- На самом деле Блейру не слишком хотелось пить, но не отвечать на гостеприимство командира корабля, особенно в первый день на борту, никогда не было умным поступком.
Эйзен вернулся с двумя стаканами и протянул один Блейру.
- Тогда предлагаю тост, полковник. За "Викторию"!
Они чокнулись, и Блейр осторожно отпил.
- За корабль или за идею? - спросил он.
- И за то, и за другое, - ответил Эйзен, садясь. Затем он глубокомысленно добавил: - Мы выиграем эту войну, полковник, и мне кажется, что этот старый корабль сыграет важную роль в ней до того, как все закончится.
Блейр попытался высказаться как можно более нейтрально.
- Я надеюсь на это, сэр.
Капитан проницательно посмотрел на него.
- Признаю, Блейр, это не "Конкордия"…
- Так же, как и сама "Конкордия"… теперь. - В этот раз Блейр даже и не скрывал своих чувств.
- Это была ужасная потеря, - сказал Эйзен. - Всегда нелегко терять столько много. Я сочувствую вам. - Он сделал паузу, глядя в свой стакан. - Тем не менее, теперь вы здесь, и я не ожидаю ничего меньшего, чем полной преданности и верности, от любого офицера и рядового на борту этого корабля.
- Я буду предан и верен, - тихо сказал Блейр. - Но, если позволите говорить напрямую…
- Всегда, полковник.
- Из того, что я видел, мне кажется, что вашей команде требуется уделить немного меньше времени преданности и гораздо больше - техническому обслуживанию.
Эйзен наклонился вперед.
- Я признаю, что она не выглядит слишком хорошо, Блейр, - торжественно произнес он. - У нас не хватает рук во всех отделениях, а возраст и слишком много чертовых сражений берут свое. Старушку нужно было отправить на пенсию десять лет назад, а вместо этого ее вернули на фронт. Может быть, она не выглядит так хорошо, как большие корабли, на которых вы служили в прошлом, но это не означает, что она не может выполнять свою работу. И именно команде, мужчинам и женщинам, которые работают сверхурочно день за днем, чтобы поддержать ее на ходу, мы обязаны тем, что до сих пор держимся на фронте. Именно преданность меняет все дело, полковник, и даже если она не продолжается до того, чтобы нанести свежий слой краски или убедиться, что в раздатчиках еды в кают-компании всегда есть куриный суп, она все равно кое-что значит для меня.
Блейр не ответил сразу.
- Я… понимаю вас, сэр, - наконец сказал он. - Мне жаль, если я плохо отзываюсь о вашей команде…
Эйзен улыбнулся.
- Я привык к этому, полковник, верьте мне. Она не выглядит слишком хорошо, я заверяю вас в этом. Но я был офицером связи в первом полете "Виктори", это было мое первое назначение после Академии. Я провел на этом корабле много лет своей карьеры, и мне кажется, что я просто защищаю свою старушку.
- Я понимаю, сэр. Вы можете… привязаться к кораблю, со временем. - Он думал о старом "Когте Тигра"… и "Конкордии". - Я признаю, что не слишком радовался этому назначению, когда адмирал Толвин сообщил мне о нем. Но сейчас мне оно нравится гораздо больше.
- Моя зажигательная речь была так хороша? - спросил Эйзен с ухмылкой.
- Да… и то, что я узнал, что у вас на борту Ралгха нар Ххаллас. Он один из лучших.
- Капитан первого ранга нар Ххаллас? Да, он хороший офицер. Он будет моим заместителем в этом походе…
- Сэр… со всем должным уважением, вы разбрасываетесь талантами. Хоббс - прирожденный пилот истребителя. Перевести его в тыловое отделение… мне кажется, что это ошибка.
- Это была его собственная просьба, полковник. Я знаю его данные, но… - Эйзен замолк, затем пожал плечами. - Дело в том, что никто на борту не согласится летать в одном звене с килрати.
- Пятнадцать лет верной службы и список сбитых истребителей длиннее, чем моя рука, ничего не значат?
Капитан посмотрел в сторону.
- Не с этими людьми, Блейр. Не после всего, через что они прошли в этой чертовой войне. В конце концов, он попросил этого, чтобы летчикам было лучше.