Мотоциклисты, до того весело тарахтевшие по проселку, резко затормозили, в страхе кинулись на обочины, залегли среди хлебов… Серо-зеленые броневики с крестами тоже угодили под огонь.
Вот встала одна машина, за ней – вторая… Третья затормозила, повернулась боком, собираясь выйти из-под обстрела, но не успела – рядом ударил тяжелый гаубичный фугас. Машину тряхануло, и она резко осела на правый бок. Из щелей показалось алое пламя…
Два других броневика, чуть-чуть постреляв, начали сдавать назад, отползая в Клевань. Но не тут-то было! Советские артиллеристы уже пристрелялись, били точно, слаженно, умело. Поспевающие ржаные колосья занялись пламенем, низкий белый дым поплыл над полем. Немецкая пехота, оставшаяся, по сути, без броневого прикрытия, замерла в нерешительности, а затем развернулась и резво побежала назад, к своим позициям. Летняя прогулка почему-то не заладилась…
Теперь было самое время нанести ответный удар. Комдив Черняев так и сделал: отдал приказ атаковать противника. "Бэтушки" и Т-26 вылетели из леса и пошли в бой – громить немецких фашистов, гнать их с советской земли! Неслись в атаку дружно, подминая гусеницами не успевших убежать солдат…
Однако на самой окраине Клевани их ждала засада. Командир немецкого батальона предусмотрительно выдвинул вперед ПТО – несколько 37-мм Pak.35/36 и четыре 50-мм Pak.38. И те и другие – весьма опасные для легкой советской бронетехники орудия, их снаряды пробивают 15–20-мм стальную защиту машин…
Гитлеровцы подпустили БТ и "двадцать шестые" на близкое расстояние и открыли убийственный огонь. Стреляли точно… "Бэтушки" стали вспыхивать одна за другой. Они же бензиновые, внутри все пропитаны легкими горючими парами… Помочь им грозные советские 122-мм гаубицы уже не могли – расстояние сократилось до минимума, чуть ошибешься – и накроешь своих же. А тяжелый 122-мм гаубичный снаряд куда опаснее, чем немецкий 37-мм или даже 50-мм…
Атаку на Клевань возглавил командир 40-го танкового полка майор Третьяков, его машина неслась по полю первой. Понятно, она же первой и угодила под немецкий орудийный залп. Стальная 50-мм болванка свернула башню набок, затем раздался взрыв – детонировала боеукладка. Танк в мгновение ока поглотило черно-красное пламя, Александр Климентьевич и экипаж сгорели буквально за минуту…
Косте Чуеву пока везло – шел на правом фланге против немецких 37-мм орудий, их снаряды были не так страшны, как 50-мм. Тупорылые болванки чиркнули пару раз по танковой броне и скользнули в сторону. Сталь, к счастью, не пробили. Костя мысленно поблагодарил советских конструкторов и инженеров, сделавших башню "бэтушки" такой сглаженной и обтекаемой. Попасть в нее оказалось совсем не просто…
Чуев видел, что слева и справа вспыхивают машины товарищей, горит танк командира полка. Вот остановилась одна "бэтушка", вот – вторая, третья… Контратака не удалась, танки угодили в засаду, надо было отходить. Но приказ отступать никто не отдавал, а без него никак нельзя – сочтут трусом и дезертиром. Отдадут под трибунал и расстреляют, как последнего гада, перед строем своих же товарищей. Что будет гораздо хуже, чем гибель в бою. Костя не боялся смерти, но страшился позора…
Оставалось одно – маневрировать, уходить и атаковать, атаковать, атаковать… И надеяться на чудо. Может, кому-то из боевых товарищей удастся прорваться на немецкие позиции и "потушить" пушки?
И чудо, как ни странно, произошло: на поле неожиданно возник "Клим Ворошилов". Тяжелый советский танк появился на правом фланге батальона и присоединился к атаке. Костя не видел, откуда он взялся (у них точно в полку не было), но думать об этом некогда…
"Клим Ворошилов" пошел на гитлеровские батареи, что называется, в лоб. Те, естественно, перенесли весь огонь на него. Однако для тяжелого "КВ" немецкие снаряды оказались не опаснее дверных колотушек: били по броне, но пробить не смогли. Отлетали, рикошетили, оставляя небольшие вмятины и черные длинные царапины на боках. Грозная машина спокойно, уверенно шла на противотанковые орудия…
А ее ответный огонь оказался весьма эффективным: осколочно-фугасные снаряды разнесли немецкие пушки в пух и прах – стали просто грудами искореженного металла. Артиллерийская прислуга бросилась наутек, но точные очереди из ДТ достали и ее. Через минуту "Клим Ворошилов" ворвался на батарею Pak.38 и начал давить гусеницами то, что еще уцелело. Со страшным скрежетом впечатывая в землю орудия…
Успех "КВ" воодушевил советских танкистов: машины рванулись вперед. Командир немецкого батальона, увидев, что его противотанковые орудия раздавлены, а солдаты бегут, подал сигнал к отходу. Панцеры в бой так и не вступили – стояли в резерве. Командир батальона здраво рассудил, что лучше пока поберечь свои панцеры. Против русского монстра "двоечки" и "троечки" с 20-мм и 37-мм пушками бессильны, о "французах" можно вообще и не говорить… Чего тогда их подставлять под выстрелы? Немецкие танки, сделав для приличия по паре залпов, пошли назад, покидая негостеприимную Клевань.
"Бэтушка" Кости Чуева одной из первых ворвалась в город. Раздавила гусеницами мальвы в палисаднике, смяла забор, продралась через старый фруктовый сад и выскочила на главную улицу. Солдаты в серо-зеленых мундирах разбегались кто куда… Костя дал по ним очередь из ДТ, добавил осколочными, чтобы мало не показалось, но больше стрелять не стал – надо беречь боезапас.
К сожалению!!! По просьбе правообладателя доступна только ознакомительная версия...