Человечек куда-то нажал и что-то сказал. Буквально через минуту в комнату влетел здоровенный толстый детина, необъемных размеров, с маленькой лысой головой и без шеи. Вместо последней, промежуток между головой и круглыми плечами занимали несколько жировых складок. Одежду этого бугая составляли резиновые тапочки и медицинский халат с застежками на спине. Ниже пояса застежки расходились и виднелись голые волосатые ягодицы и жирные ноги. Как я понял - это и был "хирург". В руках этот человек-бугор держал хирургическую пилу для вскрытия грудной клетки…
Читатели должны благодарить меня, за то, что я пропускаю эту сцену.
Потом Пол повернулся ко мне и кратко изрек:
- Все, уходим.
Он проворно и ловко, как перебравшего друга, подхватил меня под руку, и мы выбрались обратно в светлый коридор. Быстро проскочили мимо нескольких дверей и прошли в какое-то другое помещение. Уже без дактилоскопического контроля.
Помещение оказалось самым обычным туалетом. Я сразу бросился к ближайшей кабинке с унитазом. Меня рвало. Чем может тошнить человека, если он давным-давно не ел? Желудочным соком и еще какой-то гадостью. Когда спазмы прекратились, я использовал унитаз по более привычному для него назначению. Хорошо еще, что меня никогда в сознательном возрасте не подводили сфинктеры, а то что бы я сейчас делал? Та сцена с "хирургом" отныне всю жизнь будет преследовать меня - стоять перед глазами в воспоминаниях и ночных кошмарах.
Когда я привел себя в порядок и вышел из кабинки, то увидел Пола. Он сосредоточенно рассматривал что-то под потолком, над писсуарами. Там неизвестные оригиналы-шутники наклеили портреты почти всех современных активно действующих политиков. Успели даже прилепить распечатку фотопортрета японского премьера, только на днях избранного на этот пост.
- Ты не находишь, что Хираока выглядит тут слишком молодо? Наверное, какой-то старый его снимок.
- Что это было? - хрипло выдавил я из себя.
- Ты о чем? - Пол почему-то изобразил удивление на лице.
- Ты понял о чем. Мы вообще-то где? Что происходит?
- Мы у меня на службе, - спокойно заявил он. - И это часть работы. Ты готов?
- Готов. Объяснишь? А то я ничего не понимаю.
- А что тут понимать? Мы - Служба Информационной Безопасности, так? Наша задача - получать достоверную и точную информацию и не допускать незапланированной ее утечки, так? Так! Читать чужие мысли и чужую память еще никто не умеет. Не научились! Но можно заставить человека выдавить из себя то, что он считает особо важным и что боится сказать даже себе. Даже то, что забыл давно. Есть методы. Одна беда - после подобных методов человек уже теряет все человеческое. И внешне и внутренне. Да и работа эта тяжелая - нормальные люди такого морального напряжения не выдерживают. Или с ума сходят или даже кончают с собой, имелись случаи. Тут бывают полезны только субъекты с измененной психикой и модифицированной личностью. Грубо говоря - психи и маньяки. Те, кому, если быть честным, место или за решеткой или в могиле. - Пол вздохнул и сделал паузу. - Вот мы и привлекаем их на отдельные особо деликатные и, скажем так, не очень приятные для других занятия. Не всех, конечно, а тех, кого нужно. Вот Хирург - совершенно незаменимый для нас сотрудник. Он - гений! Но примерно раз в месяц ему нужно… ну, ты сам видел, что ему нужно. А иначе он теряет над собой всякий контроль и все равно не может делать ничего полезного. Потом, после таких разрядок, у него наступает временная ремиссия, он снова адекватен и работоспособен. Меня беспокоит только постоянное сокращение светлых промежутков. Наступит момент, когда и Хирурга придется убрать. У других - другое. Но все они кончают одинаково. Мы называем их привлеченными сотрудниками. Ты видел Майка - того, что за компом сидел? Так с ним вообще беда, его только под конвоем водить можно. Но - талантище! Лучше него, никто не умеет вытягивать информацию. Я его с такими трудами из тюрьмы выкупил, что лучше и не вспоминать. Но он тоже требует свое, и нам приходится ему в этом помогать. Он - истинный некрофил с некоторыми особенностями и чудачествами. Юридически, они все давно уже мертвы, и отсюда выходить не могут. Они, вроде как, исчезли из мира. Вот например наш знакомый Хирург - "умер" в заключении несколько лет назад. У него пожизненное. Старый закон, запрещающий выдавать тела осужденных, нам иногда очень помогает. А тебя я привел сюда специально, чтобы ты понял, что мы тут не в игрушки играем, и с нами лучше дружить. Так ты - готов? Правда?
- Правда, готов, - ответил я.
Но я был еще не вполне готов. Меня снова начало тошнить, и я опять кинулся к унитазу. На сей раз, рвало уже желчью. Отвратительно, и противно, особенно горький вкус во рту. Я подошел к умывальнику и прополоскал рот.
- Ну, все? Проблевался наконец? Пошли чайку со мной попьешь!
- Боюсь, что не смогу составить достойную компанию, - не без труда выдавил я из себя. - Не так давно мозговые стимуляторы принимал. У меня есть разрешение! Наверное, такая реакция.
- Реакция… как кучеряво ты выражаешься! Сможешь, сможешь! Ладно, идем. Я Ингрид заказал к чаю "Птичье Молоко".
7
- Ну? Пришел в себя? - спросил Пол, усаживаясь за свой стол. - Я всегда говорил, что чай - великая вещь! Итак, у нас две главные проблемы. Убийство вашей уборщицы… извини, оператора клининга! И твоего клиента.
Мы с Полом снова сидели в его сером кабинете. Он оказался не таким уж и пустым, как показался мне на первый взгляд - спрятанные в столе невидимые кнопки могли вызывать из стен что угодно: и шикарный трехмерный терминал, и дополнительную мебель, и, естественно, секретаршу.
- Гибсон сказал, что убили кого-то другого, - возразил я.
- Ты что, Гибсона не знаешь? По твоей роже вижу, что знаешь. Врет он все. Погиб твой клиент, причем именно так, как и описано в газетах. Нехорошо погиб.
Пол снова что-то нажал, и на стене возникло ложное окно - хорошая имитация, почти не отличимая от настоящего. Только вместо московского пейзажа там виднелся какой-то безрадостный ландшафт, как после атомной бомбардировки.
- А что там описано? Я только из-под сторожа, а тут сразу Гибсон пришел со своим громилой.
- Да брось ты, - Пол махнул рукой. - Я же знаю, что успела позвонить твоя подруга. И рассказала тебе все… Эх, что-то у меня пузо стало расти. Что я только не делал, ничего не помогает.
- Хочешь избавиться от излишнего жира? Разведись.
- Не хами, - буркнул Пол.
- Извини. Забыл, где нахожусь.
- Ладно, проехали. Еще чаю?
Вместо ответа я помотал головой.
- Ну, не хочешь, как хочешь, - Пол снова на что-то надавил и сказал: - Ингрид, ты мне больше сегодня не нужна, можешь быть свободна. - Потом он повернулся ко мне. - Всё, пора домой. Я подвезу, если ты не против.
- Ну, спасибо. Ты - такой большой начальник…
- Да ладно, невелик крюк, - он вновь махнул рукой, - какой я начальник? Умывальников начальник и мочалок командир. Так, пришла хорошая идея, за которую никто не хотел браться, вот и сделали боссом.
- Это потому, что ты стал приглашать на интересную работу садистов-маньяков с комплексом неполноценности? - поинтересовался я.
- Все чистенькими хотят быть, - Пол сразу оживился, видимо я задел за живое, - а я предложил простое и эффективное решение, и идея заработала. Тогда и дали мне полковничью должность и свой отдел. Вернее - это теперь стал мой отдел, а раньше тут какие-то старики сидели, даже секретарша была лет восьмидесяти! В маразме вся.
- А, знаю. Не спросить, не трахнуть.
- Во-во! Ты Ингрид видел? Она во время секса умеет ноги за шею закидывать, о как!
- Ну и что? Знаешь такую поговорку - "красна секретарша не тем, что красавица, а тем, что своему шефу нравится."
- Ты не понял, - обиделся Пол, - себе за шею! Гимнастка! Ты, как мужчина, меня понимаешь. И к тому же она классная работница. Нет, правда. Никогда не уходит, пока я не отпущу, пять языков знает, как родные. Кроме стандартных - арабский, китайский, испанский. Ну, приплачиваю, конечно. За усердие и служебное рвение. - Пол хохотнул. - Это я ее сюда притащил, она в арабский бордель чуть не угодила, представляешь? Ее туда собственный бойфренд продал. Я его потом… ладно. Так вот, ко мне уже сам директор подъезжал. Просил уступить. Сам-то давным-давно уже импотент, а все туда же: любит еще, старый козел, тонкую девичью структуру!
- Старый козел борозды не испортит, как тут говорят…
- Не козел, а конь. Козел не пашет.
- Ну, раз не пашет, то тем более не испортит. А что ты так откровенен со мной? Вдруг я журналистам все расскажу?
- Шутник! - Пол долго ржал. - Отличный способ самоубийства. Но - крайне болезненный, крайне. Да и не выйдет ничего из этого. СМИ - это средства информации. А мы - информационная безопасность.
За это время мы покинули кабинет Пола, спустились на подземную стоянку (ехали на обычном лифте, где последней кнопкой внизу значился именно паркинг) и уселись в его "Ровер". Пока Пол менял программу и вбивал адрес моего дома, я спросил:
- Так что с моими проблемами? Говоришь Серж Стентон мертв?
- Мертвее не бывает. Гибсон тебя просто на пушку брал.
- Куда брал?