– В общем, – заговорила она, – я и дальше буду работать в ГК, но больше не буду проверять самолеты на заводе. Я буду проверять их, когда они выйдут оттуда.
– Ты будешь проверять, могут ли самолеты летать?
– Да, милая. Мы проверяем их и устраняем неполадки.
– Надо, чтобы самолеты были исправные, – рассудительно заметила девочка. – Иначе все они попадают из неба. – Она рассмеялась. – Они упадут и раздавят людей, которые сидят дома и едят овсяные хлопья! Это будет очень плохо, правда, мамочка?
Кейси рассмеялась вместе с ней.
– Да, это будет очень плохо. Люди на заводе будут очень расстроены, – Завязав шнурки, она отодвинула ноги девочки в сторону, – Где твой свитер?
– Он мне не нужен.
– Эллисон…
– Мама, на улице тепло!
– К концу недели может похолодать. Возьми с собой свитер.
Напротив дома остановился черный «Лексус» Джима, и Кейси услышала гудок. Джим сидел за рулем с сигаретой в зубах. Он был в пиджаке и галстуке. Видимо, проходил собеседование для приема на работу, подумала Кейси.
Эллисон затопала по своей комнате, грохоча выдвижными ящиками. Наконец она вышла с недовольной миной на лице. Свитер висел на углу ее рюкзака.
– Почему ты становишься такой злюкой всякий раз, когда папа забирает меня? – спросила она.
Кейси открыла дверь, и они двинулись к машине в тусклом утреннем свете.
– Привет, папа! – воскликнула Эллисон и побежала к автомобилю. Джим помахал ей, криво улыбаясь.
Кейси подошла к окошку Джима:
– Никаких сигарет, пока Эллисон в машине, договорились?
Джим угрюмо посмотрел на нее.
– И тебе доброго утра. – У него был хриплый голос. Казалось, он мучается похмельем, его лицо отекло и приняло землистый оттенок.
– Мы договаривались не курить при дочери, Джим.
– Я что – курю?
– Я только напомнила.
– Ты уже говорила это, Кэтрин. Ты говорила это миллион раз.
Кейси вздохнула. Она не хотела заводить ссору в присутствии Эллисон. Логопед сказал, что именно от этого девочка начала заикаться. В последнее время ее речь улучшилась, и Кейси делала все возможное, чтобы не пререкаться с Джимом, даже если тот не шел ей навстречу. Наоборот – казалось, ему доставляет удовольствие превращать каждую встречу в стычку.
– Ладно, – сказала Кейси, выдавив улыбку. – Увидимся в воскресенье.
В согласии с договоренностью Эллисон проводила с отцом одну неделю в месяц – уезжала в понедельник и возвращалась в воскресенье.
– В воскресенье. – Джим отрывисто кивнул. – Как обычно.
– В воскресенье, в шесть.
– Ради всего святого!
– Я лишь напоминаю, Джим.
– Ничего подобного. Ты, как всегда, пытаешься мной управлять.
– Джим, – сказала Кейси. – Прошу тебя, давай оставим эту тему.
– Я целиком «за», – бросил Джим.
Кейси наклонилась к дочери:
– До свидания, Эллисон.
– Да свидания, мама, – ответила девочка, но ее голос был холоден, в глазах застыло отстраненное выражение. Едва пристегнув ремень безопасности, она перенесла свою любовь на отца. Джим нажал педаль, и «Лексус» отправился в путь. Кейси осталась на тротуаре. Автомобиль свернул за угол и исчез.
Кейси заметила сутулую фигуру Амоса, своего соседа. Он выгуливал собаку. Как и Кейси, Амос работал на заводе. Она помахала ему, Амос помахал в ответ.
Кейси повернулась, собираясь вернуться в дом, чтобы переодеться и ехать на работу, но в этот миг ей на глаза попался голубой седан, припаркованный на другой стороне улицы.