Глава 3
Это было в тот день, когда были выставлены новые плакаты. Мне очень нравился тот, что на Пикадилли-Серкус. Офигенно смешно. Стоит премьер-министр, в красивом таком костюме, и пожимает руку банану. И этот плакат даже больше того, что стоял там раньше.
Я начал работать с фокусными группами по вопросам продуктовых предпочтений и по вопросам истории. На этот раз и работы-то особой не было - ребята из Специального подразделения по исследованию СМИ уже все сделали. Обычно нам приходилось самим проводить кучу исследований и затем придумывать всякие новые концепции, которые еще должно одобрить Специальное подразделение по исследованию СМИ. Потом нам надлежало выезжать с ними в районы и использовать собственный материал в фокусных группах. А на этот раз они снабдили нас всеми нужными вопросами и описанием групп. Оставалось только собрать их, задать вопросы, а потом отослать собранную информацию в департамент. Никакого анализа, никаких отчетов, ничего. Им нужен был только сырой материал. Такое проделывается ежегодно и довольно интенсивно. Но настоящей проблемой на этот раз было то, что вместо того, чтобы отправляться на улицы и опрашивать обычных людей, нам нужно было получить кучу информации и от людей разрядов Г и Д. Обычно всем по большому барабану, что эти люди себе думают по любому вопросу. И мы обычно разговариваем с людьми из разрядов А, Б, В1 и В2. Люди разрядов Г и Д живут в поганых районах на севере Лондона. Их вообще не видно на улицах, но нам пришлось туда отправиться, а потом искать их и еще упрашивать присоединяться к фокусным группам.
В то утро, о котором я вам толкую, я сильно посмеялся на работе. Я очутился в лифте вместе с боссом всего департамента, Броком. У Брока клевый загар, дорогие часы, приличный костюм. Я ехал вверх на сороковой этаж, чтобы забрать материалы в Специальном подразделении по исследованию СМИ, а Брок, наверное, направлялся в свой кабинет на сорок пятом этаже. Он, должно быть, уже на три четверти выплатил свой ДЖ, и это сразу видно. В лифте были только мы с ним, и я заговорил:
- Отличный загар, Брок.
А он отвечает:
- Ага, спасибо, сынок. Обалденный!
И я повторяю:
- Обалденный!
И он спрашивает:
- Ты где работаешь?
Я ему рассказываю и кстати сообщаю, что на следующей неделе мы начинаем работать с разрядами Г и Д. Он говорит:
- Неужели с этой толпой козлов?! - что меня сильно развеселило, и он тоже начинает хохотать, а потом продолжает: - А ты классный парень. Как зовут?
Я называю свое имя и когда мы достигаем сорокового этажа, я выхожу.
Так или иначе, но все в моем офисе были поражены, что я так дружески поболтал с Броком в лифте.
В обед мы с Федором отправились к "Звездным сучкам" на Чаринг-Кросс. Я просто пил кофе и смотрел шоу, а он отправился в Римский зал еще на одну пытку. Охренеть!
А после обеда настало время проводить опрос фокусной группы по вопросам продуктовых предпочтений и по вопросам истории для подготовки того самого сырого материала по людям разрядов Г и Д. Все мы много слышали о них, но когда видишь все своими глазами… в общем, блевать тянет. Я серьезно, между прочим. И они все такие подозрительные. Ты приходишь к ним, чтобы помочь, чтобы принести пользу обществу, чтобы, как говорится, государственная машина работала как часы. А они на все вопросы отвечают с неохотой и так странно на тебя смотрят… Я просто уверен, что, если бы посещение фокусных групп не было общественной обязанностью, там бы никто и не появлялся. Очень трудно было заставить их просто заткнуться и, скажем так, сфокусироваться. В конце концов, это ведь называется "фокусная группа".
И вот мы все сидим там. Мы - то есть ребята из Департамента общественных исследований. Проводим опрос фокусной группы для Специального подразделения по исследованию СМИ. Сидим в этом гулком зале за паршивыми старыми столами, сделанными из дурацкого дерева, а вокруг - сотни этих извращенцев и остолопов, ждут, когда им зададут вопросы и они смогут отсюда убраться и вернуться к своим гребаным делишкам, которыми занимались до нашего появления.
Первая часть опросного листа была довольно простой. Я занимался с этим тупицей по имени Рег. Ему, должно быть, около шестидесяти, у него красное глупое лицо и, явно, всякие отвратительные мыслишки в голове. Он молчал и даже не пытался сделать заинтересованный вид, когда я зачитал ему "Декларацию ФГ" ("На основании статута 45, подраздела 6 Потребительского акта государство обязывает вас отвечать на все без исключения вопросы, которые задает вам агент. Любая данная вами информация может быть использована для изменения условий и состояния товаров и может быть передана заранее одобренной третьей стороне и т. д. и т. п… и любая информация, которую правительство может в дальнейшем расценить как информацию, связанную с вопросами безопасности, может привести к тому, что вас вызовут для дальнейших расспросов по усмотрению правительства и т. д. и т. п… Пожалуйста, распишитесь здесь"). Всю эту дребедень я помню наизусть и могу отбарабанить даже спросонья.
Моя беседа с Регом выглядела так:
- Рег, я задам вам несколько вопросов о вашей жизни. Вам может показаться, что некоторые вопросы бессмысленны, но все равно постарайтесь на них ответить. Вы меня понимаете?
- Да, - говорит он.
- Сколько раз в неделю вы едите обеды пятнадцать плюс?
Рег сморгнул и наклонился вперед.
- Что, черт возьми, такое обед пятнадцать плюс?
- Тогда я в этой графе поставлю "ни одного", хорошо?
- Ни одного. Угу. Я тоже так думаю, - говорит Рег.
- Как мы можем улучшить качество ваших обедов пятнадцать плюс? - спрашиваю я. Это второй вопрос в списке.
- Вы не можете улучшить мои обеды пятнадцать плюс.
- Точно, вы чертовски правы! - восклицаю я, чтобы подбодрить его.
Вопрос номер три.
- Вы предпочитаете вкус "Нового Пепсо" или обычного старого "Пепсо"?
- Старого.
- Серьезно? - спрашиваю я. - "Новое Пепсо" ведь намного лучше. Оно же новое. "Так оно и есть, - думал я. - Само собой разумеется. Оно просто офигенное".
- Я не знаю, что такое "Новое Пепсо", - говорит этот Рег.
- Значит, вы предпочитаете старое "Пепсо"?
- О’кей, пишите так, - говорит Рег, и я вижу, что ему все равно. Вижу, что он не относится к этому опросу с должной серьезностью, а ведь он, черт возьми, должен так относиться, потому что это, блин, действительно серьезно. К этому моменту я уже понимаю, почему старички в нашем департаменте с содроганием говорят о ежегодных опросах фокусных групп, состоящих из людей разрядов Г и Д.
Как бы там ни было, потом мы переходим к истории. Она нагоняет на меня страшную скуку - я не понимаю, зачем им вообще нужно задавать вопросы по истории. На мой взгляд, все это давно уже умерло и похоронено и вообще полное дерьмо. Мы, например, вообще не изучали историю в Центре обучения номер 16. Они изучают ее только в Центре обучения номер 1, и даже там в год учится только пять студентов. У Федора есть приятель, который знал одного парня, который пошел работать в Департамент истории. И этот приятель сказал, что через неделю тот бедолага пропал, и он его уже больше никогда не видел. Они отправляются работать в специальный департамент с ограниченным допуском, и больше о них ни слуху ни духу. Как какие-то таинственные люди. Опросник по истории похож на игру. Ты им говоришь разные слова, а они должны говорить первое, что им приходит на ум. Накануне вечером я попробовал это дело с Федором, и получилось очень смешно. Что-то типа:
- Хорошо, Федор. Я хочу, чтобы ты мне сказал первое, что придет тебе на ум, когда я произнесу какое-нибудь слово. Не волнуйся и не задумывайся. О’кей?
- О’кей, - отвечает Федор.
- Премьер-министр, - говорю я.
- Единство и успех, - тут же выпаливает Федор.
- ЕС.
- Эвтаназия.
- Охренеть! - говорю я, потому что именно в такие моменты надо говорить что-то подобное, чтобы подбодрить человека, отвечающего на вопросы, дать ему понять, что он прекрасно со всем справляется.
- Совершенно охренеть! - восклицает Федор и хохочет от восторга.
- СПИД.
- Похмелье после наркотиков. Ха-ха-ха!
Я:
- А Дольф Гитлер.
Федор:
- Гуглеплекс? - Он пожимает плечами.
- Вьетнам, - продолжаю я, как настоящий профессионал.
- Китай.
- Корея.
- Китай.
- Япония.
- Китай.
- Индия.
- Россия.
- Китай. Ну и как у меня получается? - спрашивает Федор.
- Охренеть, - отвечаю я. А потом опять читаю из опросника. - Усама бен Ладен.
- Эники Беники Бум, - отвечает Федор, передразнивая меня.
Причем делает это очень смешно. Мы оба ржем.
- Мартин Мартин.
- Мартин Мартин Мартин, - хихикает он.
- Аль-Каида.
- "Звездные сучки".
- Берлинская стена.
- Давай сходим к "Царским сучкам".
- Охота на ведьм.
- Мне это уже надоело. Пойдем к "Царским сучкам", - гнет свое Федор, глядя в окно.
Мы так и сделали.
Но когда я играл в эту историческую игру с Регом, все было по-другому. Не знаю, не могу сказать точно, в чем именно было дело. Просто от него шли плохие флюиды, так сказать. И прежде чем ответить, он слишком долго думал. И думал, как мне показалось, о том, какой будет моя реакция на его слова. Он не раз говорил такие слова, как "зло", когда, например, я сказал "А Дольф Гитлер", или "сдохшая Европа", или "ЕС".