Виктор открыл двери, зажег свет и сказал:
– Ничего не трогай. Я быстро. Двери закрою и приду.
– Что-то у тебя тут холодно. Это что, так надо?
– Надо, Аркаша, надо.
Он подошел к ширме, отодвинул её. Под стеклянным колпаком лежал человек.
– Кто это?
– Это, Аркаша, вся моя жизнь. Понимаешь, я закончил то, над чем работал Хофман.
– Кстати, а где он сейчас?
– Где-то за границей. Точно не знаю. Да меня это не интересует. Понимаешь, я нашел, то есть создал питательный раствор, он заменяет кровь, основные органы – искусственные. Я его оживляю, и мы с ним общаемся. Я научил его всему. Его электронный мозг впитывает всё, как губка. Основной недостаток – от него холодом несет, как от Деда Мороза. Я его так и назвал: Дед Мороз. По-детски звучит, наверное. Но мне так захотелось. В общем, код у него такой получился. Есть у него и положительные качества, есть и такие, о которых я еще не знаю. Когда я с ним встречаюсь, он меня спрашивает: "Кто ты?" Ну, это у нас так заведено. Я даже не знаю, как он на тебя прореагирует. А еще он может исчезать, то есть мы вместе исчезаем. Это так интересно. Мы всех видим, а нас не видят.
– Ты что, – вдруг как бы опомнившись, перебил его Аркадий, – на улицу с ним выходил?
– Ну да, выходили.
– И не боялся?
– Чего?
– Его.
– Нет, конечно, он же мой, это мое дитя, я его сделал. Я для него всё. И о том, чтобы его бояться, даже не думал. Наоборот, около него я под защитой.
– Очень всё интересно… – задумчиво сказал Аркадий.
– Интересно – то интересно, а вот что дальше?
– Как что? Да тебе за это Нобелевскую премию дадут. Да тебе, голова садовая, за это…
– Опомнись, Аркаша, какая премия? Как только я об этом заикнусь, ты можешь представить, что начнется!? Это же бомба! Я это недавно понял. Я сначала в истерику впал! А потом решил тебе позвонить.
– Да… Дела!
Они стояли и молчали.
Аркадий разглядывал человека, то есть робота, похожего на человека, который лежал под колпаком. Это был мужчина на вид лет сорока, лысый и очень худой.
– А какой у него нрав? – вдруг спросил Аркадий
– Какой задашь при встрече – такой и будет.
– Значит, скажешь – иди и убей, он пойдет и убьет?
– Ну, зачем такие крайности? Уверяю тебя, я ему такие указания давать не буду.
– А другие? А если его выкрадут?
Виктор посмотрел на Аркадия. Долго молчал, а потом, как бы очнувшись, ответил:
– Где-то там с ним ничего не смогут сделать. Ему нужны я, эта барокамера и мой компьютер.
– Да-а, дела! И что ты собираешься с ним делать?
– Ты, Аркадий Петрович, привык там, у себя, в своем третьем отделе, спрашивать. А я тебя сюда позвал не для того, чтобы отвечать, а для того, чтобы самому услышать от тебя ответ на вопрос, что мне делать? Я его создал, я был увлечен, так что кругом ничего не замечал. И теперь вот!..
– Стой, – вдруг прервал его Аркадий, – ты говорил, что тебя пытались обокрасть?
– А, ну да. Я тогда, правда, ничего не понял. Два раза вскрывали и ничего не взяли. Я думаю, что когда они отодвинули ширму, испугались и убежали.
– А кроме взлома, было что-нибудь странное?
– Было. Ко мне как-то двое приходили.
– Как они выглядели?
– Неприятные они какие-то были. Я тогда очень испугался, даже слово им не мог сказать. Они нагло зашли, всё разглядывали. Я ничего не спрашивал, а они молчали. Хорошо, что в подвал не додумались спуститься. Ты знаешь, они ушли, отодвинув меня, как стенку. Я очень тогда испугался.
– И больше ты их не видел?
– По-моему, нет.
– Это было до взлома или после?
– До взлома. Я даже и забыл про это. Пошутили, наверно.
– Так-так.
Аркадий оглянулся на двери.
– А вот эти двери, ты хочешь сказать, они открыли?
– Ну да.
– Ну, ты, конечно, замки поменял? – настаивая на утвердительном ответе, спросил Аркадий.
Виктор поднял на него глаза, полные грусти, с пониманием того, что он профан в этом деле.
Аркадий не выдержал:
– Да ты понимаешь, что это всё значит? К тебе два раза приходили, вскрывали замки, а ты не удосужился их поменять! Шутка, говоришь? Да тебя за эту шутку!..
– Аркаш, подожди, не кипятись. Ведь ничего не взяли. А потом это же надо мастера вызывать. А посторонние мне здесь нежелательны.
– Я теперь понимаю, что ты ничего не понимаешь. Ты же сам говорил, что это бомба. И так халатно себя ведешь!?..
Аркадий вдруг перестал говорить, затем как-то очень серьезно, понизив голос, произнес:
– А ну, давай включай, оживляй или что ты там с ним делаешь.
– Зачем? – удивленно спросил Виктор.
– Ты когда последний раз его оживлял?
– Сейчас скажу, – задумался тот.
Аркадий напряженно смотрел на него.
– По-моему, дня три прошло.
– Ты его каждый день включаешь?
– Да.
– Тогда почему три дня не включал? Где ты был?
– Откуда ты взял, что я где-то был? – удивился Виктор.
– Так был или не был? – давил на него Аркадий.
– Ну, был, был.
– Где?
– Это мое личное дело.
– Слушай, что я из тебя всё вытаскиваю, как из иностранного шпиона. Ты меня сюда позвал? Значит, доверяешь. Выкладывай всё начистоту.
Виктор Вениаминович опустил глаза и, как напроказничавший школьник, пробубнил себе под нос:
– Я с женщиной познакомился. Она пригласила меня к себе на дачу.
– Ты хочешь сказать, что все эти дни ты с ней, – он запнулся, подбирая слова…
– Ну как тебе сказать…
– Так, ладно, давай оживляй, включай, я не знаю, что там ты с ним делаешь.
Виктор Вениаминович нажал на кнопку. В камеру пошел газ молочного цвета. Раствор решил не включать. Посмотрел на часы, открыл стеклянный колпак. Оглянулся на Аркадия: мол, сейчас увидишь! Теперь он стоял в ожидании около своего детища. Вдруг Виктор оглянулся, растерянно посмотрел на Аркадия. Подошел ближе к роботу, взял его за руку и очень внимательно посмотрел ему в лицо. В этот момент на Виктора было страшно смотреть. Он опять оглянулся и вздрогнул. Аркадий стоял рядом и смотрел на него своим проницательным взглядом.
– Кто это? – холодным тоном спросил Аркадий.
– Аркаша, – прошептал Виктор… – и с этими словами опустился на стул, – это не он!
– Я так и понял!
– Нет, ты не понимаешь.
– Нет, это ты не понимаешь!
Вдруг Виктора Вениаминовича осенило: Аркадий может не поверить, что у него действительно было то, над чем он так долго работал. Он поднял глаза и посмотрел на него. Наверно, он сейчас думает, что я ему вешают лапшу на уши. "А это, – он повернулся и посмотрел на то место, где лежало тело человека, – это же настоящий труп! А передо мной – настоящий полицейский! Он же сейчас может подумать, что я его убил, выдумав всё это!" У него вихрем пронеслось в голове, как он ему всё объяснял, и что они в итоге видят.
Виктор Вениаминович поднялся, откашлялся. Надо же было что-то говорить. А что и как говорить, он не знал.
Аркадий подошел к трупу, оглядел его:
– Ты знаешь, Виктор, если бы я не знал тебя, то решил, что это ты его…
– Аркаш, – как-то тихо и обреченно сказал Виктор, – у меня украли мой двадцатилетний труд. У меня украли всё!..
Он сел, опустив голову, руки нервно поглаживали колени.
– Хуже, хуже. На тебе, мой милый, сейчас висит труп.
Виктор Вениаминович посмотрел на Аркадия, потом на труп.
– Аркаша, ты знаешь, этот покойник очень похож на моего робота, прямо удивительно похож.
– Виктор, ты слышишь, о чем я тебе говорю?
– Слышу, слышу. Ты понимаешь, как две капли воды похож.
Виктор ходил вокруг и разглядывал труп.
– Ты знаешь, Аркаша, этот покойник в этом состоянии находится уже дня четыре – пять.
– Это всё понятно, – давил на него Аркадий. – С трупом что теперь делать?
– Трупу место сам знаешь где. Это отработанный материал. Сейчас не об этом надо думать, сейчас надо моего робота искать. Ты же сам сказал, что это бомба.
Аркадий, зацикленный на трупе, наконец-то стал понимать, что если тот робот существует реально, то это будет пострашнее, и стал спрашивать быстро и по-деловому, отчего у Виктора засосало под ложечкой. И он подумал: "Вот так и с бандитами разговаривают".
– Где ты познакомился с этой бабой?
– Причём тут баба, да и не баба она, а женщина, и она к этому никакого…
– Где ты с ней познакомился? Отвечай без всяких оговорок. А кто есть кто, я сам потом решу. Понятно?
– В кафе.
– Давай подробнее.
– Она спросила разрешения присесть рядом со мной, я ей чем-то понравился.
– Ты себя в зеркале видел? По-нра-вился! – протянул он последнее слово.
– Ну, зачем ты так!
– Чтобы спустить тебя с небес. Давай дальше.
– Мы сидели, пили кофе, болтали.
– О чем?
– Да ни о чем. – Затем поглядел на Аркадия, вздохнул и добавил: – О вине говорили, о её бассейне, о дожде. Ей очень нравится дождь.
– Дальше что?
– Дальше мы выпили кофе, и она в эти же чашечки разлила вино.
– Она его покупала, или оно было у неё с собой?
– Она принесла с собой. Сказала, что её угостили. Вино было очень хорошим. Уверяю тебя, она тут ни при чём. Очень милая женщина.
– Что дальше было?
– Дальше вино кончилось, и она сказала, что у неё на даче есть коллекция вин. И мы поехали на такси к ней.
– Она сама пила это вино?
– По-моему, не пила.
– Так пила или не пила?
– Не помню я.
– Адрес помнишь?