Меро еле сдержался от досадливого плевка на пол. Зачинщика драки так награждают плетьми так, что после этого он пару дней лежит пластом. Брать в море такого раба - безумие, тем более - ребенка. Н-да, верно говорят, что не приносит прибыли занятие чужим трудом. Работорговец из Меро - как из Шаны стихотворец. Самое время подсчитывать убытки. Но кто-то за это сегодня ответит.
- Кажется, мне тоже хочется сказать несколько слов этому надзирателю.
- О, я совсем не против этого. Но, как ты понимаешь, это не отменяет того, что я всё равно должен буду подобающе наказать твоего раба.
- Что значит - "буду"? Разве ты его ещё не выпорол? - удивлению наемника не было предела.
- Представь себе - нет. У меня были некоторые сомнения в том, что он заслуживает этого наказания. Видишь ли, я не в восторге от того, как Хасл несет свою службу. Вполне возможно, что он что-то напутал. Словом, окончательного решения я пока ещё не принял.
Меро почесал в затылке. Так нагло денег у него уже давно не вымогали.
- Ты рассчитываешь на мою благодарность, если эти сомнения перерастут в уверенность?
- Ни коим образом, почтенный, ни коим образом. Я не могу себе позволить, чтобы пошла слава о том, что я руководствуюсь не законами, а благодарностью.
- Тогда я не понимаю, зачем ты меня пригласил? - наемник был окончательно сбит с толку. Надзиратель снова улыбнулся.
- Я хочу тебе предложить сделку.
- Сделку?
- Именно. Я хочу тебе продать невольника.
- Я не купец и не торгую невольниками.
- Разве? Мне известно, что этого мальчишку ты хочешь продать в гладиаторскую школу.
- И что с того?
- А то, что он слишком мал. Ни один ланиста, ни один хозяин школы не купит этого сопляка. Если, конечно, у него нет причин пойти навстречу продавцу. Раз у тебя купят малыша - значит, пойдут тебе навстречу. А раз так - то купят и ещё одного раба. Где один, там и два.
- И что ты хочешь мне всучить? Ещё одного молокососа или старую развалину, которая вот-вот сдохнет?
- Ну, не надо меня так обижать, почтенный. Нет, товар я тебе предлагаю самый качественный. Вот послушай. Недавно с караваном в наш город прибыл один торговец невольниками, уважаемый и почтенный человек. Да вот беда - расхворался в дороге. Лечили его, лечили - не помогло. В общем, с додекаду назад помер он, в царство Аэлиса, стало быть, отправился.
- Да мне-то что до этого купчишки? - каждым вопросом Меро демонстрировал своё недовольство, но Шоавэ этого, казалось, не замечал.
- Что ж ты такой нетерпеливый, почтенный? Слушай спокойно, всё поймешь. Итак, согласно закону, его невольники были проданы с торгов, а вырученные за них, город в течение трех лет может выплатить законным наследникам, буде таковые за ними обратятся.
- Я что, похож на его законного наследника?
- Совсем не похож. Дело в другом: одного невольника мы так и не продали - спроса нет. А вот тебе он как раз пригодится.
- Ага, сплю и вижу: как бы этого раба прикупить, - ухмыльнулся Меро. - Только вот не могу понять, зачем он мне нужен, если его никто покупать не хочет.
- Так в городе-то он зачем? Он же ящер, нечка.
- Троглодит вонючий что ли?
- Нет, другой какой-то. Вонять не воняет, но говорит как вейты или лизиды не умеет, только шипит. Зато нашу речь отлично понимает, на морритском, конечно. Где уж покойный такую зверюгу отыскал - понятия не имею. Смекаешь?
Меро смекал. Ни одной арены на всём Лакарском полуострове не существовало: не приживалось это развлечение. А вот к северу от Внутреннего Моря затравить нечку - одно из любимых удовольствий. Понятно, почему немой ящер никому не нужен в Восьмиградье - непонятно, к какому делу его можно приспособить. Но там, куда направлялся наемник, спрос был обеспечен. Предлагаемая надзирателем сделка выглядела честной - если, конечно, честной будет цена.
- И во сколько же мне обойдется этот ящер?
- Не дорого. Дюжину ауреусов.
- Всего?
- Всего.
- А в чем подвох?
- А нет подвоха, - улыбнулся Шоавэ.
- Я, почтенный, не вчера родился. Если совершенно незнакомый мне человек лезет из кожи вон, чтобы мне было хорошо - я опасаюсь.
- Чего?
- Того, что за это придется очень дорого заплатить. Мне.
- Ты мудрый человек, почтенный.
- Я - осторожный человек, - Меро особо выделил голосом слово "осторожный".
- Это тоже хорошее качество. А если я скажу, что рассчитываю на твою благодарность в размере пары гексантов - это тебя успокоит?
Теперь всё вставало на свои места. Господин старший надзиратель собирался по крупному помаслить руки на этой сделке. Естественно, с купцом бы у него такой номер не прошел. Соглашаться? Не соглашаться?
- Так что, почтеннейший? Мне сказать, чтобы приготовили розги для порки твоего невольника? Или послать за бумагой?
- Скажи, почтенный, а что ты будешь делать, если после покупки ящера я передумаю оказывать тебе благодарность?
- Кель да благословит твою ловкость, почтенный. Я же принесу жертву злопамятной Нимэйн, ибо, клянусь, подобно тебе никогда не пренебрегал заслуженной местью.
Меро криво усмехнулся.
- Ручаюсь, ты не всегда был надсмотрщиком.
- Верно, было время, и я продавал свой топор.
- Что ж, своего брата обманывать грех, - принял решение наемник. - Ладно, посылай за бумагами. Можешь рассчитывать на мою благодарность.
- Я не сомневался в твоём здравомыслии, - Шоавэ взял пару свитков со стоящего в углу низенького столика. - Бумаги уже приготовлены, всё честь по чести.
- Однако, - с уважением пробормотал Меро, рассеянно крутя в руке бронзовое писало. - Всё-то ты предусмотрел, почтенный. Честное слово, будет жаль, если ты меня обманываешь.
- Никакого обмана, почтенный, вот увидишь. Так, эту бумагу - мне, эту - тебе. Стало быть, изволь оплатить дюжину ауреусов.
Сняв с пояса кошелёк, Меро отсчитал требуемую сумму. Шоавэ смахнул монеты в денежный ящик, запер его на ключ и предложил:
- А теперь пошли, посмотришь на свою новую собственность.
Собственность ожидала наемника во внутреннем дворике. Ящер и впрямь был неизвестной породы: почти семи песов росту, с массивными ногами и мясистым длинным хвостом, но непропорционально худыми руками и маленькой уродливой головой на длинной шее. Не смотря на это, нечка производил впечатление тяжести и мощи, и стоящий рядом Сергей поэтому казался особенно маленьким и хрупким.
- Запомни, Шипун: господин Меро - твой новый хозяин, - обратился к ящеру старший надзиратель. - Понятно тебе?
Нечка выразительно кивнул головой. Хотя среди аборигенов Лакарского полуострова этот телодвижение исстари считалось отрицанием, наемник не сомневался, что ящер понял как надо.
- Это его так зовут? - поинтересовался Меро у старшего надзирателя. Тот объяснил:
- Это мы его тут так прозвали. Говорить не может, шипит только. Вот потому и Шипун. Или - Шипучка, как кому нравится.
- Понятно. Оковы в цену входят?
Мощные ноги ящера, оканчивавшиеся трехпалыми ступнями с толстыми тупыми когтями, были скованы бронзовой цепью.
- Да, это специально для него сделано.
Меро ещё раз задумчиво оглядел покупку.
- Никогда не видел таких. Что он жрёт-то хоть?
- Всё что попало: овощи, рыбу. Наверное, и мясо сожрёт, только, кто ему даст. Мы тут рабов мясом не кормим.
- Ясно… Значит так, Шипун. Сейчас идёшь со мной и с ним, - Меро указал на мальчишку, - в порт, на корабль. И чтобы никаких мне…
Наемник запнулся, подбирая слово. Так и не подобрав, закончил:
- Иначе будешь наказан. Всё!
И, повернувшись к мальчишке, добавил:
- И ты пошел! И тоже чтобы без глупостей.
Невольники направились к воротам, а Меро, задержавшись, сунул в руку старшего надзирателя пару больших монет.
- Благодарю, почтеннейший, что ты предложил мне эту сделку. Похоже, это и вправду удачная покупка.
- Уверяю, почтеннейший, ты ещё не раз вспомнишь меня с благодарностью, - ответил господин старший надзиратель, отработанным движением пряча подношение в кошель. Кто-то из его подчиненных, заметив движения начальника, горестно вздохнул: видать, крупный куш сорвал почтенный Шоавэ. Не меньше пары ауреусов. Эх, дожить бы до того времени, когда и самому будет такая благодарность по чину.
Впрочем, Меро меньше всего думал о надзирателях. Догнав в воротах своих невольников, он потащил их в порт: до отплытия корабля оставалось совсем немного времени.
- И тоже чтобы без глупостей, - сказал Меро.
Именно "глупость" и была на уме у Серёжки. Убежать от наемника в большом городе легче, чем посреди дороги. Кандалы с него сняли перед тем, как вывести из барака. Руки, ноги свободны, голова соображает - чего ещё надо. К сожалению, с этой идеей сразу пришлось расстаться: за воротами на площади Меро поджидали двое дружков: Шана - тот, что хотел бить Анну-Селену, и ещё один, имени которого Серёжка не запомнил.
- Вот тебе, мужик, и пиво к рыбе, - удивленно воскликнул Шана, увидев Шипучку. - Меро, это что ещё за зверюга?
- Пришлось взять с собой, чтобы избежать боле крупных неприятностей, - скривившись, объяснил наемник. И неожиданно грубо дернул Серёжку за плечо, разворачивая к себе, а затем, ухватив за подбородок, поднял ему лицо вверх.
- Что за драку ты там устроил, волчонок?
Ящер возмущенно зашипел.
- Заткнись, скот! - раздраженно бросил ему наемник, и снова уставился в лицо мальчишки злыми глазами. - Ну!
- Я не устраивал драки… господин Меро, - сердце у Серёжки отчаянно билось, словно хотело вылететь из груди, но он старался держаться спокойно. - На меня напали - я защищался.