Варнак был с ним полностью согласен. В своей жизни он переломал столько костей и выпустил столько человеческой крови, что стремления самоутверждаться над косенькими мальчишками не испытывал. Он просто взял девушку под руку и повел дальше по линии. Облако пивной кислятины осталось за спиной - приключение закончилось, практически не начавшись.
- Святоша! - крикнул напоследок еще кто-то, и вся троица торжествующе засмеялась.
- Не сердись на них, брат мой, - крепче взяла его за локоть девушка. - Их души мечутся в смущении, желая чистоты, но они не решаются войти в наш ашрам, ибо привыкли проводить дни в дурмане и безделии. Они хорошие, просто еще не нашли правильного пути для своей жизни.
Здесь, в стороне от подростков, наконец ощутился ее образ: запах тмина с лавандой на фоне сенной душистой пряности. Ростом она едва доставала Варнаку до плеча, а когда ветерок прижимал ее хламиду к телу, то девушка казалась не такой уж толстой, нежели когда тряпье просто свисало с плеч.
- Что за ашрам? - заинтересовался Еремей. - Откуда он тут мог взяться.
- Брату Нирдышу дед в наследство дачу оставил, вот мы сюда и переехали. В городе за аренду нужно платить, а здесь мы живем бесплатно.
- Нирдыш? Откуда такое имя?
- Он прошел посвящение, стал просветленным. А меня зовут Маалоктоша, - скромно потупилась она. - Можно просто Тоша.
- А меня зовут Еремей. Можно просто Рома. Значит, ты тоже просветленная?
- Да. Мы посылаем фотографии в главный ашрам в Индии, и там просветленные брахманы, обладающие высшей мудростью, определяют по ним, кто из послушников достиг нужной степени просветления, чтобы обрести новое, святое имя, и пишут это в ответном письме. Мое имя именно это и означает: Светлая.
- Что же то за религия такая, Светлая?
- Буддизм. Мы следуем путем Будды, но только истинным путем.
- А есть еще и ложный? - стало любопытно Варнаку.
- Да, и он наиболее известен среди человечества.
- Я так полагаю, ты как раз на обычный буддизм намекаешь, с его храмами и "колесницами"?
- Будда учил, что богов нет, есть люди, достигшие совершенства, - нараспев ответила просветленная. - Поэтому богам бессмысленно молиться. Нужно следовать их пути, и тогда сам сравнишься с ними в своих возможностях. Ты обретаешь покой, сливаешься с миром в единое целое. Ты становишься счастливым, подобно деревьям и травам, подобно птицам и зверям, не отягощенным никакими заботами. Это так прекрасно - впитывать чистый солнечный свет, ощущать себя частью восхода или теплого летнего дождя.
- Главное не простудиться после подобного ощущения, - прагматично заметил Варнак.
- Ты просто никогда не испытывал такого наслаждения, Рома, - ответила девушка, останавливаясь возле участка с обшитым вагонкой, просторным, но ветхим домом, покрашенным в зеленый цвет и крытым железом, тоже густо замазанным краской. Видимо, кровля была не оцинкованной, и прежний хозяин старательно заботился о ее целостности, прокрашивая каждый год или два. Смену владельца наглядно доказывали земляные полоски вдоль металлических гребней. Раз накопились - значит, последние три-четыре года крышу не мыли. И уж само собой - не прокрашивали. Вдоль самого фундамента рос густой бурьян, такой же тянулся у стен дальнего жердяного сарайчика. Ну, а наличие новых обитателей определялось по хорошо утоптанной площадке размером чуть не во весь участок, и нескольким грядкам по углам, на которых росли вперемешку лук, укроп и какие-то розоватые цветочки.
- Ты даже не представляешь, Светлая, что я успел в своей жизни испытать, - усмехнулся Варнак.
- Если мы хотим достичь гармонии, то должны быть частью друг друга, а не шарахаться в страхе поодиночке.
Тоша взяла его за руку и повела за собой по гаревой дорожке к крыльцу, потом наверх по ступеням, толкнула входную дверь и вошла в пахнущий воском, укропом и брусникой дом. Из-за ее спины Еремей не увидел, кто именно издал восторженный крик:
- Тоша вернулась!!!
Почти сразу послышался громкий топот, со всех сторон к Светлой кинулись молодые люди и девушки, обнимая ее, прижимая к себе, целуя в щеки, словно увидели родную сестру после долгой разлуки. Волна радости схлынула только через несколько минут, и тут Маалоктоша внезапно подтянула Варнака ближе к себе и вытолкнула чуть вперед, лаконично сообщив:
- Это Рома. Он хороший.
- Рома, как здорово, что ты к нам пришел! - тут же обняла его плоская как доска девица с длинными черными косами.
- Рома, рада тебя видеть! - чмокнула его в щеку конопатая девчонка лет пятнадцати.
- Хорошо, что ты с нами, Рома, - сжал его в объятиях крепкий паренек спортивного вида, и почти сразу за ним так же стиснул и прижал к себе хипповатый жидкобородый переросток лет тридцати с большими голубыми глазами.
Потом опять обнимали и целовали девушки, уступив наконец место совсем уже взрослой женщине в джинсах и вытертой водолазке. Взгляд у нее был усталый, как у приведенного на бойню престарелого быка, кожа лица серая, а пахла она лекарствами, причем пахла настолько сильно, что выпирающий из пор больничный дух перебивал все остальные ароматы - и одежды, и тела, и дыхания.
- Я рада, что ты пришел к нам, Роман. - Она тоже обняла гостя, но без старания. - Заходи, ищи себе уютное место. Мы как раз собирались пить чай, а потом будет медитация. Ты знаешь, что такое "кундалини"?
- Нет. А еще мое полное имя Еремей, а не Роман.
- А мое - Галина Константиновна, - кивнула она.
- Вы не прошли посвящения? - удивился Варнак. - А мне вы показались здесь старшей.
- Ты не ошибся. Но быть старшей и быть просветленной это совсем не одно и то же. Давай я объясню тебе, как проходит медитация. Она делится на четыре части. Ты ощутишь переходы, когда услышишь музыку. Первая часть - это расслабление. Ты должен отключить разум и делать под музыку те движения, который захочется твоему телу. Так ты достигнешь гармонии с ним и полного расслабления. Вторая часть - это стряхивание с себя негативной энергии, накопившейся за день. Каждый из членов ашрама должен стоять и трястись, чтобы энергия слетела и впиталась в пол, ушла в землю. Дальше идет отдых, когда ты просто лежишь и позволяешь влиться в себя свежей, чистой энергии взамен ушедшей. И, наконец, завершающая часть - это период релаксации, отдых после медитации. После этого мы сможем снова собраться в чайной комнате и побыть вместе.
- Прекрасно, - кивнул Еремей, мысленно прикинув необходимое на все это время. - Я попробую. Возможно, у меня получится.
- Нужно стараться, - ответила старшая ашрама. - Умение чувствовать потребности тела - это очень важные азы на пути постижения законов гармонии и покоя.
Варнак не смог сдержать счастливой улыбки - в этот самый миг Вывей в стремительном прыжке сцапал крупную утку. Теперь он, вместе со своей звериной частью, ощутил, как рот наполняется свежей парной кровью. Разве может быть что-то приятнее и сладостнее, особенно после долгого заключения в мертвых городских трущобах?
- Если это окажется твоим путем, я буду только рада, - сказала Галина Константиновна. - Ашрам всегда рад принять ищущих истину.
Отпущенный женщиной Варнак пошел осматриваться. Ашрам занимал самый обычный дачный домик примерно сорока квадратных метров с верандой и вынесенной в отдельную пристройку кухонкой. Однако, благодаря снятым внутренним дверям, он казался куда просторнее, нежели был на самом деле.
- Это наша чайная комната, - охотно пояснила, пристроившись рядом, конопатая девчонка, пахнущая полынной горчинкой, странной мускусной шанелью и слабым раствором известки, как это бывает при застарелом пристрастии некоторых дам к дезодорирующему увлажняющему мылу. - Мы готовим мало, поэтому оставили только плиту, чтобы чайник кипятить, и стол, за которым все собираемся. А вот это, - указала девушка на веранду и большую комнату, - это помещения для медитаций. Вон та комнатка, которая с дверью, она нашей учительницы. Она там спит, а когда все уходят - убирает туда музыкальный центр. На всякий случай. Ведь ашрам всегда открыт для всех.
- Галина Константиновна ваша школьная учительница? - не понял Варнак.
- Нет, она учитель духовности. Она добрая и заботливая, она создала наш ашрам, и она нас любит.
- А твоя мама знает, куда ты ходишь?
- Не нужно говорить со мной, как с маленькой, а то я могу обидеться, - вскинула нос "конопушка". - Мне уже семнадцать лет, и я вполне взрослая, могу жить, где хочу, даже если родители против!
- Вполне тебя понимаю, - подмигнул ей Варнак. - Я сам больше десяти лет провел там, куда маме очень не хотелось меня пускать.
- Ты сидел в тюрьме?! - округлила глаза девчонка.
- Типун тебе на язык! Я служил в армии.
- Ой, прости! - Она кинулась Еремею на шею, поцеловала в щеку, крепко прижалась ухом к плечу. - Я не хотела тебя обидеть!
- Да я и не обиделся.
- Тогда меня Юлей зовут, - чуть отступила она и взяла его за руку. - Ты молодец, что пришел. Тут хорошо! Ни с кем в нашем ашраме мне не хотелось бы расставаться ни на минуту!
- Но на ночь-то ведь приходится расходиться?
- Зачем? У нас наверху, под кровлей, большой сеновал. Мы всегда там ночуем. И травы самые душистые туда летом собираем. Полынь, лебеду, крапиву. Она, когда высохнет, не жжется и очень сильно пахнет. Ну, и просто еще косим, когда есть где. Зимой, правда, холодно будет там, придется в залы для медитаций перебираться. В них от печки тепло.
- Как же у вас тут хорошо! - громко и искренне ответил Варнак. Он наконец-то выяснил самое главное: здесь есть место для ночлега. И ради этого он готов был изобразить любое "кундалини". Тем более, что и Вывей успел утоптать себе в густом крапивнике, под ветер от спрятанного мотоцикла, уютное логово.