Девушка заводилась, это было видно. И так слишком уж долго сдерживалась, и глупому обормоту Герману сейчас лучше бы помолчать, так нет - подавал голос. Правда, уже больше не ругался, только лишь ненавидяще сопел:
- Мссс… Я ж тебя ссс… с собой взял, вытащил…
- Ага, вытащил. Ну и дурак! - Девушка скривилась, - Это ты, наверное, думал - взял девочку по-трахать. Ан нет! Это я тебя взяла! А сейчас - на черта ты мне нужен?
Катя подошла к чемодану, склонилась:
- Много мне не надо, я не жадная… Пятьсот евриков вполне даже хватит.
- Это мои пятьсот евриков!
- Заткнись, тварь! - Девчонка по-настоящему рассердилась, - Не твои, а твоих родителей, без которых ты и рваного рубля бы не заработал. Маменькин сынок! Ненавижу таких, как ты!
- О, как заговорила…
- Да, а ты думал? Сам по себе ты - никто, ноль без палочки. Ой, надо же, на восемнадцать лет папочка с мамочкой сыночку фирму туристическую подарили! И что, много ты в туризме понимаешь? Даже английский не удосужился выучить, козлик безрогий. А туда же, крутого из себя строишь.
Вытащив пачку "Жигана", Катерина нервно щелкнула зажигалкой и закурила.
- Может, я все-таки поднимусь? - криво улыбнулся Герман, - Во-он в то кресло сяду.
Девушка махнула рукой:
- Садись. Так. Вот мои пятьсот евриков… Мои, мои, не сверкай глазками-то, не надо, никто здесь тебя не боится, ни тебя, ни твоего ворюги-папочки.
- Не смей трогать моего отца, ты!
- Рот закрой! Не то сейчас еще получишь…
Голубые глаза Катерины сверкнули такой яростью, что на этот раз Герман счел за лучшее прикусить язык.
- Козлик ты, как и все твои дружки, такие же дебилы.
- Может, хватит обзываться-то?
- Нет уж, раз ты первый начал. Ты и такие, как ты, - сынки богатеньких буратин - самые настоящие паразиты, глисты. Никакого от вас толку!
- От тебя много…
- Много! - Катя поднялась на ноги, - Я, между прочим, после того, как отца… три пилорамы держала… ну, две с половиной, третья - на паях. И с мужиками справлялась, да не с такими, как ты и твои молокососы-дружки.
- Во-во! - Почувствовав, что непосредственной угрозы для него уже нет, Герман вновь подал голос - Лес воровать - дело нехитрое.
- Ага, что бы ты знал, дитятко!
- И не стыдно?
Он все же во многом оставался таким же капризным и избалованным ребенком, каким был лет восемь-десять назад, никак не хотел взрослеть. А зачем? При таких-то родителях?
- Мне стыдно? - Катерина неожиданно расхохоталась, - А тебе и таким, как ты, не стыдно? Я в жизни всего сама добилась, в отличие от некоторых, которым все - на блюдечке с голубой каемочкой, нате, деточки, жируйте! Вот тебе, Герочка, "порше" - катайся, зайчик. Что губки надул, ласковый? У всех ребят - "бентли"? Мамочка понимает, мамочка купит "бентли"…
- Ну хватит тебе издеваться-то! Самой, можно подумать, пилорамы не по наследству достались.
- Ага, как же! Ты попробуй еще их получи! В лесу прокуроров нету, и закон один - закон силы.
- А ты, значит, у нас сильная!
- Сильная! И умная. Иначе б давно в лесу закопали. Или голову бы отпилили "Штилем".
- Чем-чем?
- Ой, чучело! Это пила такая.
- Вот кто нашу экологию портит! - издевательски ухмыльнулся Герман, - Совесть не мучает?
- Ишь завякали, черти городские: лес, лес, экология… Хорошо вам, на всем готовеньком. Попробовали бы в глуши пожить, а еще лучше - там родиться. Сдохли бы! Вон твоя сеструха двоюродная, коровища гладкая, катается себя на "бэхе", у самой ни кожи, ни рожи, ни умишка особого. А я чем хуже? Дядя Петя мой, тракторист, почему на старом "запорожце" ездить должен? Меньше работает? Да, вы у себя в городе перетрудились, бедные, мозоли на задницах натерли. Ты вот в какой школе учился, точнее, штаны протирал? В лицее с английским уклоном. А у нас в поселке была одна восьмилетка, и ту закрыли. А у дяди Пети, между прочим, трое детей - и чем они хуже тебя? Правда, сейчас двое уже в университетах учатся. Учатся, а не дурака валяют. А не воровал бы дядюшка лес - учились бы? На какие, интересно, шиши? И только не надо говорить, что такие, как я и мой дядюшка, крадем у детей и внуков будущее. Почему ради твоего будущего наши дети должны сейчас жить в нищете? Потому что деревенские, быдло? Вот уж дудки! Накось, выкуси!
Катерина резко выбросила вперед сложенную из пальцев "фигу" и засмеялась:
- Я, между прочим, тоже сейчас не на "жигулях" езжу, Потому что не считаю себя хуже городских дур! Ладно, проехали…
Докурив, девушка выбросила окурок в пепельницу и, сменив разодранную юбку на шорты, повесила на плечо рюкзачок:
- Адье, мон шер ами! Не поминай лихом.
И ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Спустилась по лестнице вниз, на ресепшен, мило улыбнулась портье и вышла на улицу, любуясь морем и зарослями финиковых пальм.
Вообще-то Герман ей давно надоел. Двадцать четыре года, а по уму - подросток лет пятнадцати и даже того меньше. Истинный маменькин сынок! Ничем, кроме купаний, пьянок и девок, не интересуется. В музей Хабиба Бургиба и то затащить не удалось, а Катерина с детства была любознательной, ей все посмотреть хотелось, не только на пляже задницу греть да по кабакам шляться. В общем, поссорились - и славно! Давно надо было уйти. Эх, хорошо!
Катя вдруг улыбнулась, весело и задорно, так, что встречные арабы разом вывернули шеи, а проезжавший мимо таксист резко сбавил скорость и забибикал. И вот уже поехал рядом:
- Куда прикажете везти, мадемуазель? В Тунис? О, там так много развлечений! Куда больше, чем в Сусе. А Сиди-бу-Саид? Вы бывали в Сиди-бу-Саиде? Это сказка! Садитесь, вмиг довезу.
Девушка расхохоталась:
- Спасибо, месье, мне пока нравится и здесь, в Сусе.
- Ну как знаете, мадемуазель.
Разочарованный таксист прибавил скорость, и его красный "пежо" быстро скрылся за поворотом.
Свернув в тенистый сквер, Катерина уселась на лавочку у мягко журчащего фонтана и задумалась. Хотела было закурить, да постеснялась: девушка все- таки. И так - в шортах, да еще и курит… Тунис - все же мусульманская страна, что бы там ни говорили.
Так… Куда теперь? Здесь рядом, в Порт Эль-Кантауи, есть клуб подводного плавания. Может, пойти? А вдруг туда заявится Герман? Оно, конечно, и черт с ним, но все равно как-то неприятно. Наверное, она зря с ним так жестко. Родителей не выбирают - вот и вырос безвольный инфантильный сопляк, весь интеллект которого не поднимается выше обсуждения достоинств дорогих авто и доступных девок. Ладно, проехали. И что-то в этот Порт Эль-Кантауи расхотелось. Ну его к черту, в море нырять. Лучше в музей какой-нибудь… В Тунис! Вообще, погулять наконец по столице, по улице Шарля де Голля, у Французских ворот, полюбоваться собором Сен-Венсан де Поль… Да-да - в Тунис! Эх, зря она отказалась от предложения таксиста. Ничего, тут и автобусы ходят, еще и дешевле получится. Правда, в основном ночью.
Катерина вышла из сквера и пошла вдоль тенистой улицы, мимо отелей. Где-то здесь и должна была бы быть стоянка маршруток… Ага, вот!
Мимо, фырча двигателем, как раз пронесся микроавтобус "форд" с красной полосой. Не остановился. Водитель лишь с видимым сожалением пожал плечами: мол, совсем нету мест, что поделать.
Девушка махнула рукой следующей машине - показалось, что такси… Нет, не такси, просто прокатная. Синий, не такой уж и новый "ситроен". Автомобиль неожиданно остановился, водитель - симпатичный седенький старичок в соломенной шляпе высунулся в открытое окно.
- Вас подвезти, мадемуазель? Куда скажете?
Он ничуть не был похож на сексуального маньяка, скорее на какого-нибудь профессора, ну да, на Эйнштейна, портрет которого висел в кабинете физики в поселковой школе, где училась Катя. Кстати, очень даже неплохо училась.
- Мне надо далеко, в Тунис.
- О-ля-ля! В Тунис! Так я туда и еду… Ну почти туда, возвращаюсь в Карфаген, там у меня яхта. Садитесь, садитесь, мадемуазель, буду очень рад столь милой попутчице. Кстати, меня зовут… - В этом месте старичок несколько замялся, правда, Катя не обратила на это никакого внимания, - Меня зовут Альфред, Альфред Бади, я занимаюсь… ммм… антиквариатом.
Антиквар казался таким милым, несколько старомодным в своей смешной шляпе-канотье и так искренне улыбался…
- Что ж, если вам по пути… Я могу заплатить за бензин.
- Ну что вы, мадемуазель, я же все равно туда еду.
Девушка села на сиденье, машина тронулась, и мягкий морской ветер задул в окна - хорошо!
Катерина поправила съехавшие на кончик носа солнцезащитные очки и представилась:
- Катя.
- Катя? Какое странное имя. - Прибавляя газу антиквар покрутил ручку настройки приемника и поймал какую-то французскую станцию.
- Почему странное? - Милая пассажирка пожала плечами, - Обычное имя. Русское.
- Так вы русская?! - удивился водитель, - В самом деле из России?
- Из самой настоящей.
- Вы очень хорошо говорите по-французски, почти без акцента.
- Спасибо, месье… месье Бади.
- Называйте меня просто - Альфред.
- Нет уж, лучше соблюдать дистанцию.
- Ну как хотите, милая мадемуазель.
Старик не настаивал.
Впрочем, не такой уж он и был старый, скорее пожилой, наверное, лет пятьдесят или чуть больше.
- "Уже в который раз таинственно исчезла очередная рыбацкая лодка, - прорвался сквозь музыку голос диктора, - Говорят, что к этим загадочным событиям имеют прямое отношение странные опыты известного парижского физика, профессора Фредерика Арно, который…"