А поскольку он обладал не только самым мощным ударом, но и самым длинным мечом, его вмешательство окончательно решило участь похитителей.
Сражение шло полным ходом: противники кололи, резали, били друг друга кулаками, падали, снова подымались, швырялись посудой, катались по полу, толкались, пинались, размахивали оружием. Таверна наполнилась криками, грохотом падающих столов и скамеек, звоном разбитой посуды. Пол и одежда сражавшихся были забрызганы кровью. «Алый мамонт» сотрясался от топота. Рев, вопли, проклятия и угрозы, сливаясь в сплошной гул, неслись наружу, и у дверей уже собралась кучка любопытных оринсийцев.
Оказавшиеся в меньшинстве ксиларцы вскоре потерпели поражение. Джориану удалось проткнуть одного врага мечом, пока тот отбивался от Зерлика. Когда ксиларец упал, оставшиеся четверо подняли крик:
– Караул! Бежим! Спасайся, кто может!
Расталкивая противников, они рванулись к выходу. Двое тащили товарища, оглушенного ударом тедусова молотка. Одежда на троих уцелевших была изодрана в клочья, под лохмотьями виднелись кровоточащие раны. У двоих лица были залиты кровью, стекающей из ран на голове. Распугав зевак бряцаньем оружия, четверка исчезла в сгущающихся сумерках.
* * *
В «Алом Мамонте» двое землемеров перевязывали друг другу раны, а Икадион сидел, уронив голову и придерживая ее руками: на макушке у него росла шишка, оставленная ксиларской дубинкой. Тот человек, которого Джориан ранил первым, был уже мертв; второй кашлял кровяной пеной.
– Ах, моя чудесная таверна! – сокрушался Тедус, оглядывая место побоища.
– Я не хотел, мастер Тедус, – оправдывался Джориан, оперевшись на меч и с трудом переводя дыхание. – Помоги прибрать, Флоро. И ты, Вайлериас. Прикинь, хозяин, на какую сумму ты пострадал, и господин Зерлик выплатит.
– Что? – вскричал Зерлик.
– Отнеси на счет тех денег, что выделил на меня Карадур.
– Ты и впрямь беглый король Джориан из Ксилара? – с благоговейньм страхом произнес кто-то из рабочих.
Оставив вопрос без внимания, Джориан обернулся к Тедусу, склонившемуся над раненым ксиларцем.
– Еще протянет часок-другой, – пробормотал хозяин таверны, – но вряд ли выживет. Надо послать кого-нибудь за караульным. Как-никак совершено убийство, должно быть расследование.
– Расследуйте, что хотите, только без меня, – отозвался Джориан, – Мы с Зерликом уезжаем.
Тедус покачал головой.
– По закону не имеете права, пока не разрешит верховный судья. Может, вам предъявят обвинение.
– Что поделаешь? Закон я уважаю, но не настолько, чтоб сидеть и ждать следующей банды, пока твои блюстители бубнят с важным видом себе в бороды. Зерлик, заплати Тедусу.
Зерлик стал рыться в кошельке, Джориан нахлобучил шляпу и взвалил на плечо котомку.
– Ну что ж, в путь!
– Но... господин Джориан, – взмолился Зерлик. – Уже почти стемнело.
– Тем лучше.
– Вдруг мы заблудимся или опрокинем колесницу?
– Не бойся, я сам буду управлять. Ночь лунная, а здешние дороги я знаю неплохо.
* * *
Колесница Зерлика, нагруженная тремя ездоками и их скарбом и запряженная парой красивых белых федиранских лошадей, прибыла в деревню Эвродиум лишь за полночь. Зерлик неловко соскочил на землю.
– Ах, Джориан, по дороге я сотню раз прощался с жизнью, – сказал он. – Если бы не ты... Где ты так научился управлять колесницей?
Джориан рассмеялся.
– Я много чего умею: одно получше, другое похуже. Может быть, я единственный бродяга, специально этому ремеслу обучавшийся.
Зерлик попросил рассказать об этом подробнее. И вот, когда, договорившись о ночлеге, они принялись за ужин, Джориан, большой любитель побеседовать, начал свою историю.
– Королем я сделался по чистой случайности.