***
Алексей Петрович Путятин был в глубокой задумчивости. Восстание, охватившее часть земель к югу от Терека пока находилось в локализованной форме, но весьма приличная численность инсургентов заставляла серьезно опасаться их прорыва на железную дорогу и перекрытие ими основного канала поставок нашей военной группировке в Малой Азии.
- Алексей Петрович, - Путятина практически из транса вырвал знакомый голос.
- А, Дмитрий Алексеевич, - сдавленно улыбнулся начальник имперской контрразведки.
- Что делать будем? Вижу, вы тоже про причерноморскую железнодорожную магистраль думаете?
- Снимать резервные бригады с турецкого фронта, я думаю, нам никто не позволит, не говоря уже о полноценных частях. А казаков может не хватить. А те, что нормально вооружены, находятся либо в отдельных сотнях на фронтах, либо в двух полках резерва. Мы же тогда под эти части выгребли буквально все лучшее, что имелось в Донском, Кубанском и Терском войске. Даже несколько устаревшие пушки Армстронга - и те забрали. Как быть? Чем их останавливать? А если промедлить, то восстание может разгореться подобно предыдущей Кавказской войне. - Взгляд Путятина был совершенно покрыт своего рода завесой некоего отчаяния, которая отчетливо читалась Дмитрием Алексеевичем.
- Допустим не все так плохо. С вооружением мы можем помочь. Под Оренбургом формируется кавалерийский корпус, у которого в наличии свыше десяти тысяч магазинных винтовок под револьверный патрон и столько же полновесных пехотных образцов.
- Состав с этим оружием будет слишком долго. В казачьи части винтовки попадут лишь через недели три, если не позже. А это очень долго.
- Первый и второй казачий полк стоит сейчас в тылу действующей армии, являясь стратегическим резервом…
- Их нельзя забирать, так как они обеспечивают наступление в Малой Азии. А если мы прекратим наступать, то дадим противнику возможность отдохнуть, окопаться, подтянуть резервы и… - Алексей Петрович махнул рукой. - Если мы упустим стратегическую инициативу, то нашим войскам придется весьма не сладко. Безусловно, они взломают оборону турок, но это лишние потери, причем не столько в материальной части, сколько в прекрасно обученном личном составе. А нам сейчас каждый солдат обходится в весьма солидную копеечку в плане подготовки и содержания, да и найти ему замену непросто. Нет, казаков с кавказского фронта совершенно нельзя снимать.
- Тогда у нас просто не остается вариантов, - улыбнулся Милютин. - Либо задействовать часть резервных бригад, либо ждать, пока повстанцы перережут нам поставки на фронт.
- Так ведь они так же используются для поддержки наступления…
- Нам нужно подавить восстание! - Перебил его Дмитрий Алексеевич. - И чем быстрее, тем лучше. Сейчас нам хватит трех-четырех резервных бригад, снятых с Кавказского фронта, завтра нам уже потребуется усиливать резервные части ударными.
…
***
…
- Таким образом, мы решили, что надлежит снять восемнадцатую, девятнадцатую и двадцатую резервную пехотную бригаду. И, усилив ее восемнадцатой, девятнадцатой, двадцать первой и двадцать второй казачьей сотней и обоими армянскими ополченскими батальонами, отправить воевать с повстанцами под командованием Драгомирова Михаила Ивановича. Кроме того, в усиление этого сводного пехотного корпуса мы рекомендуем выдвинуть легкие конные полки кавалерийского корпуса, стоящего под Оренбургом.
- А снятие резервных бригад необходимо? Как я понимаю, это замедлит наступление наших войск.
- Да, но нам все равно требуется остановиться, потому как, в противном случае мы сможем оказаться в очень сложной ситуации. В пустынях Аравии у турок около пятидесяти тысяч солдат и офицеров. Они легко могут ударить нам во фланг. Поэтому, Генеральный штаб считает целесообразным остановить наше продвижение на запад и ударить в направлении озера Ван с той целью, чтобы помочь персидским союзникам.
- А захваченные территории, кто их будет охранять?
- Нам должно хватить войск. - Дмитрий Алексеевич был совершенно невозмутим. - Я убежден в этом.
- Хм. Вы так стремитесь снять войска с фронта, потому как считаете, что повстанцы в состоянии перерезать причерноморскую железнодорожную магистраль, ведущую на Кавказ? - У них для этого есть все возможные ресурсы, - смотря куда-то в стену, сказал Милютин.
- Хорошо. Отправляйте Драгомирова. Правда, предварительно пусть его Евдокимов проинструктирует.
- Как ему действовать?
- По ситуации, разумеется. Однако если горцы будут упорствовать, то я разрешаю применить силу в той мере, в которой она потребуется.
- Михаилу Ивановичу желательно указать пределы.
- Всех, кто оказывает вооруженное сопротивление, он вправе уничтожать, равно и тех, кто оказывает им поддержку. Впрочем, я оставляю за ним право помилования. Однако в этом случае он будет обязан их выселить с территории куда-нибудь вглубь страны, причем Павлу Дмитриевичу, - Александр кивнул на Киселева, - надлежит озаботиться тем, чтобы расселение производилось очень аккуратно - не более одной семьи на деревню или село.
- А как поступать с поселениями, оказавшими неповиновение властям?
- Разве не ясно выразился?
- Не с людьми, а с самими селениями.
- Хм. Да ничего не делать - пускай сносит и устанавливает запрет на поселение в этом месте в течение ближайших пятидесяти лет под страхом смертной казни. Кстати, не забудьте о подобных условиях известить жителей. Заливать кровью Северный Кавказ я не желаю, если, конечно, они сами не пойдут на это. Все-таки там живут мои подданные, хоть и восставшие в силу определенных причин против своей законной власти.
- Боюсь, что малой кровью этот вопрос не разрешить, - траурным голосом сказал Милютин.
…
Глава 11
2 октября 1870 года. Стамбул.
- Итак, джентльмены, - глава британской миссии в Османской империи начал заседание своего представительства, - мы получили тревожные известия. - Он выдержал небольшую паузу. - Войска Великой Порты разбиты в генеральном сражении под Эдирне. Их остатки отступают к Стамбулу. А первый и второй пехотные корпуса русских идут за ними по пятам, не давая туркам оправиться от поражения и подготовиться к обороне. У нас с вами есть максимум десять дней до того как начнутся бои за столицу Османской Империи. И шансов на ее удержание нет никаких.
- А что, неужели нельзя ударить русским частям в тыл? Ведь в Румелии у турок еще есть хоть и потрепанная, но армия.
- Она связана третьим пехотным корпусом русских и рядом их резервных бригад. Причем так, что у турок бока трещат. Все вы хорошо помните провал оборонительной операции в Русе. Думаете, вне крепости османы покажут себя лучше? Я в этом сильно сомневаюсь.
- Если нет сил для того, чтобы защищать Стамбул, значит, нам нужно его покинуть. Мы дипломаты и советники, а не воины. Кроме того, лично мне попадать в плен к русским не хочется, - полноватый мужчина с отекшим лицом обозначил общее желание. - Если они конечно возьмут нас в плен.
- Что вы имеете в виду?
- Боюсь, что мы слишком наследили в этой войне и официально нас ждет гибель при штурме Стамбула, в случае если мы останемся, конечно.
- А неофициально… - задумчиво произнес глава миссии и все поняли без лишних слов то, что он имел в виду.
- Совершенно точно, сэр. Поэтому, пока русские не отрезали путь к спасению, нам надлежит покинуть пределы этого города.
…