Прошло еще несколько секунд, прежде чем первые Ледовики начали поднимать глаза, и только тогда, когда Рокус приготовился вступить в бой, Верховный Лорд обрушил фурий своего неба на врагов.
Молния грянула с неба настолько малыми и многочисленными нитями, что больше всего они напоминали огненный дождь.
Бело-голубые стрелы разметали Ледовиков на земле под стеной, убивая и сжигая, превращая их в орущую, беспорядочную толпу, и вдруг наступление на стену задохнулось.
Рокус бросил кончик своего меча вниз, указывая точно в центр построения Ледовиков на вершине стены, и призвал огонь из своего пылающего лезвия, посылая раскаленный столб пламени, который обращал плоть в пепел и обугливал кости на пятнадцати футах вокруг.
В последнюю секунду он призвал фурий ветра, чтобы замедлиться, и тяжело приземлился на неподатливый камень стены, которая теперь была очищена от коварного льда.
Призвав силы земли, Рокус разрубил две летящие дубины взмахом своего горящего меча, тем самым сметая огненной волной более сотни врагов между собой и южной стороной стены, после чего начал прорубать путь на север.
Ледовики не были дураками. Они знали, что даже самого сильного заклинателя фурий можно свалить с ног, бросив в него достаточно копий, стрел и дубин, и Рокус тоже знал об этом.
Но прежде чем шокированные Ледовики могли скоординировать свою атаку, Верховный Лорд Антиллус оказался среди них со своим смертоносным мечом, не давая ни малейшего шанса пробить его защиту штормом снарядов - и ни одного Ледовика не осталось, ни одного десятка дикарей, подтверждая мастерство Антиллуса Рокуса со сталью в руке.
Ледовики сражались с дикой свирепостью, каждый из них обладал гораздо большей силой, чем человек, но не большей, чем разъяренный Верховный Лорд, черпающий свою силу из земли.
Дважды Ледовикам удавалось схватить Рокуса в свои огромные, жилистые лапы. Он ломал их шеи одной рукой и бросал тела сквозь ряды противника, одновременно сбивая с ног десятки из них.
- Третий Антилланский! - рычал Рокус все это время. - Ко мне! Антиллус, ко мне! Антиллус, за Алеру!
- Антиллус за Алеру! - громом раздался ответ легионеров, и его солдаты начали менять направление и выбивать противника от стен.
Опытные легионеры, сражавшиеся в стороне от лорда, с боевым кличем пробивались сквозь противника, который был близок к тому, чтобы сокрушить их мгновение назад.
Сопротивление врага внезапно растаяло, исчезло так, как песок смывается приливом, и Рокус почувствовал, как ослаб напор врага.
Рыцари Металла Третьего Алеранского, обрушившись с флангов, отрезали им путь к отступлению, после чего оставалось лишь добить животных, остававшихся на стене.
- Щиты! - рявкнул Рокус, взобравшись на амбразуру, где мог смотреть сверху на снежный скат Ледовиков.
Два легионера тут же оказались рядом с ним, защищая всех троих своими широкими щитами. Копья, стрелы и летящие дубины отскакивали от Алеранской стали.
Рокус сосредоточил свое внимание на снежном скате. Огонь мог расплавить его прямо сейчас, но это стоило бы огромных усилий. Легче встряхнуть его снизу.
Он резко кивнул себе, положил голые руки на камень Защитной стены, и обратил свое внимание вниз сквозь камни.
Усилием воли он приказал местной фурии двигаться, и земля за пределами Защитной стены вдруг заколыхалась и вздыбилась.
Огромное ледяное сооружение треснуло и, застонав, рухнуло, погребая под собой тысячи вопящих дикарей.
Рокус поднялся, оттолкнул щиты в сторону, когда огромное облако ледяных кристаллов поднялось в воздух. Он схватил пылающий меч в руку и пристально смотрел, ожидая противника.
На какой-то момент на стене все застыли, ожидая возможности видеть сквозь снежное облако.
Затем появился клич, исполненный триумфа, распространяясь все шире, и мгновенье спустя воздух очистился и явил Рокусу врага, полностью разбитого и отступающего.
Потом, только потом, Рокус позволил огню покинуть свой меч.
Его люди толпились у края стены, выражая криками вызов и превосходство над убегающим противником. Они скандировали его имя.
Рокус улыбнулся и приветствовал их кулаком у сердца. Это следовало сделать. Возможность приветствовать его приводила его людей в восторг, и было бы последней низостью с его стороны не позволить им сполна насладиться моментом.
Они не должны были увидеть фальши в этой улыбке.
Слишком многие остались здесь, безмолвными фигурами в антилланской броне для того, чтобы она была искренней.
Усилия, приложенные для того, чтобы целый день управлять фуриями, утомили его, и он не хотел ничего, кроме тихого, сухого места для сна.
Вместо этого, он награждал своих капитанов и штат Третьего, а затем шел в палатки целителей, чтобы посетить раненых.
Отсутствие поощрений это то, чего не заслужил ни один из них.
Те мужчины были ранены на службе у него.
Они терпели боль ради него. Он мог пожертвовать часом сна, или двумя, или десятком ради того чтобы облегчить их боль хоть на мгновенье, для чего требовалась лишь несколько добрых слов.
Сэр Карлус был последним, кого посетил Рокус. Молодой человек был очень слаб.
Его травмы были более обширны, чем он полагал, и после исцеления с помощью магии воды он оставался обессиленным и дезориентированным. Причиной могло быть повреждение шеи.
Рокус сказал бы, что и с его мозгом не всё было в порядке.
- Благодарю вас, милорд, - сказал Карлус, когда Рокус сел на край койки. - Мы бы не устояли без вас.
- Мы сражались все вместе, парень, - грубовато ответил Рокус. - Не за что меня благодарить. Мы - лучшие. Это часть нашей работы. Часть нашего долга. В следующий раз, возможно, Третий спасёт меня.
- Да, милорд, - сказал Карлус. - Сэр? Это правда, что говорят? То, что вы вызвали Первого Лорда на поединок чести?
Рокус фыркнул от смеха.
- Это было давно, парень. Да, это правда.
Тусклые глаза Карлуса на мгновение заблестели.
- Держу пари, вы бы победили.
- Не говори ерунды, парень, - сказал Рокус, вставая и сжимая плечо молодого Рыцаря. - Гай Секстус - Первый Лорд. Он бы мне голову оторвал. И сейчас сможет. Слышал о том, что случилось с Бренсисом Каларом, а?
Карлус не был рад получить такой ответ, но сказал:
- Да, милорд.
- Отдыхай, солдат, - сказал Рокус. - Молодец.
Наконец, Рокус повернулся, чтобы выйти из палатки. Вот и всё. Долг выполнен. Наконец-то он может несколько часов отдохнуть.
Усиление в последнее время атак на Защитную стену заставило его потребовать, чтобы Крассус проходил службу в своём первом Легионе на родине. Великие фурии знали, что мальчик сейчас мог бы стать полезным.
Как и Максимус. Эти двое, кажется, научились сосуществовать, по крайней мере, без попыток убить друг друга.
Рокус фыркнул, усмехнувшись от хода своих мыслей. Он рассуждал, как старик, усталый и больной, желающий переложить свою ношу на юные плечи.
Хотя он полагал, что скорее предпочтёт состариться.
Всё равно. Было бы неплохо, чтобы кто-то помог.
Просто этих дикарей, вороновых отродьев, так много. И он сражался с ними, вороны побери, уже так долго.
Он направился в сторону лестницы, ведущей вниз, в укрепления внутри Защитной стены, где его ждала койка в отапливаемой спальне.
Он прошёл, может быть, десять шагов, когда в отдалении раздался вой ветра, созданного воздушным потоком приближающегося Рыцаря Воздуха.
Рокус остановился, и спустя минуту, влетел Рыцарь Воздуха в сопровождении одного из Рыцарей Третьего Алеранского, которые служили в воздушном патруле.
Было уже темно, но снег всегда делает это неудобство незначительным, особенно когда видна луна. Тем не менее, пока мужчина не приземлился, Рокус не мог разглядеть эмблему Первого Антилланского на его броне.
Рыцарь, тяжело дыша, поспешил к Рокусу, и поспешно отдал честь ударом кулака в грудь напротив сердца.
- Милорд, - выдохнул он.
Рокус ответил на приветствие.
- Докладывайте.
- Сообщение от Капитана Тиреуса, милорд, - задыхаясь, сказал Рыцарь. - Его позиции подвергаются массированным атакам, и он настоятельно просит подкрепления. Мы никогда не видели так много ледовиков в одном месте, милорд.
Рокус на мгновение взглянул на него и кивнул
Затем, без лишних слов, он призвал своих фурий ветра, поднялся в воздух и направился на запад, туда, где в сотне миль вдоль стены, находился Первый Антилланский, на лучшей скорости, какую мог развить на такой дистанции.
Его люди нуждались в нем. Отдых может и подождать.
Это был единственно верный выбор.
***
- И меня не волнует, насколько жестокое у тебя похмелье, Хаган! - заявил капитан Демос, не повышая голоса, который, тем не менее, разносился по всей длине судна и отдавался повсюду в доке.
- Ты свернёшь эти канаты в бухты как следует, или я прикажу тебе соскребать ракушки с днища всю дорогу через Путь!
Гай Октавиан наблюдал, как угрюмый, с мутными глазами, моряк возвращается к своей работе, чувствуя на этот раз куда большую симпатию к капитану Слайва.
Корабли начали выходить из гавани в Мастингсе с утренним приливом, сразу после рассвета.
Сейчас время приближалось к полудню, гавань и море выглядели как лес мачт и поднятых парусов, скользящих по волнам до самого горизонта.
Сотни кораблей, самый большой флот, какой когда-либо видела Алера, уже вышли в открытое море.
Фактически, единственным кораблём, всё ещё стоящим в порту, был Слайв. Он выглядел облезлым, старым и изношенным. Но он таким не был.