Глава 3
– Как-то уж больно рано наша дочка стала взрослой, – вздохнула Мари.
– Ничего себе – рано! – удивился я. – Завтра пятнадцать лет исполняется человеку. В таком возрасте приличных принцесс уже вовсю замуж выдают, и ничего. Жалко, конечно, что праздновать придется без нее, но тут уж ничего не поделаешь – положение обязывает. Андрей говорит, что Рекс согласен принять подарки, предназначенные имениннице. Опять же Гайдар командовал полком, будучи ненамного старше Насти. А учитывая, что женщины взрослеют раньше мужчин, да плюс то, что в непосредственном подчинении у нее сейчас всего четырнадцать человек, то и тем более.
– Может, именно из-за этого у Гайдара такой внук и вырос, – покачала головой Мари, уже успевшая основательно ознакомиться с историей мира, где я родился. – Нельзя в юном возрасте распоряжаться чужими жизнями, это обязательно скажется на психике.
– Во-первых, не факт, а во-вторых, наша дочка и не распоряжается. Если обстановка сложится так, что придется посылать кого-то на смерть или принимать решение о чьей-либо ликвидации, то командование примет другой человек, у него есть все необходимые письменные полномочия.
– Ладно, хорошо хоть, что она все успешно закончила. Надеюсь, ты не собираешься запрещать девочке немного отдохнуть после первого задания?
Я заверил, что это совершенно не входит в мои планы, пусть делает что хочет. А про себя подумал, сколь разные выводы мы сделали из одной и той же радиограммы, посланной нашей дочерью.
После отчета о выполнении задания Настя приписала, что на острове нашлось нечто интересное, требующее дальнейшего изучения, в силу чего она приняла решение продлить свое пребывание там еще на неделю. Мари решила, что Насте захотелось просто отдохнуть на тропическом острове перед долгой дорогой домой. Я же был уверен, что это не так. Если бы дочь хотела отдохнуть, то она сказала бы об этом прямо. И уж точно не стала бы из-за своих капризов задерживать корабль, команду и морских пехотинцев. Кроме того, остров явно представлял собой на редкость неудачное место для отдыха. Поэтому еще вчера на "Херсон" был отправлен кодовый сигнал, означающий, что я жду доклада от Герды.
Он пришел поздним вечером. Содержание его было таково:
По поводу задержки могу сообщить следующее. Решение о ней было принято Настей после беседы с местным шаманом, состоявшейся в процессе подготовки к референдуму о восстановлении независимости острова. Разговор шел в двойном переводе. Рапануйско-испанский перевод делал староста поселка Ханга-Роа, абориген. Испано-русский – я. С моей точки зрения, беседа не содержала ничего, что могло бы послужить причиной для принятия решения о продолжении миссии сверх обусловленного срока. На острове действует культ каких-то птицелюдей, к коим шаман отнес Настю, на основании чего потребовал от островитян оказывать ей почести и относиться к ее словам с максимально возможным вниманием. Думаю, это связано с тем, что Настя во время разведывательного полета иногда опускалась предельно низко и ее могли узнать. Предполагаю, что Настя вынесла из беседы что-то еще, потому как уже успела немного выучить рапануйский. На прямой вопрос она ответила, что точно сказать ничего не может, а только чувствует. Тем самым местом, прямо называть которое ей запрещает мама, говоря, что это неприлично для девушки ее возраста, тем более принцессы.
Ну что же, подумал я, если у дочки прорезалась интуиция, то это надо поощрить. И быстро написал текст радиограммы на "Херсон":
Ликтору СИБа Найденовой-Романовой А. Г.
Утверждаю Ваше решение. Неофициально подтверждаю, что подобным ощущениям надо доверять. Официально же, в знак признания Ваших заслуг, и как канцлер, и как отец, отныне разрешаю применять упомянутое слово в любой обстановке, как устно, так и письменно, на следующих языках: русском, английском, немецком, французском, датском, испанском и рапануйском. Объяснения с мамой беру на себя. Поздравляю с пятнадцатилетием.
Г. А. Найденов,
государственный канцлер Российской империи.
Внимательный читатель мог заметить, что в список не попал ирландский язык, который Настя знала очень прилично. Все правильно, его я оставил как резерв на будущее. Должно же у девочки оставаться что-то, к чему надо стремиться!
Сразу после дочкиного дня рождения я собирался в очередной отпуск, на Канары, но теперь у меня неожиданно появилась мысль провести его в другом месте. Потому как доклад Герды давал пищу для размышлений.
Да, она из всех объяснений внезапно взлетевшего до небес авторитета Насти среди туземцев выбрала самое простое, посчитав его самым вероятным, – принцип Оккама старший прокуратор знала хорошо. И в большинстве случаев он подходит, но только не для тех людей и того места!
Я, пожалуй, мог бы узнать Настю, пролетевшую надо мной на бреющем полете. Так то я, за долгую жизнь достаточно насмотревшийся как на самолеты всех видов в любых позициях, так и на свою дочь. А чтобы туземцы, впервые в жизни увидевшие самолет, да еще и с ревом пронесшийся прямо над их макушками, смогли настолько хорошо запомнить пилота и потом однозначно описать его шаману? Очень даже вряд ли, потому как до такого разгильдяйства, чтобы летать без шлема и защитных очков, Настя дойти не могла. И не доходила, я уже успел специально поинтересоваться.
А это значит что? Правильно: то, что шаман с затерявшегося посреди Тихого океана острова обладает какой-то уж слишком выходящей за рамки допустимого прозорливостью. Вполне возможно, что Настя услышала от него какое-то косвенное подтверждение своих подозрений, в силу чего мне и не помешает отдохнуть не на Канарах, а чуть ли не на самом отдаленном от них островке. Однако такие телодвижения следовало согласовать с императором. Впрочем, для этого даже не пришлось ехать в Зимний, потому как его величество изволило почтить своим присутствием наш скромный семейный праздник. После которого мы и уединились в моем кабинете.
– Пиво будешь? – традиционно поинтересовался я у Гоши.
– Нет, – столь же традиционно ответил он.
– Тогда самообслуживайся, где здесь чай, а где кофе, ты давно знаешь. И вот, значит, какие интересные мысли мне уже второй день подряд не дают покоя…
– Хочешь туда лететь? – догадался император. – Согласен, подпишу приказ об удлинении очередного отпуска, ибо за две недели тебе туда и обратно никак не успеть. Тем более что у тебя с прошлого года остались неиспользованные отгулы, да и с позапрошлого, кажется, тоже.
– Почему же не успею – зря, что ли, я летаю на втором в мире турбовинтовом самолете? До Хабаровска "Аисту-М" лететь десять часов, оттуда до Гавайев – столько же. Там можно будет впихнуть в грузовой отсек дополнительные баки, такая возможность предусмотрена. Тогда керосина хватит до Пасхи и обратно.
– На нем что, есть аэродром, пригодный для посадки межконтинентальных лайнеров?
– Нет, но у меня же двести пятнадцать прыжков с парашютом. Будет двести шестнадцать, только и всего. А там глядишь, и курьерский катамаран подоспеет, на котором я вернусь обратно. Хоть и впритык, но за две недели успеть можно.
– Распрыгался! – возмутился Гоша. – А если ты ноги себе переломаешь, что будет?
– Тогда в следующий раз буду осторожнее.
– Нет уж, ты, пожалуйста, давай в этот. До Гавайев – воздухом, а там как порядочный человек по морю. Так оно будет безопасней, да и внушительней. Неприлично же, если канцлер великой державы свалится на аборигенов сверху, вместе с птичьим дерьмом!
– Ладно, уговорил. От Оаху до Пасхи поплыву на курьерском катамаране.
– Опять тебя куда-то заносит. Там же стоит "Кречет" – прекрасный новейший крейсер. И максимальная скорость у него всего на два узла меньше, чем у твоего курьера.
– Это сколько же он солярки сожжет? – усомнился я. – Причем если идти полным ходом, то на обратный путь ему не хватит, придется гнать танкер.
– Ничего, тебе Маша его рейс из своих личных денег оплатит. Тем более что она все равно посылает танкер к Одуванчику на Питкэрн, а там совсем рядом. А почему ты хочешь на Гавайи лететь через Хабаровск, а не через Тель-Авив? Через него вроде будет немного ближе.
Это император сказал, глянув на висевшую на стене карту.
– Ни фига не ближе. На карту не смотри, она же в меркаторской проекции. Дома можешь по глобусу ниткой померить и убедиться. К тому же, если я вдруг без предупреждения явлюсь в Израиль, с Немнихером может приключиться инфаркт. Лечи его потом!
– Разве он уже успел еще раз?
– Мы с тобой считаем, что нет, а у него по этому вопросу может быть свое мнение. В общем, вылетать я собираюсь завтра утром.
– Давай заявление на удлиненный отпуск, подпишу. Думаю, трех недель тебе должно хватить.
Время в самолете летит быстро – особенно если сам он летит на восток. Вот только встал, толком не проснувшись, доехал до аэродрома, загрузился в не очень просторный салон "Аиста" – и можно снова спать. Потом проснуться, от души зевнуть, причем лучше не один раз, умыться, выпить чашечку кофе, подумать о чем-нибудь возвышенном – глядь, а лайнер начал снижаться для захода на посадку. Причем в Хабаровске уже скоро наступит утро следующего дня! Правда, дозаправка прошла в темпе, мы взлетели еще в темноте.