- Я специалист по проведению специальных операций, товарищ Сталин, и высказался чисто с точки профессиональной. Фактически, моя роль сводилась к тому, чтобы подвесить ракеты в бомболюке и взвести ГСН. Это работа техника по вооружениям, и звания Героя Советского Союза она не заслуживает. Так как я был отстранён от планирования и проведения операции, немцы могли существенно ослабить нашу оборону на Севере из-за недопустимо высоких потерь при добивании 'Тирпица'. Лишь с Вашей помощью и путём перехвата управления на себя, удалось выкрутиться из очень поганой ситуации.
- Нам хотелось отметить именно эти Ваши действия!
- Я, к сожалению, не услышал этого ни на разборе операции, ни в Ваших словах после разбора. Все молодцы! Все провели блестящую операцию, все Герои. Никогда не думал, что мальчишка, царапающий на крыле крутого авто икс, игрек и ещё какой-то знак, герой. Хотя рискует не мало, если у машины крутой владелец, то и голову может оторвать. Вставать в один ряд с такими героями мне не хочется. Поэтому я и отказался. Именно поэтому, мы со Светланой и поссорились. Начала планировать эту операцию она, совершенно не имея никакого опыта в проведении подобных операций. Когда минимальными силами наносишь чувствительный, а лучше смертельный удар противнику, не оставляя ему никаких шансов на спасение. Возможность провести такую операцию мы имели. И я могу это доказать немедленно. У немцев на Севере ещё три неповреждённых крупных корабля, ремонтирующийся 'Тирпиц', и около полусотни других 'корыт'. У меня три 'носителя', доработанных. Разрешите провести операцию и разгромить кригсмарине на Севере и Балтике.
- Я ещё на аэродроме понял, что Вы будете просить меня об этом. Неудовлетворённое самолюбие?
- Нет, на фронт меня вы не пустили, дескать, в тылу будешь полезнее. Ладно, в итоге фронт удалось стабилизировать, лишить немцев былой мобильности. Теперь надо выигрывать войну. Быстрыми, точными и неотразимыми ударами по болевым точкам Третьего рейха: флоту, это подвоз топлива и материалов, нефтезаводам и заводам по производству синтетического топлива, заводам по производству самолётов, ракет, химическим предприятиям, мостам. Забить все фарватеры потопленными кораблями. Мы же можем теперь выбирать место и время удара.
- Да, Алексей Николаевич, Вы, всё-таки, человек другого времени. С совершенно другим опытом войны. Не зря Вас Шапошников рядом с собой держал! Ох, и ругался он, когда Вас на завод перебросили. А с женой... Попытайтесь с ней поговорить. Её теперешнее состояние внушает опасения, что она вот-вот сорвётся. Всё старается кому-то что-то доказать, что она лучше, сильнее. Так долго не протянет. Либо сердце сорвёт, либо голову. Не жилец она, а делом занята важнейшим. Я Вас прошу, лично. По поводу Вашей операции, готовьте обоснование.
- Нет данных, их собирать надо, а в Казани этого не сделать. Надо лететь в Олений и начинать оттуда. Там будем, через месяц, иметь представление о потребном расходе боеприпасов, топлива и других материалов, средств и сил.
- Ну, что ж, хорошо, но, рядом с Вами будут работать ещё два человека, которых требуется обучить планированию подобных операций. Кого лучше подобрать? Моряка? Лётчика?
- Особого значения не имеет, лучше с академическим образованием.
Он позвонил, спросил Светлану, выслушал ответ, и повесил трубку.
- Она в Снежинске, будет не скоро. Придётся отложить. Ваш зам с производством справится?
- Конечно.
- Тогда действуйте. Приказ получите сегодня.
На этот раз всё подготовлено: аэродром, круговой радиолокатор, позиция для ракет, заправщики, два полка на 'кобрах' и 'киттихауках' в качестве прикрытия и сопровождения с подвесными баками. Они встречают и провожают наши машины. Плюс 2 гвардейский торпедоносный полк расположен на той же базе для отвлечения внимания от наших полётов, точнее первая и вторая эскадрильи. Наши стоянки укрыты в капонирах и завешены маскировочными сетями. Сделали несколько снимков с разных высот, всё в порядке. Старые машины ходят с одной ракетой и 12-ю 'сотками'. Новая, на ней смешанный экипаж: испытатели НИИ ВВС и стрелки второго гвардейского полка, с пятью ракетами и, бомбами, доводят нагрузку до штатных 10 тонн. Вторая новая машина осталась в Москве, и там проходит штатные госиспытания. Работа начинается со взлёта дежурного звена истребителей, затем взлетают наши машины, потом два звена истребителей сопровождения. Сейчас полярный день, самый разгар лета, летаем круглосуточно, но на подходах к Мурманску борта встречают наши истребители и провожают домой. Немцы рядом. По берегу мы не работаем, чтобы ракеты не попала к противнику даже в виде обломков. По донесениям разведки, Редер и Циллиакс не упоминали в рапортах слово ракета. Были упомянуты планирующие бомбы, над которыми усиленно работали сами немцы, и среди разработчиков были аресты. Нашими основными целями стали подводные лодки противника и морские разведчики немцев.
В отличие от почти бездействовавшего надводного флота, противник активно использовал подводные лодки против северных конвоев. Для их поиска и наведения на них подводных лодок и авиации, базирующейся на Лофотенских островах, немцы поместили в Нарвике несколько Fw.200C-4 'Кондоров', снабженных метровыми радиолокаторами. Большая антенна плохо помещалась на самолёте, поэтому была настроена полностью на боковой обзор. Спереди и сзади Фокке-Вульф был почти слепым. Поэтому он ходил зигзагами в поисках целей. Одно время, пока не было конвоев, это был довольно эффективный бомбардировщик. С появлением эскорта снизило возможности, а дороговизна машины заставила использовать его исключительно для разведки. Обладая небольшой скоростью, он держался в стороне от конвоев, особенно, если в составе конвоя предполагался или находился авианосец или что-то авианесущее. Вооружён он был слабо, а наличие в нижней части плоскости топливопроводов, делало его очень уязвимым. Союзные моряки его очень не любили, потому, что вслед за ним прилетали Ю-88 и Не-111, хорошо защищенные и хорошо вооружённые бомбардировщики и торпедоносцы.
В один из вылетов, в районе Ян-Майена, наша 'Пешечка' зафиксировала работу РЛС, с частотой, не совпадавшей ни с немецкой, ни с английской судовой или артиллерийской станцией. Заинтересовавшись, пошли посмотреть, что это такое. С дистанции 100 км появилась отметка, довольно быстро движущаяся, не судно. Значит, самолёт. Вопрос: чей? У англичан в этом районе никого, американцы данных до траверза Медвежьего не давали. Либо американец, либо немец. Тут у подполковника Федора Опадчьего взыграло святое! И он пошёл на сближение! Имея столько пушек с вычислителями, а впереди явно не истребитель! 'Кондор' явно просматривал противоположный борт, потом и вовсе выключил локатор. Шёл он довольно низко, вдруг мимо него проскочил довольно большой самолёт, и немца разорвало снарядами четырех спаренных 23мм пушек! Он, даже, передать ничего не успел. Наши с удовольствием показали фотографии, сделанные штурманом Васильевым. Этим боем новая 'пешка' доказала, что её можно использовать против немецких бомбардировщиков, находящихся без истребительного прикрытия. Достаточно дальнобойное вооружение позволяло достаточно эффективно атаковать противника на параллельных курсах, где у него были только 7,92 мм пулемёты МГ-15 или МГ-81. Благодаря более высокой скорости прицеливания и высокой плотности огня, самолёты противника уверенно поражались с расстояний, превышающих дистанцию эффективного огня малокалиберных пулемётов. Выигрыш по скорости на высотах до 6 км достигал более ста километров в час, а на больших высотах - более двухсот км/час. Так как большинство немецких бомбардировщиков не обладали радиолокаторами, то перехват осуществлялся задолго до того, как бомбардировщики смогли бы подойти к атакуемому каравану. Кроме того, так же эффективно бомбардировщик позволял бороться и с подводными лодками, так как позволял их обнаруживать издалека, и наносить удар ракетой с большой дистанции. Наличие на борту глубинных бомб позволяло атаковать лодку, обнаруженную визуально на перископной или околоперископной глубине. Все эти виды атак были испробованы в течение государственных испытаний, и получили высокую оценку у летчиков НИИ ВВС. Отмечалась возросшая нагрузка на штурмана, в качестве рекомендации было отмечено пожелание ввести в состав экипажа второго штурмана-оператора РЛС. Особо отмечались комфортабельные условия в полёте, легкость управления, высокая механизация крыла и малая посадочная скорость. Испытатели отметили низкую пожароопасность и возможность продолжать полёт при одном работающем АЧ-60ф2. В общем, машина получилась удачной, и максимально подходящей для патрулирования в северных широтах.