* * *
– Нарушаю. А что поделаешь?.. – Начальник шлюза дал добро на проезд. Его предупредили, что будут люди Тихонова и что не стоит подвергать их обычной, довольно продолжительной процедуре.
Ашот, который приготовился часа полтора заполнять формуляры и доказывать, что он не верблюд с паразитом на затылке, аж присвистнул. Мариша тоже обрадовалась.
– Начало тип-топ, да? – подмигнул ей Дан.
И как сглазил.
Сразу же за воротами началась круговерть. Джип атаковали десятки зомбаков. Высунув стволы наружу, Ашот и Мариша устали стрелять, пока Данила вертел баранкой, выворачивая из когтей и лап, так и норовивших приласкать японский внедорожник. Если б хоть разок какой-нибудь лось зацепил рогами колеса, страшно подумать, что стало бы с экипажем. Обездвиженную тачку быстро превратили бы в решето, наполненное мясным фаршем.
На въезде в Химки, когда джип впервые заглох и пришлось его толкать, их обстреляли бандиты, скрывавшиеся в развалинах высотки. Решили, видно, что "варяги" – легкая добыча. Пока Ашот напрягался, давя плечом в зад машины, а Данила пытался завести чертов металлолом, Мариша быстро убедила бандюков в том, что они погорячились. Аргументы у девушки были простые и потому доходчивые: пять трупов записала она на свой счет у громоздкого сооружения с гербом города и надписью "ХИМКИ" на синем фоне.
Короче говоря, в пути доставщики не скучали. Не было времени, даже чтобы вскрыть конверт и изучить подробности задания. Данила вцепился в оплетку руля, Мариша и Ашот только и успевали менять магазины, а редких промежутков затишья хватало разве что на перекусы, выпить воды и выскочить по естественной надобности.
В Твери джип опять заглох. На сей раз за руль села Мариша, Ашоту доверили боевое охранение, а Дан метров двести матерился и пыхтел, толкая "патруль" по тому месиву, в которое за годы превратилась дорога. В конце концов Ашот сжалился над ним – вместе они завели-таки внедорожник еще метров через сто.
– Что это за хрень, брат? – Толстяк, багровый он напряжения, достал из багажника сначала один ярко-желтый сверток, потом второй и третий.
Багажник, как выяснилось, открывался без ключа, стоило на него хорошенько надавить. Тачка доставщикам досталась просто великолепная. Зомбак загрыз и того механика, что готовил ее к выезду.
– А ты как думаешь? – Данила облизнул пересохшие губы и потянулся за флягой, лежавшей в рюкзаке с провизией.
– То прочее, о котором Тихонов намекнул? Но это же… – начал шевелить извилинами Ашот.
– Защитные комплекты. – Мариша опередила толстяка. Она выбралась из машины и, сжимая автомат, тревожно поглядывала по сторонам. – В количестве трех штук – это на случай, если ты считать разучился.
Ашот развернул комплект: новенькие резиновые сапоги на плотной толстой подошве, прорезиненный комбинезон с капюшоном, регенеративный изолирующий противогаз, перчатки…
– Зачем это, брат?
Дан пожал плечами. Светило солнце, щебетали мелкие птахи – вот кому не страшны слизни, ведь паразиты предпочитают ворон и кого покрупнее.
– А в чемоданчике что? Имеем же мы право знать, а, Даня? – Не дожидаясь разрешения старшего группы, Мариша подтянула к себе груз.
Внутри лежали десятка два упаковок с таблетками.
– "Доксициклин", – прочитал Ашот на упаковке. – Что это?
– Кто-то спал на занятиях. – Мариша не могла без подначек. – Этот препарат принимают при чуме, сибирской язве, холере, сыпном тифе…
– А также гонорее, первичном и вторичном сифилисе, – Дан не преминул похвастаться своей осведомленностью, – ну, и простатите, и…
Мариша задумчиво посмотрела на него, и он сразу понял, что ночью на страстную взаимность рассчитывать не стоит.
– Прям даже и не знаю, что из этого списка приятней: чума или сифилис. – Ашот взял упаковку, повертел, вернул на место. – Слушайте, а вам не кажется, что груз у нас того… странный как бы? Там, куда мы едем… Что там происходит вообще, а?
Чуть ли не впервые в жизни Мариша была солидарна с толстяком:
– Даня, самое время вскрыть конверт, который дал тебе Тихонов.
Данила кивнул, бумага зашелестела в его руках. И то, что он прочел, его не обрадовало.
– В пункте назначения эпидемия сибирской язвы. Мы должны доставить больным лекарство. Мы – последняя надежда зараженных людей.
– Так чего мы медлим, брат?!
– Любимый, если не можешь ехать быстрее, давай я поведу.
* * *
К одиннадцати ноль-ноль, обзаведясь транспортным средством, водителем-механиком и бесплатным довеском из гражданских, полковник Самара должен был явиться – и явился – к шлюзу на Московском вокзале.
– Мал золотник да дорог, – привычно пошутил полковник, протягивая ладонь.
Капитан Лешка Свиридов, старый, еще дворовый друг Самары, ответил белозубой улыбкой и крепким рукопожатием.
Шлюз-"золотник" – то есть клапан, не путать с единицей измерения, – которым командовал Свиридов, был ничуть не мал, а уж обслуживание его стоило острогу и того больше, одной только электроэнергии… Впрочем, не о том нынче речь.
– Ты-то как, Олежка? Какими судьбами к нам? Наружу собрался? – Лешка то и дело закрывал ярко-зеленые глаза – последствие контузии.
– Да вот, покататься захотелось. – Самара кивнул на вездеход, возле которого курил трубку Зять и маялся от безделья Вадик Белоус. Последний уже трижды пытался рассказать ученому, чем отличается мицелий бледной поганки от плодовой ножки опенка, но особого успеха в этом не достиг.
Жарко светило солнце. Небеса переливались всеми цветами радуги – как северное сияние, только круче.
– Багирова жалко, – осторожно начал Свиридов.
– Да, хороший был мужик, – кивнул Самара. – Сердечко не выдержало.
– И что теперь, Олежка? Что в штабе говорят?
Все знали, что Самара был любимчиком министра обороны генерала Багирова. Самару прочили на место старика, преданного служаки, который две недели назад слег, да так и не поднялся с постели. Похоронили его на Новодевичьем кладбище. Людей такого уровня все еще закапывали поверх всяких Врубелей, Тютчевых и Некрасовых, кого попроще – сжигали в крематории. Свободного пространства в Ленинграде катастрофически не хватало, с каждым годом после Псидемии население увеличивалось – в основном за счет иммигрантов, ибо Верховный совет коммуны единогласно решил трудоустраивать всех, кто с чистым затылком и аналогичными помыслами.
Багиров скончался, не приходя в сознание и – главное! – не назначив преемника. А вооруженные силы острога обязаны находиться в постоянной боевой готовности, ибо враг не дремлет и зомбаков на Территориях не становится меньше. Верховный совет быстро определился с новой кандидатурой. Министром назначили полковника – теперь уже генерала – Адольфа Резника, однокашника Самары и Свиридова. Только вот у Свиридова с Резником личных счетов не было, а у Самары – более чем. Будучи курсантами, они девушку не поделили, на дуэли стрелялись даже, оба ранены были, обоих чуть не исключили тогда.
Самаре не хотелось думать о том, как он уживется с новым министром. По всему – никак. Когда рушатся планы – это одно, а когда боссом становится твой лютый враг – совсем другое.
– Да вот, вызвали. Велели тачкой обзавестись и сюда приехать. – Самара проводил взглядом здоровенный армейский грузовик, остановившийся неподалеку от шлюза, у загона из металлических столбов и рабицы, которого раньше там вроде не было. Рядом с загоном прохаживались вооруженные бойцы. – Леш, а чего у тебя тут происходит?
В загоне, как заметил Самара, было полно народу. Уточним: обнаженного народу.
Сердце тревожно екнуло, сработал условный рефлекс, выработанный годами: рука потянулась к отсутствующей кобуре – в пределах острога оружие носить разрешалось лишь отдельным подразделениям.
Свиридов покачал головой – мол, дружище, лучше не спрашивай.
Бойцы караула принялись вытаскивать из грузовика какие-то тюки, а потом зеленые ящики, по всему – привезенные с одного из военных складов, советских еще.
Послышался вой сирен. Сверкая мигалками, к шлюзу подкатила кавалькада из черных "мерседесов".
– А мигалки им на фига? – недобро прищурился Самара.
– Для понтов. – Свиридов сплюнул.
До Псидемии, как известно, всякие крутые ездили с мигалками, чтобы не стоять в пробках, но вот уже два десятка лет в Ленинграде не случалось дорожных заторов.
Из "мерсов" вы́сыпала охрана в пиджаках и солнцезащитных очках. Прям "новые русские" приехали на стрелку. По законам жанра, сейчас должна начаться стрельба, по машинам жахнут разок-другой из гранатометов.
Увы, подчиненные Свиридова, хоть и были вооружены РПГ-7В и огнеметами, РПК и "винторезами", вовсе не спешили завалить министра обороны, который, сверкая золотыми погонами, выбрался из "шестисотого".
Министр остановился. Над ним тут же раскрыли зонт. Ну конечно, а то солнце так жарит.
Самара направился к начальству, Свиридов двинул следом. Министр вяло махнул рукой, и охрана их пропустила.
– Товарищ генерал, полковник Самара для дальнейшего…
– Да расслабься ты, Олежек. Неужто позабыл, что мы старые друзья? – Адольф Резник слащаво улыбнулся.
– Никак нет, товарищ генерал, память у меня отличная.
– И у меня. – Улыбка сползла с щекастого лица министра. – Капитан, свободен.
Свиридов, козырнув, зашагал прочь.
– Принимай роту, полковник. Подробности в приказе. – Не утруждая себя дальнейшими объяснениями, новый министр обороны побрел обратно к "шестисотому".