Потом меня заставили все записать, причем от руки, чего я не делала тысячу лет. Я думала, что мент Васька, словно психотерапевт со стажем, заставит меня, как трудного пациента, потом переписать показания левой рукой, но обошлось.
Получилось примерно следующее.
Нападавший. Мужчина, славянской внешности (блондин), глаза светлые, лицо узкое, телосложение нормальное, рост примерно 185–187 сантиметров, стрижка короткая (ежик).
Одет в вещи спортивного типа, темные: черная майка, серые джинсы, серая легкая куртка, черные кроссовки.
Говорит негромко, очень уверенно, правильно, привык к тому, что его слушают; неспешно, немного картавит.
Руки: грубые, с шершавыми мозолями, кисти и бицепсы очень крепкие (когда потом Ларионов с придыханием зачитывал документ вслух, Чед на этом месте хмыкнул). Такое ощущение, что руки он набил, занимаясь с оружием, они покрыты грубыми мозолями от какой-то постоянной работы или обожжены.
Запах: легкий мужской одеколон, какой, я не разнюхала. Еще я уловила очень слабый запах лошади, запах, который на конюшне пропитывает практически все помещения и все вещи, даже если они оставлены в комнате для переодевания. Тут Вася сразу приписал на полях моей нетленки: "Проверить клубы и ковалей", благо этот цех в Москве был пока малочисленным, хотя и обильным самоучками.
Умеет драться катаной. Скорее всего, вообще умеет драться. (Мое добавление было – "крайне опасен" и "!!!"; Чед морщился, но терпел.) Ларри дописал: проверить исторические и японские клубы.
В кармане носит детскую игрушку, наполненную соленым крахмальным клейстером. Возможно, следы клейстера имеются на большинстве предметов его гардероба… (Танька рвалась дописать – придумать, как с лету определять, что это именно соленый кисель, а не сперма, на что Ларри разразился краткой лекцией относительно обычных мест обнаружения спермы и путей ее возможного попадания в карманы мужской одежды.)
В случае необходимости может превращать чашку клейстера в оружие…
На этом месте Вася велел дальше не писать.
– Ник, ну как такое может быть? Что за Гарри Поттер? Одно дело – просто мысли почитать или что-нибудь по мелочам, как ты показываешь, другое – сделать из киселя боевую кагану… Я понимаю, Чед там был и подтверждает, но если ко мне придет тетка с такой историей… нет, ну если ко мне, то понятно… а в принципе – придет в полицию, что ей скажут? Точнее, куда… отправят?
– Сколько та панда вместе с киселем весила? – уточнила Таня.
– Ради бога! – раздраженно ответила я. – Я не взвешивала. Но если ты хочешь сопоставить массу клейстера и катаны, не стоит. Кисель, то есть заряженная заранее эктоплазма, используется только как основа материализации. Клейстера, может быть, сто граммов, а катана будет весить как настоящая, сколько она там должна… килограмм, два… просто не в руке мага она сразу… э… обтечет… и в его руке тоже обтечет в свое время. Это зависит от качества предварительной работы с основой.
– А ты так умеешь?
– Не прямо так, но могу немного.
– Ну ты партизан! – восхитился Васька. – Умеешь такое и молчишь в тряпку.
Я воззрилась на господина полицейского недружелюбно и с расстановкой заговорила:
– Ларри, если взять клизму или шприц и напустить экто в замочную скважину, а потом выполнить формулу материализации металла, будет ключ. К примеру. Благо сегодня на единственный механический замок немногие важные двери заперты, но ты учти. Клейстер потом высохнет и отвалится… кто будет искать остатки крахмального киселя в замочной скважине обчищенной квартиры?
Чед тем временем очухался; взял горшочек, начал уписывать мясо.
– Ну ваще, – сказал Ларионов.
– Да полная фигня, – отозвалась Танька. – Мерлина у себя оставишь? Магия магией, а потребности организма – потребностями. У нас есть квалифицированный младший медицинский персонал, капельницы и томограф для башки.
– Я вот думаю, – задумчиво сказал Чед. – Телефон у парня есть, а ему никто не звонит. Каким бы он ни был чудиком, все равно хоть кто-то да интересовался бы. – И поднял взгляд на настенные часы – 23:59.
И тут телефон, брошенный возле Мерлина на диване, разразился позывными: "Арам-зам-зам…"
Глава 4
Вторник. 26-й лунный день
26-лунный день тяжел эмоциональными всплесками и непредсказуемыми событиями
Сказать, что компания подпрыгнула, – значит ничего не сказать.
Чужеродный звук был опознан сразу – позывные телефонов друг друга были нам хорошо известны. Ларионовский мерзко хохотал. Танькин выдавал какую-то стандартную мелодию, незатейливую и спокойную. Огромное устройство Чеда ревело как мотор мотоцикла. Мой распевал "Взвейтесь кострами, синие ночи". Почему – не знаю, я в пионеры уже не успела, но казалось прикольно в противовес расплодившейся эстраде.
Чед двинулся в комнату, но я юркнула вперед него и схватила трубку. Мерлин слегка возился и невнятно бубнил про конец концов.
– Але, – сказала я, искренне надеясь услышать тревожный девичий голосок. У меня в воображении даже нарисовалась нежная барышня, любящая оккультизм, поддерживавшая Мерлина в период его потерь и готовая усыновить волосатого мага на всю оставшуюся; а на шейке у девочки – цепочка с черной половинкой символа Инь-Ян…
– Я все о тебе знаю, – негромко сказал в трубку мужской голос. – Считай, я все время наблюдал за вами, как вы этого волосатого парня катали-перекладывали. Я знаю твой адрес. Квартира у тебя защищена, спорить не буду, но до порога я его проследил. Вас там четверо, это я чувствую. Вы напрягитесь и примите правильное решение. Не пугаю, но история должна закончиться, не начавшись. Олег Евсеев придет в себя через день-два и вряд ли вспомнит хоть что-нибудь из последних событий. И вы забудьте.
Мои поисковые нити бились в телефонных проводах, огибая помехи, сражаясь с багровой, сверкающей ослепительными разрядами аурой собеседника; это было красиво и жутко до одури, меня даже затошнило… высшая октава, надо же, насколько выше моей собственной…
Надо было продлить время разговора; я не знала технических возможностей полиции, но сама что-то нащупала, а Ларри корчил ужасные рожи, махал руками и куда-то звонил… и мне на помощь пришел мой идиотский профессионализм…
– Хорошо, конечно! Послушайте, я понимаю, какая у вас экстрасенсорная специализация… если вы все обо мне знаете, может быть, вы согласитесь дать мне интервью?… О вас может написать только такое издание, как "Пифия"… вы делаете исключительные вещи… мой Дар невелик, семейная магия, оздоровление, информация… но вы…
– Ты предлагаешь встретиться?
– Нет… да… ну то есть да, но не в том смысле, не в личном, а в профессиональном! Я – да, я приглашаю вас в кафе, ну или просто куда-нибудь, расскажите, пожалуйста, о себе, если можно… я обещаю максимальную конфиденциальность…
– Я не поощряю интереса к себе. – В трубке что-то треснуло; я ее выронила и, ругаясь и шипя, заскакала, тряся головой. В уши как будто засунули по злющей пчеле, а поисковую паутину отрубили грубо, порвали… может, боевые маги не могут по-другому?… Например, просто нажать отбой?…
Ларри с интересом поднял трубку. Поковырялся, показал оплавленные внутренности и обугленную симку.
– Ну, тут не все уничтожено, – сказал Чед. Он вовсе не сдался – наоборот, бравада Даром окончательно настроила моего друга макнуть мерзкого типа в сортир. – Что-то можно извлечь.
– Я немножко извлекла, – сообщила я, растирая виски. – Он сейчас в районе Отрадного, откройте карту на каком-нибудь компе, быстро, ткну дом… по крайней мере, сейчас он был там… неподалеку…
– Зачем портить устройство? – спросила Танька.
– Чтобы обратный номер не считался, – отозвалась я. – Он… он офигенный, ой, пардон, в смысле офигенно сильный экстрасенс, я даже не понимаю, как мне удалось его проследить… просто удача…
– Во. – Ларри сунул мне ноутбук с открытой Яндекс-картой района метро "Отрадное". Я ткнула дрожащим пальцем, и Ларри рьяно рванул копаться в компьютере.
– Журчат ручьи, – объявил Мерлин, не открывая глаз. Таня сунулась к нему, пощупала пульс на шее, приподняла веко, принюхалась и ушла в комнате к окну, встав перед ошеломительной панорамой Москвы, которая досталась мне вместе с квартирой.
– Иринсильевна?… А, Любгеоргивна… ага… ага… не-а… а мне бы перевозочку… ага… не, можно без санитаров, тут полиция, вынесем… ага… да приятелю стало плохо… ага… на месте глянем, или в психосоматику, или в неврологию… ага… ну падал немного… да… да хрен знает, сколько ему лет, на месте разберемся… да, перезвоните… ага, через час нормально… адрес щас… записываете?… Паспорт щас… тоже есть… да.
– Офигенный, говоришь? – буркнул Чед о наболевшем.
– Ты такое видел когда-нибудь? С катаной? – спросила я.
– Нет, но надеюсь изучить явление поближе…
В моей голове кратко мелькнула картинка вероятного будущего – взмыленный Чед с голым торсом упражняется в бусидо… Ну да, ну да.
– Догрызаем килокалории, – едко объявила Таня, – и ждем перевозку. Вы как хотите, а я намереваюсь сделать что-то полезное для Никуськи, ибо вот оно, на матрасе, все равно нуждается в удовлетворении физиологических, так сказать, потребностей. Офигенный мальчик с пандой, не офигенный, может он плавить телефоны на расстоянии, не может, а тело из штаба надо убрать.
Мы безмолвно восхитились нашим самым замечательным в мире доктором Татьяной Белкиной. Собственно, я уже неоднократно думала, как буду ночевать в неоднозначном обществе Мерлина. С другой стороны…
– Белка, ты его в двухместную палату запихнешь?