- А в год?! - выдохнул кто-то в приёмной. Борис усмехнулся. Значит, не он один прислушивался к экономическим новостям, - Это ж во сколько раз цена тресов поднялась за год?! Сколько бабла умные люди срубили?!
Риторические вопросы остались без ответа.
- Основная интрига… - всё бубнил и бубнил телевизор. - На фоне передела трес-рынка, слияний и поглощений… Неподтверждённые, но официально не опровергнутые слухи… Планы создания хэдхантерской госкорпорации… Изменение сложившихся правил игры… Неоспоримый монополист… Прямое участие госкапитала… Государственные интересы… Новые условия… Новые возможности…
Борис задумался. Государство, значит? Госкорпорация? Госкапитал? Государственные интересы?
Он усмехнулся. А что есть сейчас государство? По большому счёту государство сейчас - это жирующая столица, средоточие финансов, политических и экономических элит, управленцев всех мастей и неисчислимой армии обслуги. Столица, которая поглощает трудовые ресурсы в немереных количествах и которая особенно нуждается в стабильной трес-подпитке.
Конечно, другие уцелевшие в кризисной лихорадке города - в основном крупные областные и краевые центры вроде Ставродара - тоже полностью зависят от трес-трафика. Однако их потребности в тресах не идут ни в какое сравнение со столичными запросами. Неудивительно, что дефицит трудовых ресурсов больнее всего бьёт именно по столице и заставляет шевелиться тамошних деятелей, привыкших отождествлять себя с государством.
Слухи о появлении на трес-рынке хэдхантерской госкорпорации, способной контролировать большую его часть, ходили уже давно. С тех самых пор, как трудовые ресурсы были признаны стратегическим запасом. И когда впервые заговорили о том, что запас этот имеет свойство заканчиваться быстрее, чем пополняться. Вроде бы даже уже утвердили трёхцветную эмблему для федеральных хэдов. Триколор должен был заменить обычный чёрно-белый знак охотников за головами.
Однако пока непонятно было, как, на каких условиях и, главное, когда будет создаваться новый монстр-монополист. Требовалась длительная и кропотливая предварительная бюрократическая работа. Следовало учесть интересы слишком многих групп и кланов, приближённых к власти и желающих урвать свою долю с перспективного трес-рынка. Зато уж когда монстр появится…
Интересно, как всё тогда изменится? Конкуренции почти не станет - это факт. А цены? Взлетят ли цены на тресов ещё выше или будет введён госконтроль, сдерживающий рынок при наличии нарастающего дефицита? Или всё будут решать госзаказ и госраспределение? И по какому принципу будут отбираться хэдхантерские конторы, которые могут стать региональными филиалами? Светит ли что-нибудь в этом плане группе, в которую так рвётся Борис? Впрочем, об этом пока лучше не задумываться. Думать надо о другом. Сегодня есть шанс вырваться из осточертевшего хутора. Всё, что будет после, не может быть хуже, чем просто остаться здесь.
Открылась дверь кабинета. Вышел Щерба. Вывели, вернее. Сопровождавший его долговязый хэд передал Щербу кому-то из хэдов, ожидавших в коридоре. Сам вернулся в приёмную. Всё произошло быстро и молча. Впрочем, никаких слов и не требовалось. По лицу Щербы гуляла глуповатая счастливая улыбка. Повезло, выходит. Прошёл Гошка. Стал-таки новобранцем, мать его! Счастливчик…
Но если одно вакантное место в группе уже занято, значит, у остальных кандидатов шансов теперь остаётся меньше.
Прозвучала ещё одна фамилия. Борис дёрнулся было. Но нет, звали не его. Поднялся белобрысый бугай, сидевший рядом. Васька Крыс. Выступающие передние зубы, за которые Васька получил своё прозвище, были выбиты в отборочных боях.
Дверь за вторым претендентом на хэдхантерский камуфляж закрылась.
Борис снова повернулся к телевизору. Шейные позвонки без малого не скрипели. Мышцы задеревенели. Мозги соображали плохо. Слова из динамиков пролетали мимо ушей. В таком состоянии он, наверное, завалил бы любой тест.
- Прогнозы самые оптимистические… Все опрошенные эксперты на удивление единодушны… Рекомендация одна: покупать… Рост трес-рынка ожидается как в ближайшее время, так и в долгосрочной перспективе…
Лысенький обозреватель с ошейником под воротником всё ещё комментировал ситуацию, складывающуюся на бирже.
- Особенно сильно в последнее время растут в цене бойцы трес-файтинга… Высокая ликвидность… Быстрый оборот… Короткие позиции…
Борис слушал. Старался слушать.
Время шло.
- Отмечается повышенный спрос на молодых девушек с эффектными внешними данными и здоровых женщин детородного возраста… Специфика высокодоходной легальной секс-индустрии… Товар двойного назначения… Длительное интимное пользование… Приумножение капитала…
"Ещё какое приумножение, - усмехнулся про себя Борис, - Если треска родит, ребёнок автоматически становится собственностью её владельца".
- Говорят, после результативного рейда хэду положен трес-бонус, - прокашлялся кто-то, - Я бы тёлку себе взял…
- Фигня всё это на постном масле, - тут же осадили мечтателя. - Слишком дорогое удовольствие. Трес на халяву - круто даже для хэдхантера. Может, командиру и обломится - остальные премией обойдутся.
- А хоть бы и так! Хэдовскую премию на хуторе за год не заработаешь.
И это было правдой.
- Инвесторы всё активнее осваивают новый перспективный сегмент трес-рынка… - интриговал ведущий на телеэкране. - Малолетние и несовершеннолетние тресы, как выгодное долгосрочное вложение, привлекают внимание…
Чьё именно внимание привлекают дети-тресы, Борис не дослушал. Снова открылась дверь. Из кабинета вышел Крыс, сияющий, как начищенный сапог. Неужели и этого взяли? Хреново, если так! Имеющиеся в хэдхантерской группе вакансии сокращались быстрее, чем предполагал Борис. Этак до него дело может и вовсе не дойти.
- Берестов!
Дошло! На этот раз прозвучала-таки его фамилия. Борис вскочил на ноги. Ноги, как ни странно, держали твёрдо. Пока.
Глава 2
- …И вас не смущает, что придётся охотиться на людей?
Вопрос был неожиданным. Подобные вопросы не принято было задавать. Тем более вот так - в лоб. А уж от хэдхантера он ожидал услышать это меньше всего.
Очередное испытание?
- Не смущает, - отчеканил Борис, не отводя глаз от лица собеседника.
Лицо у хэда было спокойное, уверенное, с незапоминающимися чертами и шелушащейся обветренной кожей. Приветливая, но в то же время и холодная, как сталь на морозе, улыбка. Синие, чуть навыкате, глаза. Ранняя седина в волосах. А может быть, и не такая уж ранняя: точно определять возраст по таким лицам непросто.
Командир охотников был невысок и невзрачен. За его неброской внешностью и несуетливыми движениями чувствовалась скрытая сила. Этот человек возглавлял хэдхантерский взвод - не большое, но и не маленькое рейдовое подразделение, состоящее большей частью из отчаянного народца. Таким не всякий сможет управлять.
Взводный сидел за широким столом с облезлой, исцарапанной столешницей. Сильные жилистые руки лежали на раскрытом досье.
"Моё", - сразу понял Борис. Однако виду не подал. Хэдхантер на бумаги не смотрел. Он смотрел на кандидата.
На правом рукаве охотника скалился хэд. Чёрный череп за белой решёткой. Всем известная хэдхантерская эмблема, давшая название и тем, кто её носил. Погон, подобно военным или прочим силовикам, хэды не носили. Охотники, как правило, действовали небольшими мобильными группами и знали своих командиров в лицо. Знаки различия им были просто не нужны.
- Почему, Борис Евгеньевич? - Человек за столом склонил голову к плечу, - Почему вас это не смущает?
- Ну… - Борис терялся всё больше. Он не знал, что отвечать и как отвечать… Не знал, что будет правильно и как будет правильно в данной ситуации, - Речь ведь идёт об отлове неграждан… диких, которые мало отличаются от зверей, и…
- И? - улыбнулся ему уголками рта хэдхантер.
- Ну и о пополнении трудовых ресурсов, без которых… без которых… без которых всё развалится окончательно и бесповоротно.
- Ну, вы же сами знаете… Конечно, не можете не знать.
Борис чувствовал себя преглупо, озвучивая прописные истины - не то чтобы очень старые, но уже успевшие набить оскомину.
Собеседник, чуть прикрыв глаза, кивал со слабой улыбкой. Соглашался? Одобрял? Подбадривал? Или вообще его не слушал?
- Короче, диким одна дорога - в тресы, - отрезал Борис. - А тресы - они ведь…
- Рабы, - неожиданно вставил собеседник. Веки распахнулись.
Синие глаза смотрели на Бориса в упор. Глаза дырявили его насквозь.
- Что? - Борис насторожился. Он был сбит с толку и совершенно не представлял, как следует продолжать этот странный разговор.
- Давайте начистоту, Борис Евгеньевич. Благо нас сейчас никто не слышит.
Никто? Вообще-то поручиться за это Борис не мог. Что мешало охотникам утыкать кабинет жучками?
Но зачем?
Борис недоумевал. Человек, сидевший напротив, говорил слова, которые попросту не положено говорить хэду:
- В стране узаконено старое доброе рабство, хотя об этом и не говорится прямо. И основа этого рабовладельческого строя, построенного на новый лад, не президент, не правительство, не Дума, и даже не трес-торгаши. Основа его - мы, поставщики живого товара. Мы находим товар, и мы везём его на рынок. И по большому счёту именно мы первые ломаем свободного человека, превращая его в раба. Потом-то всё идёт проще и легче…
Борис помалкивал и слушал. Охотник говорил, не отводя от него взгляда. Глаза хэда не моргали.
- Работа хэдхантера - денежная. Потому что грязная. Или наоборот. Грязная, потому что денежная. Что, собственно, не важно.