- Погоди, Каулитц. Похоже это ты не все понял, - улыбнулся Алекс, переступая через мычащее тело Тома. - Нам не нужны извинения. Он оскорбил моих друзей и должен за это ответить.
- Алекс, Хельмут первым начал, - не слишком уверенно произнес Билл хотя бы просто потому, что не знал, кто начал первым. Да и какая сейчас разница? Надо что-то делать… Понять бы что…
- То есть ты хочешь сказать, что Хельмут сам себя назвал жирной свиньей, которая может лизаться только с собственным братом? - сплюнул Марк, прищурившись. - Это за кого ты нас принимаешь?
- Ни за кого я вас не принимаю. Том пошутил. - Билл старался придать голосу как можно больше твердости. Получалось плохо.
- Пошутил? - удивленно протянул Себастьян.
- Ты вообще понимаешь, кем обозвал нас твой брат? - приподнял бровь Марк.
Билл неуверенно кивнул.
- Пожалуйста… - попросил робко. - Он больше так не будет.
Ребята переглянулись и рассмеялись. Билл тоже растянул губы, затравленно переводя взгляд с одного на другого. Марк доброжелательно кивнул в сторону Тома, разрешая Биллу подойти. Тот не заставил просить себя дважды. В мгновение оказался рядом с братом, схватил за плечи и дернул вверх, пытаясь поднять.
- Почему ты не ушел? - с горечью пробормотал Том, и Биллу стало страшно. - Я же просил…
- Я… - Но договорить Билл не успел. Сильный удар обрушился ему на спину, вышибая воздух из легких. Он выронил брата и распластался на нем, захрипел, в глазах сверкало.
Ребята заржали.
- Не трогайте его! - попытался встать Том, но ему не дали.
- Хорошая идея, да, Себа? - гоготал Марк.
- Сам от себя тащусь, - смеялся тот.
- За слова надо отвечать, Каулитц.
- Целуйтесь. В засос!
На мгновение повисла неестественная тишина. Даже вода в реке перестала журчать, птицы и насекомые заткнулись. Себа подмигнул братьям. Все ждали ответа Алекса.
- Вот этот, - Алекс пихнул в бок Билла, - вон того. Сейчас мы выясним, кто есть кто.
Наверное, у Билла помутился рассудок, потому что, будучи в здравом уме, он себе ТАКОЕ даже представить не мог. Он зажмурился и затряс головой, прогоняя наваждения. Но нет - спина болела, рядом, тяжело дыша, лежал зажмурившийся Том, и стояли явно глумящиеся над ними парни.
- Да, - сам с собой согласился Алекс. - Вот этот вон того. В засос.
- Ну-ка, покажи нам, как надо лизаться с собственным братом, - улюлюкал Марк.
- Небось, каждую ночь тренируются друг на друге! - хохотал Хельмут.
- Ты, Каулитц, опытный. Давай-ка! Хотим мастер-класс! - хлопал в ладоши Себастьян.
- Мастер-класс! Мастер-класс! - подхватил Хельмут.
- Спятили? - рявкнул Билл, резко поднимаясь. - Он мой брат!
Марк зашел ему за спину, крепко ухватил за футболку. Билл попытался вывернуться, но парень дернул его на себя, лишая равновесия. Себастьян грубо поднял Тома за шкирку.
- Алекс, не дури, - прорычал Том, стараясь вырываться.
- Ты моих друзей оскорбил…
- Хельмут сам виноват.
- Ты его девушку увел?
- Она сама мне на шею вешалась.
- Разве это повод оскорблять порядочных людей?
- Алекс…
- Каулитц, надо отвечать за слова. Ты как нас назвал?
Том дернулся со всей силы. Он рванул так, как только смог, откидывая Себастьяна в сторону. Засветил неожиданно подвернувшемуся под руку Хельмуту хорошую оплеуху. И замер, безвольно опустив руки: Алекс ударил Билла в живот. Тот глухо застонал, сгибаясь.
- Еще? - в упор глядя на Тома, поинтересовался Марк.
Билл кашлял, подавившись собственным стоном. Том мысленно чертыхнулся. Младший близнец всегда был слабей, он не умел ни драться, ни защищаться. Да и зачем Биллу такое сомнительное умение, когда у него был Том, который за него покалечит любого. Только сейчас Том чувствовал себя беспомощным ничтожеством, из-за которого издеваются над братом.
- Послушайте, вас оскорбил я. Накажите меня, только не трогайте Билла. Отпустите его.
- Ответ неверный.
Еще удар.
- Что вы делаете?! - Том кинулся на Алекса, но Хельмут не позволил ему добраться до друзей, сбил с ног.
- Начинай, - с силой толкнул на землю Марк пленника.
Билл попятился, затряс головой.
- Он мой брат…
- Не трогайте! - ломился к брату Том, но Себа не пускал, играючи снова и снова бросал мальчишку на песок, не давая подняться.
Удар. Сноп искр и неспособность дышать.
- Он мой брат, - на выдохе.
- Ну же, ты нас задерживаешь. - Пинок под ребра.
- Нет! Не смей!
- Он мой брат! - с вызовом.
- За слова надо отвечать.
- Не трогай его!
- Он мой брат! - со злостью.
- Ответ неверный.
- Билл!
Удар… Еще удар…
Что-то родное навалилось сверху, закрывая его. Голос что-то шепчет, обжигая горячим дыханием шею. Ударов нет. По крайней мере, они больше не чувствуются. Надо собраться, рвануть с места, снести ублюдков, дать им отпор…
- Я пробовал… - бормочет Том. - Они сильнее и их больше. Я пробовал…
- Я не буду… - тяжело дыша, стонет Билл. Щеки сухие. Лоб и шея покрыты испариной.
- Они убьют тебя…
- Не буду.
- Если бы они били меня у тебя на глазах, что бы ты сделал?
- То же самое.
- Билл…
- Нет.
- Ну, - улыбается Алекс.
Еще один удар по безвольному телу. Они застонали одновременно: Билл от резкой боли, Том от отчаянья.
- Не заставляй меня еще раз просить. В засос.
Марк пинает Тома в спину. В голове проносится шальная мысль, что, если он сейчас выполнит их требования, от них отстанут. По крайней мере, брата больше не тронут. Том поднимает глаза. Смотрит на прокусанную губу и окровавленный подбородок. Еще никогда в жизни ему не было так стыдно, больно… и противно. Он чуть подается вперед…
- Том… - беззвучно шепчет Билл в полубреду. - Пожалуйста, не надо, Том… Ты же не простишь себе этого.
Их пальцы переплетаются. Кисти с силой сжимаются. Не отстанут они, - ясно вспыхивает в сознании. - Так просто не отстанут.
- Почему ты не ушел, как я просил? - в отчаянье тыкается носом ему в шею Том. - Ты бы мог позвать на помощь… Ничего бы этого не было… Билл, почему ты такой глупый?
- Шевелись! - Вновь пинок в спину.
Билл зажмурился и отвернулся, закрыв губы ладонью, другая рука сжалась так, что Тому показалось - пальцы не выдержат, сломаются. Ощущение стыда накрывало с головой. Нет, он не может настолько унизить брата. Пусть убьют его, Тома, но он не будет этого делать. Том улыбнулся и поднял вверх руку, продемонстрировав им средний палец.
- Ответ неверный, - почти миролюбиво вздохнул Марк.
Он почувствовал, как брат под ним сжался. У Тома внутри все взорвалось.
- Не трогай его, жирная свинья! - заорал он, оскаливаясь, как загнанный в угол пес. - Только дотроньтесь до него, я вас всех убью!
И Билл понял: Том на самом деле за него убьет. Значит, он все-таки любит его больше, чем гитару. Всего на мгновение стало удивительно спокойно и хорошо.
Их пинали. Том вжался в брата, стараясь максимально закрыть его от ударов, от боли вцепившись зубами в мышцу шеи, прокусывая тонкую кожу. В глазах темнело. Сознание медленно ускользало.
- Ладно, хватит с них, - голоса звучали как из-под воды.
- Но, Алекс!
- Я сказал, хватит.
- А с этими что делать?
- Очухаются, сами в лагерь приползут.
- Мало мы им наподдали.
- Да, за такие слова можно было и посильней.
- Нормально.
- Идемте же, там кино скоро начнется.
Они еще что-то говорили. Том не понял - на него упала темнота.
Когда Билл пришел в себя, на берегу были только он и Том. Тело закоченело и ужасно болело. Неловко вывернутая рука затекла и не чувствовалась. Он попробовал подползти к брату, но каждое движение отдавалось такой нестерпимой болью, что Билл смог лишь сжаться в комок и закрыть глаза. В голове гудит, слышны голоса, девичий смех. Хенни, - подумал он. - Как же я с синяками на свидание пойду?..
Близнецы вернулись в лагерь под утро. Не касаясь друг друга. Молча. С того момента они не произнесли ни слова. Каждый был погружен в свои мысли и не хотел делиться болью. У Билла к завтраку поднялась температура, и его отправили в медпункт. Том исчез.
Напрасно он ждал брата, гипнотизируя дверь. Напрасно спрашивал у Хенни про Тома. Тот не появился ни на обеде, ни на ужине. Да еще медсестра задавала глупые вопросы, когда, делая уколы, заметила на теле синяки и ссадины, сильно рассеченную в нескольких местах кожу и огромный синяк над ключицей с четкими следами зубов Тома. Она грозилась сообщить директору лагеря, родителям, вызвать полицию. Билл упрямо хмурился, нервно прикрывая синяк, и мямлил нечто невразумительное, не зная, что ей ответить - вдруг брат говорил что-то другое. Потом он впал в состояние прострации и мало реагировал на внешние раздражители. Синяк, как свежее клеймо на ляжке коровы, горел багрянцем, и Биллу казалось, что тавро светится, демонстрируя всем желающим их с Томом позор. Билл теребил кожу, мял, почесывал, прикрывал "позор" рукой, постоянно думая о близнеце, прислушивался к себе, пытаясь понять, что происходит с Томом. А может… Может теперь он противен брату, ведь их так унизили, а Том такой гордый? Только бы он ничего с собой не сделал! Пройти через ад и потерять его… Нет! Только не это! Творческая командировка, черт бы ее побрал!