- Я так понимаю, вы наш новый телеграфист? – уточнил гость.
- Д-да… - Гай попытался улыбнуться, - как вы вошли?
- Было не заперто. Я не вовремя?
- Нет-нет. Всё нормально. Чем могу служить? Боюсь, что некоторое время я буду не в силах использовать телеграф и почту. Но самое большее пару дней.
- О, нет. Я не с этой целью, - всплеснул руками гость, - просто я счёл, что в текущих обстоятельствах вам может быть уместна моя помощь.
- Помощь?
- Как я уже имел возможность сообщить, я имею честь владеть магазином и складом. Поэтому если вам вдруг что-то понадобится… - он оглядел контору, - например осветительное масло или свечи, то вы всегда можете рассчитывать на поддержку и понимание с моей стороны.
- Ясно… - Гай уже практически взял себя в руки, но на многосложные ответы его пока не хватало.
- С другой точки зрения, если вдруг мне… - торговец ещё раз оглядел контору, - может быть пройдём в более уютное место? Здесь темно, как в могиле.
Более уютное место оказалось городской таверной. Там действительно было заметно комфортнее, чем в неосвещённой и заброшенной конторе.
- Салют, Тават, - приветствовал их худощавый кабатчик в накрахмаленном фартуке, - и вам, дон Коналла, тоже не болеть.
- Благодарю, - смутился Гай, слегка удивлённой скоростью, с которой о его прибытии стало известно.
- Что будет пить уважаемый дон? – уточнил кабатчик, - меня зовут, Костлявый Пим Сильвей, если что. А это мои сотрудники… Так, на всякий случай.
Он указал на двух мужчин, расположившихся у дальней стены. Один, рослый и коренастый, с красным обветренным лицом и обрамлявшей лицо золотистой бородой, тоже был в фартуке и с неожиданной для огромных ладоней сноровкой протирал стаканы. Второй, худой, жилистый, в чёрном жилете и полосатой рубашке просто сидел, откинувшись к стене и сложив руки на груди. Больше всего в его недвижной фигуре Гая впечатлили выцветшие серые глаза под кустистыми бровями и револьвер на боку.
Кроме них в зале было довольно пусто, что слегка удивило Гая, ожидавшего вечером несколько большего оживления. По углам сидело около дюжины посетителей, которых он не смог толком разглядеть. Рядом с большим лакированным полихордом дремал щуплый человек в рубашке с закатанными рукавами, видимо музыкант. У ведущей наверх лестницы перешёптывались две смуглые девушки, завёрнутые в расшитые магнолиями и гибискусами шали. Близ задней двери возилась с вёдрами массивная коренастая фигура в неказистом платье и с очень тщательно и замысловато выплетенной маслянисто чёрной косой вокруг головы.
Осмотревшись, Гай отрицательно покачал головой, в ответ на вопросительное лицо кабатчика.
- Зря, - отечески заметил Тават ван-Дуэрфа, приглаживая тщательно зачёсанную и напомаженную волнистую чёрную шевелюру, - у Костлявого Пима лучшая выпивка минимум на пятьсот миль вокруг, уж поверьте. Нам, коммерсантам, частенько доводится путешествовать.
- Ну, может быть, если только совсем немного… - нерешительно пробормотал Гай.
Тават кивнул, и Пим за ручку вытащил из-под прилавка зелёную стеклянную бутыль.
- Фирменное.
Вино оказалось и вправду довольно приличным. В забегаловке рядом с академией поили хуже.
- Вам, как человеку здесь новому, - начал ван-Дуэрфа, - безо всяких сомнений, в первую очередь необходимо будет завести ценные знакомства.
Гай согласно кивнул, разглядывая густую тёмную жидкость в стакане.
- И я, и досто… хм… досточтимый дон Пим будем рады всемерно… Верно, досточтимый дон?
Тот молча кивнул. Девицы у лестницы дружно захихикали, прикрываясь одним на двоих веером.
- Я здесь владею универсальным магазином…
Кабатчик едва заметно хмыкнул, на что коммерсант ответил ему гневным взглядом.
- …магазином, - с напором повторил Дуэрфа, - и складом.
- Складом? – удивился Гай, подумав, что вино определённо было лучше, чем показалось ему вначале.
- Именно. Я сдаю его всем желающим. А их много. Зимой, особенно. Поэтому если вы, вдруг, решите заняться каким-нибудь бизнесом, то я с огромной радостью предоставлю вам необходимые помещения…
- Бизнесом? Нет, нет… Я телеграфист.
Гай попытался собрать мысли, но они явно начинали как-то неуправляемо расползаться.
- Конечно. Но вот вашему предшественнику, мир его праху, это совершенно не помеша…
- Предшественнику? - часть мыслей Гая смогла приобрести единое направление, - да, я вот что хотел спросить… Говорят, его убили?
Стало очень тихо.
Ван-Дуэрфа нервно пожевал нижнюю губу. Костлявый Пим невозмутимо протирал очередной стакан.
- Как это случилось? – не замечая тишины, поинтересовался Гай.
- Ну… это… - коммерсант почесал затылок, - его застрелили когда он выходил из таверны. Только не придавайте этому излишнего значения. Подобные инциденты не должны омрачить вам картины нашего города. Подобные случаи у нас крайне редки. Крайне… Правда, Пим?
- Исключительно редки, - заверил худой кабатчик.
Гай с некоторым удивлением осмотрел пустой стакан.
Ван-Дуэрфа кивнул. Пим Сильвей снова достал бутыль.
- Но я… - робко запротестовал телеграфист.
- За счёт заведения, - Пим наполнил стакан до краёв.
Гай обхватил тёплый глиняный цилиндр и отхлебнул.
- Редки, говорите?
- Исключительно – с крайней выразительностью даже не выговорил, а скорее продекламировал ван-Дуэрфа, - жители нашего славного города Острога крайне редко становятся жертвами перестрелок.
- Если только не вздумают начать подкатываться к дочке Демизы, - донеслось из-за спины, - старик хватается за пушку, как только ему померещится, что у кого-то есть планы на его девчонку…
Гай удивлённо обернулся. Он и не заметил, как зал таверны начал заполняться. Людей стало больше, полихордист очнулся от дремоты и начал тихонько наигрывать что-то мелодичное. Девицы покинули свой пост у лестницы, и неспешно фланировали по залу, покачивая бёдрами, и постреливая глазами в сторону Гая. Тот подумал, что глаза у девушек красивые, большие, тёмно-карие с пышными густыми ресницами.
Стакан выскользнул из пальцев, ударился в доски пола, выплеснул тягучую красноватую жидкость на солому и расселся на две половины.
- Ох, какая неудача… - покачал головой коммерсант.
- Извините, - пробормотал Гай и икнул.
- Ничего страшного, - отмахнулся кабатчик, и повернулся к золотоволосому детине позади, - Регинхари, позови Швабру.
Тот кивнул, оставил протираемый стакан и пошёл к задней двери.
Гай обеими локтями навалился на прилавок. Мысли в голове путались, а таверна явно пыталась начать медленно вращаться.
- По новой? – ван-Дуэрфа придвинул ему ещё один стакан.
- Я н-не пью… - пробормотал Гай, пытаясь собраться с мыслями.
- Да что тут пить-то? – удивился тот.
Гай машинально отхлебнул и поставил стакан.
- Г-гы…
Он покосился в сторону. Рядом стояла коренастая женщина, которую он раньше видел у задней двери. В руках она держала тряпку.
Ван-Дуэрфа мягко отодвинул его вместе со стулом. Служанка нагнулась и стала вытирать пол. Её движения показались Гаю какими-то непривычными, не то чтобы неуклюжими, но странными. Она подобрала осколки стакана и выпрямилась. У неё было некрасивое, даже уродливое лицо. С землистой кожей, мясистыми губами и большим носом. И глаза. Огромные, совиные глаза, с красновато-карей радужкой и чёрными как ночь, пульсирующими на свету зрачками, утопающие под тяжёлыми мохнатыми бровями, почти сливавшимися с маслянисто-чёрной жёсткой причёской.
- Можешь идти, Швабра, - сказал Пим, - служанка развернулась и чуть вразвалку зашагала обратно к задней двери.
Гай отёр лоб и задумчиво оглядел полупустой стакан.
- Почему Швабра? – спросил он, - странное прозвище.
- Она убирается в таверне, - пожал плечами кабатчик, - потому и Швабра.
- А она не обижается?
- С чего ей обижаться? – искренне удивился Пим.
Гай ещё раз внимательно посмотрел на стакан. Тут до него дошло.
- Но… она же… вы же... вам не страшно?
- Ну что вы, дон Коналла, - всплеснул руками ван-Дуэрфа.
- Гай, - машинально поправил он торговца.
- …дон Гай. Она же женщина. К тому же воспитывалась среди людей практически с детства. Поверьте. Она совершенно безобидна.
- И позволяет мне экономить на освещении при ночной уборке, - мимоходом заметил Пим.
- А вот это совершенно необязательно, дон Пим, - встрепенулся ван-Дуэрфа, - мои свечи весьма дешёвы и ваша мелочная экономия…
- Ну, я думал… - начал Гай.
- Выбросьте из головы, - махнул рукой коммерсант, - лучше обратите внимание на кого-нибудь из девушек. Вот, например, очаровательная Табилита.
Он подозвал одну из фланировавших девиц.
Та подошла ближе и улыбнулась. Гай улыбнулся в ответ. В начале девушки не показались ему красивыми или очаровательными, но сейчас его мнение определённо изменилось.
- Добрый вечер, с-суд… сударыня, - пробормотал он, отодвигая стакан и намереваясь поцеловать девушке руку.
- Привет, - игриво заметила Табилита, улыбаясь в веер, - если благородный дон хочет…
Что именно он должен был хотеть Гай так и не узнал, потому что полированная доска стойки внезапно ударила ему в лоб.
Следующее утро определённо было не самым лучшим в его жизни.
- Ну, разве же можно так, молодой человек, - Сертий Птепс сокрушённо покачал своей бритой головой в чёрной шапочке, - Тават начинал как бродячий торговец с туземцами, его и ведром сильфейной водки с ног не свалишь… А вы. Вот прям так. Уставши. Не закусывая.
Он ещё раз покачал головой.