(В настоящее время весь периметр автостанции ограждён высоким забором, окрашенным в радужные цвета, но в дальнем углу между бетонными плитами с явным умыслом оставлен узкий проход, будто специально для тех, кому нужно напрямик пройти к северному входу на Лысую.)
- Далековато. А другого пути нет?
- Есть. Но сами вы не найдёте.
- Ага, - призадумался человек, похожий на попа, - а вы там, что, уже бывали?
- И не раз, - улыбнулась Жива.
- И не страшно там?
- Нисколечки, - мотнула она головой.
- Как же? Там ведь, говорят, ведьмы эти так и шастают, пропади они пропадом.
Майя настороженно посмотрела в глаза двоюродной сестре. Жива не смогла сдержаться и с нескрываемой поддёвкой, понизив голос, доверительно прошептала ему:
- А ведь мы и есть ведьмы .
- Вы? - недоверчиво зыркнул чернобородый, - а не врёте?
Он заметил у неё на груди серебряный пентакль на цепочке - ведьмацкий знак - пятиконечную звезду, заключённую в круг, и ему всё сразу стало ясно.
Внезапное замешательство в его глазах , сдвиг , - и… боком-боком он отошёл от них в сторону, торопливо осенил их издали крестным знамением и поспешно, не оглядываясь, удалился восвояси.
2. Мёртвая вода и мёртвая еда
Девушки прыснули со смеху. Бросив взгляд на удалявшегося мужчину в чёрном плаще, Майя возмутилась:
- А чего ты сказала ему, что мы ведьмы?
- Да так, - ухмыльнулась Жива, - захотелось его попугать.
- Но ты же ведь… не ведьма? - с сомнением в голосе спросила Майя.
- Ну, какая же я ведьма? - усмехнулась Жива. - Ведьмы поклоняются дьяволу. Наводят порчу, связаны с чёрной магией. Ну, а мы, ведуньи, белые и пушистые. Мы поклоняемся солнцу, земле и воде. Природе, короче. Мы про всё ведаем. Ты ведь хочешь стать, как я, ведуньей? - спросила кузину Жива.
- Хочу, - ответила Майя и с жаром добавила, - очень хочу!
- Ну, если хочешь, значит, станешь.
- А если у меня не получится?
- Получится! С кем поведёшься, от того и наберёшься. Я ведь и сама ещё учусь. Хочу стать видящей . Такой, как Навка. Или вещей , как Веда.
Майя недовольно сморщила носик.
- Фе, какой неприятный запах! Чем это здесь так воняет?
- Известно, чем - фекалиями. Вперемешку с продуктами горения от мусоросжигательного завода.
- А фекалии здесь откуда?
- С Бортнической станции аэрации. Именно сюда канализацией сносятся зловонные стоки со всего Киева. Причём рядом с ней, словно в насмешку, построили огромный жилой массив Позняки.
- Представляю, чем с утра до вечера там дышат тысячи людей, если даже сюда доносятся эти "ароматы".
- Мне кажется, это специально так сделали, - прикрывая ноздри пальцами, сказала Жива.
- Зачем? - удивилась Майя.
- Чтобы затваривать людей.
- Затваривать ? - не поняла Майя.
- Ну да, есть такая технология по затвариванию людей , то есть превращению их в нелюдей .
Проходя мимо табачного и пивного киосков, возле которых толпился народ, Жива пренебрежительно отозвалась:
- Вот, например, из той же серии - пункты дозаправки одержимых .
Одержимые, не отходя от киосков, привычно вскрывали зажигалкой пробку от бутылки и, отпив враз треть пойла, тут же трясущимися руками нервно совали в рот вожделенную сигарету.
За киосками следовала уличная раскладка фруктов и овощей. На прилавке среди привычного великолепия субтропических бананов, лимонов и апельсинов, а также дышащих искусственной свежестью парниковых огурцов и помидоров была выложена первая доморощенная весенняя зелень - пучки свежевымытой петрушки и мелкой, невзрачной на вид, редиски.
- Какие красивые огурчики! - воскликнула Майя. - Один в один. Так и хочется съесть их.
- А вот есть их сейчас, как раз, и нельзя, - предостерегла её Жива. - Настоящие ещё не поспели, а в этих одни нитраты.
- А помидорчики… Они ведь, как живые!
- Именно, как живые. Ведь они совсем не портятся.
Майя расстроилась:
- А что же тогда есть?
- Только то, что поспевает в свой срок - вот эту невзрачную редиску. Только то, что портится, что едят жучки. Жуки, в отличие от людей, химию есть не станут. Если видишь что-то красивое, значит оно, скорей всего, ненатуральное.
- Ты на что намекаешь? - коснулась своих волос Майя. - Что я тоже… ненатуральная?
Жива усмехнулась:
- Натуральной ты станешь тогда, когда перестанешь краситься.
- Какая ты нудная, - скривилась Майя.
Они подошли к бакалейному киоску, и Жива наклонила голову к окошку.
- Пожалуйста, пачку печенья, пакетик орешков и бутылку живой водички, - сказала она внутрь.
- Какой? - недоумённо спросили из окошка.
- Минеральной.
- Может, лучше возьмём кока-колу и чипсов? - пробурчала рядом Майя.
- Ты чего, издеваешься?
Расплатившись, Жива забрала с прилавка печенье, орешки и бутылку.
- Повернись, - сказала она двоюродной сестре.
- Почему издеваюсь? - недоумённо произнесла Майя, поворачиваясь к ней спиной. - Я, например, обожаю колу и чипсы.
- Может, ты обожаешь ещё и гамбургеры, а также пиво с сухариками?
- М-м, - облизнулась Майя, - и как ты догадалась.
- С ума сошла? Это ж всё - мёртвая вода и мёртвая еда .
- А для чего ж тогда это продают?
- Для того и продают, чтобы люди травились, - ответила Жива, пряча покупку в рюкзачок Майи. - Более того, я тебе скажу, что даже обычную воду из водопровода уже пить нельзя. А всё… ну почти всё, что продаётся в киосках и супермаркетах - это самая настоящая отрава. И пиво, и сигареты, и чипсы, и прочая жвачка.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю, - усмехнулась Жива. - Во всех этих бутылках и упаковках нет ничего живого, всё напичкано антибиотиками, красителями и загустителями. В колбасе нет мяса, в молоке нет молока, а пиво делается из порошка. Короче, всё сейчас - сплошная химия. Включая зубную пасту с ядовитым фтором, которым ты чистишь зубы каждый день. При этом во все продукты питания, лекарства и вакцины сейчас добавляется глютено-калликреиновая смесь, которая замешана на экскрементах, мертвечине, кишечной палочке и чуждой людям ДНК. Одни ба-ал-бесы производят это дерьмо, а другие его продают.
- Баал-бесы ? - усмехнулась Майя. - Для чего же они это делают? - с детской непосредственностью удивилась она. - Ведь они ж себя тоже этим травят. Разве нельзя производить для людей нормальные натуральные продукты?
- Натуральные продукты производят сейчас только ведуньи у себя на огороде, а воду берут из глубокой скважины.
3. Ведьмин язык
- Язык до Киева доведёт, а если это ведьмин язык, то он доведёт вас до самой Лысой Горы, - рассказывал, тем временем, босоногий гид обступившим его экскурсантам. - Попасть на неё с юга можно по Лысогорской улице, которая довольно скоро превращается в опасное для одиноких путников место. Да и не каждый найдёт эту улицу в той глуши.
На западе подобраться к горе тоже непросто. Вплотную к ней примыкает частный сектор, и в хитросплетении узких улочек очень легко заблудиться.
Главный вход расположен на востоке, но о нём мало кто знает. Подойти сюда мешает скоростная автомагистраль, и лишь немногим известно, в каком месте можно пересечь её безопасно: за путепроводом, на боковом въезде на трассу. Большинство же водителей проносится мимо Главного входа, даже не подозревая о его существовании.
Самый известный и доступный вход на Лысую находится на севере, недалеко от двухуровневой развязки, там, где улица Киквидзе вливается в улицу Сапёрно-Слободскую. Наверх ведёт асфальтированная дорога, переходящая затем в грунтовую, которая пересекает гору с севера на юг и заканчивается на юго-восточном склоне.
В самом своём начале она вьётся змеёй, дважды изгибаясь то влево, то вправо, отчего получила название Змеиного спуска. "Будьте мудры, как змеи", говорится в библии. "Быть мудрым змеем" означает "пойдёшь направо, придёшь налево".
Ведьмам этот серпантин чем-то напоминает язык, вернее, два языка, направленных в противоположные стороны. Язычники же в этом спуске видят зигзаг или молнию Перуна, ударяющую в лысую гору.
Если взглянуть на Лысую Гору с высоты, то можно заметить, что спуск этот по форме напоминает букву Z или S, - это смотря с какой стороны глядеть. Вот почему этот Zмеиный спуск многие называют также Ведьминым языком. Он-то и доведёт нас до Лысой горы, - рассказывал лысый гид.
Человек, очень похожий на попа, в это самое время не сводил глаз от вышек на холме. Принадлежали они Лысогорскому РПЦ, бывшему радиопеленгационному центру, и чем-то напоминали ему пятикупольный храм: четыре вышки по бокам, а пятая, самая высокая - в центре.
Перейдя железнодорожные пути, он спустился в подземный проезд под Сапёрно-Слободской улицей, который являлся также одновременно съездом с эстакады и въездом на неё, и на время потерял холм из виду.
В подземном проезде чернобородый увидел двух подозрительных, смахивающих на ведьм, старушек, идущих ему навстречу.
Оглянувшись назад, он заметил шедших вслед за ним двух молодых ведьмочек, - тех самых, с которыми познакомился в метро. Их красные юбки и белые сорочки сразу же бросались в глаза.