Детектив отдела по невозможным преступлениям полицейского департамента Сан-Франциско и частный детектив-волшебник расследуют похищение ребенка.
Майкл Керланд
Обрядовые действия
Майкл Керланд (родился в 1938 г.), появившись в качестве персонажа в книге Честера Андерсона "Парень по имени Бабочка", вернулся уже в качестве автора продолжения к ней, названного им "Девушка-единорог" (1969), благодаря которому он получил признание как писатель. В то время Керланд являлся редактором музыкального журнала "Сгаwdaddy". Хотя он время от времени и создает романы в жанре научной фантастики, такие как написанный в духе альтернативной истории "Все когда-бы-то-ни-было Бэрра" (1975) и рассказ о межпланетных приключениях "Звездный Грифон" (1987), в последние годы он более склонен к детективной прозе. К счастью, Керланду удается стереть границу между детективом и фэнтези, благодаря чему его романы о противнике Шерлока Холмса, Джеймсе Мориарти, первым из которых был "Адское устройство" (1979), и его продолжение рассказов о лорде Дарси, "Десять маленьких волшебников" (1988) и "Исследования по волшебству" (1989), понравятся любителям как фэнтези, так и детектива. То же самое можно сказать и о публикуемом здесь рассказе.
В этом бесконечном континууме, с его запутанной множественностью вселенных и измерений, возможно все. И вот одна из таких вещей.
День выдался ясным и холодным - такие дни часто бывают в Сан-Франциско в начале марта. Со стороны океана накатывал густой туман, будто огромный уродливый тролль присел на корточки на западных холмах и протягивал в мою сторону множество трепещущих язычков. Я же направлялся по Полк-стрит к старому особняку в викторианском стиле, где жил и работал Джонатан Стрюк.
Бриз пошевелил живую изгородь из подстриженного самшита, а дальше по улице, подвешенная над входом в один из домов, мелодично зазвенела "музыка ветра". Но вокруг меня воздух был неподвижен. Я остановился. Страницы газеты, брошенной на дороге, стали переворачиваться; зашумели ветки калифорнийской сосны у обочины. Не преследует ли меня элементаль ветра? Такие вещи не происходят случайно. Значит, кого-то интересуют мои передвижения? Ведь я - инспектор Питер Фрей, детектив отдела по невозможным преступлениям полицейского департамента Сан-Франциско, и совершенно нежелательно, да и небезопасно, чтобы за моими действиями следила посторонняя организация.
Я свернул на Калифорния-стрит на перекрестке, где на одном углу стоит угловатый монастырь Братьев Вечного Проклятия, построенный из бурого песчаника, а наискосок напротив него - черное бетонное здание, принадлежащее Братьям Нескончаемого Мучения. Перед калиткой Про́клятых Братьев терпеливо переминались в очереди люди, многим было явно неуютно под пристальным взглядом огромной каменной головы Т. Лезо, нависающей над оградой недалеко от входа. Очередь дожидалась удара колокола, который всегда звонит в три часа, после чего ворота раскрываются. За воротами пришедших разделят по способностям и с учетом их пожеланий. Большинству уже на следующее утро придется уйти в глубоком разочаровании, а вот одному или двоим, возможно, скажут, что в них есть малая искорка силы, которую можно было бы развить. Узнав эту новость, им предстоит решить, стоит ли предмет вожделений, то есть блестяще развитая способность применять некоторые тайные приемы гадания, той цены, которую придется заплатить, а именно десять лет, проведенные в бедности, с обритой головой, в строгом повиновении правилам весьма деспотического характера, в нелепом монашеском одеянии, на диете из кукурузной каши и термитов (так мне рассказывали) и в непрестанных молитвах богам, имена которых большинство из нас предпочтет не произносить вслух.
Т. Лезо, открыв в 1860-х годах принципы, на которых основано действие магии, возможно, совершенно не представлял, к каким великим изменениям в обществе приведет его открытие. Великий польский математик Томассони полагает, что до Т. Лезо никому не удавалось открыть законы, по которым работает магия, потому что примерно до середины девятнадцатого века магия и не действовала, - или же это происходило лишь в небольшой степени и в редких случаях. Он полагает, что изменились некие основные физические постоянные нашей Вселенной, или же что Солнце переместилось в тот сектор Вселенной, где действуют немного другие законы, или же еще что-то в этом роде. И он может представить уравнения, которые это подтверждают.
Любопытно то, что множество людей все еще не желает верить в магию, несмотря на то что вокруг, на каждом углу, можно видеть свидетельства ее существования. Волшебник переносит себя из одного места в другое, не используя для этого каких-либо устройств. "Это фокус!" - восклицают скептики. Чернокнижница превращает человека в свинью. "Зеркала", - настаивают они. Чародей предсказывает будущее с восьмидесятипроцентной точностью. "А почему не на сто процентов?" - ехидничают они. Но разве они хуже тех, кто верит, что колдовством можно решить все их проблемы? "Моему брату молотилкой оторвало ногу по колено, - говорит такой человек, - Наколдуйте, чтобы она приросла обратно". Ну да, конечно же. Хотя я слышал о некоторых немецких колдунах, которые теоретически… Но я что-то отвлекся от темы.
Я поторопился дальше по улице, к дому Стрюка. Недавно он перекрасил его в темный травянисто-зеленый, а карнизы, откосы и наличники - в мрачно-коричневый цвета, так что теперь дом лучше вписывается в общий ряд зданий на улице. Но даже в новой "одежке" дом все же каким-то образом намекал, что внутри происходят дела загадочные, нечто такое, о чем лучше помалкивать. Медная табличка на двери была недавно начищена. Она гласила:
ДЖОНАТАН СТРЮК,
доктор теологии.
Расследования посредством гадания
Я нажал на звонок, и в ответ изнутри не донеслось ни звука, но вскоре тяжелая дубовая дверь бесшумно распахнулась, и моему взгляду предстал слабо освещенный коридор, обшитый панелями какого-то темного дерева. Никого не было видно.
- Терпеть этого не могу! - произнес я. - Покажись!
Послышался девичий смех, и передо мной появилась Мелиса. Без всяких клубов дыма, без единого громового раската - просто предстала моим глазам. Секунду назад в коридоре было пусто, и вот передо мной уже стоит худенькая, темнокожая, беловолосая девушка-тростинка в зеленом платье, босиком, уперев руки в боки, и смеется надо мной.
- Привет тебе, Питер, любовь моя, - сказала она. - Он вскоре сможет к тебе выйти, а сейчас он заканчивает то ли заклинание, то ли булочки к завтраку.
- Ах, Мелиса, - сказал я, проходя вслед за ней в дом, - если бы ты это говорила всерьез.
Я снял куртку и шляпу и устроил их на вешалке между дверями.
Она с непониманием посмотрела на меня:
- Это ты насчет заклинания или булочек к завтраку?
- Я имел в виду слова "Питер, любовь моя", - пояснил я.
- Ты забываешь седьмой закон магии, - ответила она, танцующей походкой устремляясь дальше по коридору.
- Я не волшебник, - напомнил я ей, - так что я никогда и не знал седьмого закона магии.
- Будь очень осторожен в своих желаниях, - сообщила она. - Вот что гласит седьмой закон.
- А каковы остальные шесть?
- Сейчас их уже больше сотни, - сказала она, изобразив серьезное выражение на своем хорошеньком личике. - И они то и дело меняются местами.
Мы прошли в гостиную, которая располагалась за первой дверью слева, и Мелиса указала мне на кушетку.
- Садись, - сказала она. - Угощайся кофе, Джонатан скоро сюда спустится; он тебя ждал.
- Но ведь я никому не сообщал, что иду сюда, - сказал я.
- Тем не менее он тебя дожидался. Кофе стоит на буфете. У меня есть одно задание, вернусь, когда с ним закончу. - Она направилась к выходу из помещения, которое когда-то служило то ли гостиной, то ли музыкальным салоном, а сейчас здесь горели свечи и все было задрапировано темной тканью. - Мне потребуется не более двадцати минут, - сообщила она. - А если мне не повезет, много меньше.
Я перелил в чашку полкофейника той густой черной и сладкой жидкости, которую Стрюк называет кофе, и стал ждать, листая журнал про магию и магов "Genii" за прошлый месяц. В этом номере была опубликована статья Хара Йанифа, мага с Восточного побережья, где он поносил криминалистическую магию и назвал ее последователей плутами и мошенниками; особенное презрение вызывал у него Джонатан Стрюк. Его дипломы, по словам Йанифа, вызывают подозрение, а его достижения - иллюзия, и не более того. "Такая магия по требованию, - утверждал Йаниф, - нарушает сами законы магии, так что пусть ею занимаются одни только шарлатаны и хвастуны вроде Стрюка".
Когда статья появилась, я спросил Стрюка, что тот об этом думает, и в ответ он лишь улыбнулся и сказал:
- Кто знает, может, он и прав.
Вполне в духе Стрюка, с его огромным эго и гигантским чувством юмора, было оставить на столе в гостиной как раз этот номер "Genii".
Через некоторое время меня привлекло мелодичное бормотание, доносившееся из соседней комнаты, и я отложил журнал и подошел к двери, которую Мелиса оставила открытой.