Я снова взглянул на экран и подавил желание выругаться. Наверное, когда люди вели дневники, а адреса записывали в книжечки, детективам жилось полегче. Несколько минут я потратил на изучение полок, а в результате узнал лишь, что моя подопечная изучала французский, испанский, средневековый английский и британские романы конца девятнадцатого и начала двадцатого веков. Ей нравились писатели из Латинской Америки, работающие в духе магического реализма, историческая фэнтези, детективы и истории о вампирах. Музыкальные вкусы столь же эклектичны: в основном классика, кое-что недавнее, но очень мало такого, что заставляет вскочить и танцевать.
Я отослал хозяйку из комнаты, попросив отсканировать фото и отпечатать мне несколько копий, а сам принялся шарить в тех местах, где у девушки могли оказаться тайники. И опять ничего: ни контрацептивов, ни наркотиков, ни денег, ни писем. Возможно, ее жизнь действительно была настолько серой и скучной, как полагали родители - либо все, что представляло для нее ценность, она прихватила с собой, а отсюда следовало: Тина ушла из дома сознательно, никому ничего не сказав, и в ближайшее время возвращаться не собиралась. Возможно, существовал и третий вариант: я ведь не могу мыслить, как девушка-тинейджер.
Забрав у матери копии фотографии, я ушел, ощущая легкий неприятный привкус. Поиск пропавших людей - мой хлеб. Чаще всего они просто прячутся от кредиторов, и хотя мне не очень-то нравятся некоторые из моих клиентов, я сплю спокойно и не мучаюсь угрызениями совести. Иногда работа даже становится для меня развлечением. А когда у меня появляются сомнения, когда мужья просят найти жен, у которых, как я подозреваю, имеются весьма веские причины сбежать от своих благоверных, то я просто не берусь за такую работу. Вот и сейчас, направляясь к университету, я разглядывал фото Тины и гадал, хочет ли она, чтобы ее нашли.
* * *
До начала семестра оставалось две недели, была пятница. Кампус оказался настолько пуст, что у меня появился реальный выбор места для парковки, и настолько безлюден, что я заметил, сколь привлекательно смотрятся его лужайки, деревья и здания, когда от этого зрелища не отвлекают студенты. За стойкой спортивного центра сидел молодой толстячок-блондин.
- Вам помочь? - поинтересовался он, не отрываясь от журнала. Впрочем, произнес он это вежливо.
- С кем я могу поговорить насчет тренировок по стрельбе из лука?
Услышав такое, он перевел взгляд на меня и моргнул. Глаза у него оказались поразительной голубизны. А читал он "Сайнтифик америкен". Судя по обложке, главная статья номера была посвящена "электронным наркотикам".
- Из лука? Обратитесь в какой-нибудь клуб.
- Так у вас здесь нет стрельбища?
- Нет.
- Даже для инвалидов?
Он покачал головой, но тут его осенило:
- Нет, но… погодите-ка. Я позвоню в "Школу движения", там могут кое-что знать. - Он набрал номер и, повернувшись ко мне, спросил все еще вежливо: - А почему вас это интересует?
Я показал ему фото Тины:
- Вы ее знаете? Она ездит в инвалидном кресле.
- Точно! Я ее иногда здесь видел, но не на этой неделе. Толстячок протянул мне трубку. - Я связался с доктором Собески. Хотите с ним поговорить?
- Да, конечно.
Собески, как минимум, признал, что имя Тины ему знакомо, хотя он и клялся, что на этой неделе ее не видел. Что-то в его тоне заставило меня спросить, когда он видел ее в последний раз. Он не смог этого сказать. После окончания семестра? Да. В этом году? Да. В этом месяце? Возможно. А насколько часто он обычно ее видит?
- Можно спросить, чем вызван ваш интерес?
- Я не могу говорить об этом по телефону. Где находится ваш офис?
- В здании библиотеки Рейда. Знаете, где это?
- Конечно. Буду через несколько минут.
Я поблагодарил парня, и тот снова уткнулся в журнал. От спортклуба до библиотеки совсем недалеко, и большая часть пути проходит под сенью чудесных старых деревьев. Аудитории, конечно, тесны, уродливы и неуютны, но нельзя же иметь все сразу.
Офис Собески тоже не выглядел просторным. Возможно, причиной тому был сам Собески - пониже меня, но массивного сложения. Ручищи у него оказались толщиной с мою ногу, а большие пальцы рук такие же короткие и толстые, как большие пальцы у меня на ногах. Голову, казалось, специально модифицировали, задавшись целью свести к минимуму места, за которые можно ухватиться: волосы коротко подстрижены, нос приплюснут, уши словно приколочены к черепу, а шея не достойна и упоминания. На пустом столе Собески расположились лишь компьютер, телефон и его ноги. Он смерил меня взглядом, и я подавил сильное желание выпятить грудь.
- Вы ищете Тину Хилл?
- Да.
- Садитесь. Почему?
- Она не вернулась домой, и ее родители волнуются. Вы не знаете, где она?
- Можно взглянуть на ваши документы? - Я протянул ему бумажник и показал лицензию. Он взглянул на нее, пожал плечами.
Я уже говорил, что не видел ее недели две.
Вчера утром она сказала родителям, что едет в спортивный центр. Насколько я могу судить, здесь она не появлялась. Родители думали, что она тренируется в стрельбе из лука. Она действительно занималась этим видом спорта?
- Думаю, да. Вероятно.
- А уточнить не желаете? - сухо поинтересовался я.
Собески слегка покраснел:
- Спросите ее тренера. Он энтузиаст стрельбы из лука, а вы, наверное, знаете, что такое фанат.
Я кивнул.
- Он здесь?
- Сегодня его нет.
- А где я могу его найти? Румянец на щеках усилился:
- Не знаю. Пока вы сюда шли, я ему звонил. Дома его нет, а по сотовому он не отвечает.
Мне это совершенно не понравилось.
- Когда вы видели тренера в последний раз? - уточнил я, стараясь говорить как можно более небрежно.
- В четверг.
- Как его зовут?
Он помялся, потом вздохнул:
- Джейсон Дэви. Послушайте, это совсем не то, что вы думаете. Тема его магистерской диссертации - спорт и упражнения для инвалидов. Я-то знаю: это напрасная трата времени, но он буквально одержим своей темой.
- Почему же напрасная?
- Генетика, микрохирургия и протезы. Мы практически избавились от генетических нарушений и тератогенных препаратов, вызывавших подобные уродства. И почти всякий раз, когда кто-то теряет конечность, ее можно снова пришить. Но даже если это не удается, современные протезы, в особенности ног, почти столь же хороши, как сами конечности. Тина потеряла ногу, потому что ее раздавило, а не просто оторвало, а сам несчастный случай произошел в какой-то глухомани и очень далеко от госпиталя. Ей вообще чертовски повезло, что она не умерла от потери крови до того, как подоспела помощь. Но таких, как она, довольно мало; их число не оправдает исследования, которыми занимается Дэви. Тем более сейчас, когда уже начали клонировать органы и конечности для трансплантации. Лет через десять, максимум, через двадцать работа Джейсона никому не будет нужна. Да, конечно, еще осталось немало стран, где дети остаются без ног, подрываясь на минах, и где их родителям не по карману трансплантаты или протезы, но там хватает забот поважнее, чем олимпиады для инвалидов.
- Я знаю, что удалось клонировать отдельные органы, но руки или ноги?..
Он пожал плечами, и видневшаяся полоска его шеи на секунду исчезла полностью:
- Мне мало что известно. Я немногое знаю о клонировании, но одно понятно всем: совсем нетрудно переделать гены таким образом, что на выходе получится безмозглое тело, пригодное только на запчасти. И совсем не обязательно это должен быть клон конкретного человека - в тех случаях, когда тканевая совместимость достаточно высока, можно без серьезных побочных эффектов воспользоваться препаратами для подавления отторжения.
- И вы полагаете, что такое когда-нибудь станет законным?
- Конечно, - фыркнул он. - Новые печень и сердце нужны куче политиков, а заодно и шишкам из правлений тех компании, которые делают взносы в их избирательные фонды. А до тех пор, пока существуют войны и солдаты, остается потребность в конечностях для замены утраченных. И пусть незаконно - кто это остановит? Черт, да подобное наверняка уже где-нибудь пробовали сделать. Посмотрите, что стало с имплантантами груди или чипами в голове. Конечно, некоторые страны запретили продажу и операции, но не закрыли компании, которые все это производят, и не преследуют тех, кто едет за границу, чтобы сделать операцию… А какова, в сущности, разница между безголовым телом и несколькими сердцами, бьющимися в сосуде с питательным раствором? - Он покачал головой. - Я частенько втолковывал Джейсону, что он тратит жизнь на никчемное дело, но с энтузиастом спорить бесполезно, тем более что с деньгами у него, похоже, проблем нет.
- Сколько у него подопечных?
- Мы предпочитаем называть их "клиентами", - поправил меня Собески, усмехнувшись.
- И сколько же? Он ответил не сразу.
- Таких, с кем он встречается регулярно, сейчас нет. Во всяком случае, здесь. Тина - единственная.
- Сколько времени он с ней проводит?
- Часа два. Каждый второй день.
- И ее не было здесь уже две или три недели? Короткая пауза.
- Нет. Я подумал, что она могла уехать на каникулы.
- Можно осмотреть офис Джейсона?
- Нет, - ответил Собески без колебаний, но и без чрезмерной эмоциональности. - Это исключено.