На подходе к Госпиталю меня обогнала "газель" с боковой раздвижной дверью сине-белой расцветки, но без привычного изображения сокола Дружины. Солнечные лучи высветили слегка выделявшееся цветом пятно на борту – не иначе закрашенное изображение комара – поверх него через трафарет вывели: "ЧОП "Иней".
За рулем сидел молодой парень в городском камуфляже, рядом на пассажирском сиденье расположилась светловолосая валькирия. Ходили слухи, что охрана района отошла Дружине, но, судя по всему, полностью терять этот источник доходов Лига не собиралась.
В вестибюле Госпиталя, как и прежде, дежурили две девушки, только теперь у них появился нагрудный знак, стилизованный под синюю снежинку.
ЧОП "Иней"? Похоже на то.
На меня ведьмы не обратили никакого внимания. Примелькался. Ирину постоянно забираю, да и сам на обследования зачастил. Все просвечивают, будто крысу подопытную. Ладно хоть из таблеток самый минимум остался, в основном на витаминах сижу.
Пришел я за десять минут до назначенного времени, и кабинет диагностики был еще занят. Ждать своего времени на скамейке с порезанной обшивкой не стал, вместо этого заглянул к Ирине. От нее как раз вышел крепкий парень с красным, будто ошпаренным лицом; я прикрыл дверь и указал себе за спину.
– Привет! Это лечится?
– Если хватит ума за стены не соваться, через пару месяцев пройдет, – ответила Ирина и встала из-за стола, чтобы поцеловать меня в щеку, но я схитрил и поймал ее губы своими.
– Перестань! – со смехом высвободилась подруга и спросила: – Ты уже с обследования?
Я взглянул на часы и покачал головой.
– Нет, через пять минут пойду только.
– Тогда с тобой. У меня как раз прием закончился.
– А смысл?
– Слава, вот даже не спорь! Идем!
– Ну пошли тогда.
Я хлопком чуть ниже спины направил Ирину к двери, получил по рукам и первым вышел в коридор. Девушка заперла кабинет, и мы отправились в отделение патологий внутренней энергетики. Я, будто не знал дороги, слегка отстал и любовался стройной фигурой подруги. Уж не знаю, намеренно или нет, но ее белый халат сидел просто в облипочку.
Только перешли в боковое крыло, и навстречу сразу попался заведующий отделением – высокий и костлявый дядька с выцветшей татуировкой на левой кисти.
– Ирина Сергеевна! – улыбнулся он. – Вячеслав Владимирович! А вы к нам как на работу.
– И не говорите, – вздохнул я в ответ.
Кабинет диагностики к этому времени уже освободился, я разделся за ширмой и в одних трусах улегся на каталку. Заведующий отделением собственноручно задвинул меня в обрезок увитой жгутами проводов трубы и задраил люк.
По коже немедленно побежали мурашки. Вроде клаустрофобией отродясь не страдал, а никак привыкнуть не могу. Всякий раз дрожь пробирает.
Или зябну просто? В трубе похолодало, врезанные с внутренней стороны кристаллы засветились голубоватым сиянием, и я буквально физически ощутил, как начала заполнять трубу магическая энергия.
Холод, холод, холод.
Пик лютой стужи – и заработали вентиляторы фильтров, мороз начал ослабевать. Но тут же навалился с новой силой.
В последнее время сканирования внутренней энергетики стали куда длительней прежних, и за время нахождения в трубе успевало пройти несколько циклов.
Накачка энергией – сброс. Накачка – сброс. Накачка – сброс.
И я прекрасно ощущал, в какой именно стадии сейчас находится процесс. Чувствительность к перепадам интенсивности магических полей заметно возросла, но при этом особого дискомфорта я не испытывал. Дрожь била исключительно из-за холода.
Еще накатывала слабость. Всякий раз из трубы выбирался выжатый словно лимон. Кружилась голова, затекали ноги и руки, становилось трудно дышать. Ненадолго, все проходило уже через пару минут, стоило только выпить стакан крепкого горячего чая с сахаром, лимоном и столовой ложкой водки.
Я бы предпочел коньяк, и не ложку, а рюмку без всякого чая, но заведующий отделением отступать от своего фирменного рецепта не собирался.
В очередной раз заработали вентиляторы, кристаллы погасли, фильтры начали вытягивать и утилизировать магическую энергию; усталость вдавила в каталку. Лязгнула задвижка, через распахнувшуюся дверцу проник нестерпимо-яркий свет летнего дня.
Когда меня выкатили из трубы, я зажмурился и несколько раз моргнул, попытался сесть, но не сумел и повалился обратно. Тело задеревенело, в прокушенном плече размеренно билась тугая боль, словно дергался нарыв. Не нарыв, конечно, вовсе нет.
– Держи! – протянула Ирина стакан с горячим чаем и рассмеялась: – Да ты весь в пупырышках! И губы синие!
Стараясь не выбивать зубами дробь о стекло, я сделал осторожный глоток, и внутри немедленно растеклось мягкое тепло, слабость отступила, перестала кружиться голова.
– Отличный чай! – выдохнул я, вернул стакан Ирине и слез с каталки. Сразу подогнулись колени, в голове зазвенело, а перед глазами посерело, и не упасть удалось, лишь собрав в кулак всю свою волю. За ширмой я немедленно плюхнулся на стул и тяжело навалился грудью на подоконник.
За окном – лето, внутри меня притаилась зима.
Будто Кай, которому осколок льда в сердце загнали. Или там зеркало было?
Не суть важно…
Помотав головой, я отогнал подступавшее беспамятство, оделся и вышел из-за ширмы.
– Ну как? – обратился к заведующему отделением, который рассматривал на экране компьютера переплетения каких-то разноцветных линий.
Ирина с интересом заглядывала ему через плечо, а вот для меня все это был темный лес. Ни хрена не понятно.
– А все очень даже неплохо, – излишне бодрым, на мой взгляд, голосом ответил Хирург. – В медикаментозной терапии не вижу никакой необходимости. Витамины, микроэлементы – продолжайте пить. И для давления. Давление у вас пошаливает.
– Замечательно! – обрадовалась Ирина и даже похлопала в ладоши.
Заведующий отделением покачал головой.
– Это еще не полное излечение, но движение в правильном направлении определенно присутствует. Внутренняя энергетика стабилизировалась, теперь надо просто продолжать наблюдение.
– Хоть что-то, – улыбнулся я.
– И это приводит нас к вашим экспериментальным таблеткам, Вячеслав Владимирович, – вновь завел привычную шарманку врач. – Не прошу дать контакты поставщика, но я мог бы передавать рецепты через вас.
– Уверены, что это хорошая идея?
– С Николаем Гордеевым ведь сработало, не так ли?
– Да, Слава! – поддержала заведующего отделением Ирина. – Это очень важно для нас. Многие люди нуждаются в лечении, а мы просто не в состоянии им помочь!
Я поморщился.
– Это будет слишком дорого. Я не набиваю себе цену, просто не смогу платить за таблетки из собственного кармана.
– Это и не потребуется. Если договоримся, я выбью фонд для клинических испытаний на безнадежных больных.
– А потом кто-нибудь выбьет из меня имя поставщика?
– Это будет закрытый фонд и закрытые испытания. Если все пойдет хорошо, мы выкупим патент на препарат.
– Не все так просто, – поморщился я. – Но попробую что-нибудь придумать. На стадии клинических испытаний ничего не обещаю, если будет результат, возможно, получится перевести все это в официальную плоскость.
– О большем и не прошу. – Хирург вынул из верхнего ящика стола файл. Верхний лист в стопке был заполнен не только печатным текстом, но и парой графиков. – В первую очередь чрезвычайно интересно опробовать препарат вот с таким эффектом.
– Сделаю, что смогу.
– Молодец, Слава! – Ирина поцеловала меня в щеку, посмотрела на золотые часики и взялась за дверную ручку. – Идем? У меня перерыв заканчивается.
– Одну минуту, Ирина Сергеевна! – Заведующий отделением придержал меня за рукав. – У меня вопрос личного характера. Вы позволите?
– Конечно-конечно! – разрешила Ирина и вышла из кабинета.
Когда за ней закрылась дверь, я с усмешкой спросил:
– Надо понимать, есть и плохая новость?
Хирург приложил палец к губам, указал на забытый девушкой планшет на краю стола и поинтересовался:
– Вячеслав Владимирович, давно хотел узнать: чем пиво от эля отличается?
Я принял игру и пустился в объяснения:
– Пиво – это и эль, и лагер. В зависимости от выбора дрожжей идет либо верховое, либо низовое брожение…
И в этот момент в кабинет вернулась Ирина.
– Слава, ты мой планшет не видел? – спросила девушка. – О, вот же он!
– Заберу тебя после работы, – предупредил я, прикрыл дверь и повернулся к Хирургу. – Ну и какая плохая новость?
– Почему сразу плохая? – хмыкнул тот в ответ. – С внутренней энергетикой у вас полный порядок, просто обнаружилась одна непонятная для меня закономерность.
– А именно?
– Вот смотрите.
Заведующий отделением вывел на экран два графика. На одном красная линия едва колебалась, на другом разброс минимальных и максимальных значений по вертикали был существенно больше.
– И что это? – не понял я.
– Первый график – это изменения вашей внутренней энергетики в зависимости от колебаний интенсивности поля магической энергии. Показатели отклика не без особенностей, но в целом укладываются в норму. Это до вашего последнего ранения. А вот после отклик становится очень быстрым и сильным. Лага почти нет, насыщение и рассеивание энергии происходит мгновенно и достигает чрезвычайных значений. Теоретически вас должна прикончить любая магическая буря, но в аппарате перепады полей выше и быстрее.
– Хм… – задумчиво потер я подбородок. – И чем это мне грозит?
– Понятия не имею, – честно сознался заведующий отделением. – Но зато знаю, что послужило причиной этой аномалии.