- А вот так. Судя по всему, вылетев из окна, он не паниковал, а занялся тем, что стер всю свою память напрочь. Поверь, времени у него для этого было предостаточно - почти полминуты. Для андроида это вечность. И еще, одна его фемтосхема не дает мне покоя - это мощный сверхсовременный передатчик. Робот мог подслушать, что говорилось на совещании, и передать всё своим сообщникам на очень большое расстояние в виде одиночного мгновенного импульса. Такие вот пироги, Ричард. Да, чуть не забыл. Не вышел на связь дальний разведчик "Пеликан". Мы пока не можем сказать, связаны эти события или нет.
- Спасибо, Айво, успокоил, - помрачнев, отозвался Ричард.
- Не ерничай, всем непросто. Вопросы есть? Ну, тогда пока. Так, где мой кофе? - уже отключаясь, пробормотал себе под нос Блумберг.
- Пока, - Сноу погасил экран.
Он вытянулся на кровати, заложил руки за голову и попытался сложить всю эту чертову мозаику.
Первое - находка Объекта Н-1. Второе - подслушивающий андроид, возможно, передавший информацию о находке своим… э-э-э… хозяевам? Подельникам? Кому и зачем нужна эта информация? Задание он выполнил, не считаясь с собственной неизбежной гибелью, да еще и следы замел - обнулил память. Хладнокровно, за секунды до смерти. Стоп! А андроиды боятся смерти или нет? Надо будет выяснить у Айво. Третье - откуда взялся этот андроид, кто его сделал и где? И здесь же - куда делась целая сотня андроидов земного производства? Где они сейчас? А, кстати, каково время жизни андроида, или у них нет такого понятия, знай, меняй себе запчасти и живи вечно? Четвертое - исчезновение "Пеликана". Давненько такого не случалось в Космофлоте. Связано ли это событие с обнаружением Объекта Н-1, и, если да, то как?
Медленно, но верно Ричард погружался в сумбурно-рваный туманный сон…
Что-то тихо, но явно шуршнуло в бельевом шкафу. Сквозь вентиляционные прорези внизу створки двери шкафа сверкнул рубиновый отблеск.
Глава 6
ДЕНЬ ВТОРОЙ И ДАЛЕЕ
Сомов хмуро посмотрел на Никитина и выпалил:
- Ну и что ты думаешь по этому поводу? Что такое происходит на этой вроде бы спокойной планете? Нет, я, как командир этого корабля, хочу знать, куда мы все вкапались? Ведь планета-то вроде такая милая, спокойная с виду.
- Миш, ты не пыли, не пыли. Да, согласен, хрен что поймешь! Я тоже не въезжаю. Но мы здесь с тобой не одни, в том плане, что есть и светлые головы у нас на корабле. Будем думать, решать, изучать…
Дело в том, что ночью сработали тревожные системы корабля. Инэсса сообщила, что в атмосфере планеты произошел мощный выброс энергии. Причем очень серьезный выброс. Необъяснимый всплеск несколько походил на разряд молнии, только в десятки раз мощнее. Многие члены экипажа проснулись от громкого выстрела, несмотря на хорошую звукоизоляцию корабля.
- Гроза, молния… А здесь вообще-то бывают дожди, грозы, молнии, а, Инэсса?
- Состав атмосферы, температура, наличие воды на поверхности и ее пары в воздухе не исключают такой возможности. Но у меня пока очень мало данных.
- Миша, действительно, мы здесь всего второй день. Давай лучше пригласим нашего астрофизика и покумекаем втроем, вернее, вчетвером с Инэссой, в какие такие края нас занесло, что это за звезда.
- Ладно, давай.
- Вот и ладненько! - обрадовался навигатор и ткнул в одну из клавиш на пульте.
Спустя несколько секунд на мониторе появилось мокрое бородатое лицо с полотенцем на шее:
- Стоммелен на связи! Добрый день.
- Ральф, здравствуй. Извини, что не вовремя. Командир решил провести небольшое совещание по нашей с тобой тематике, ты не возражаешь? Ну и хорошо, минут через двадцать не подойдешь в центральную рубку? Отлично, ждем.
Вовка в это время в легком комбинезоне (Инэсса сняла большинство ограничений) высверкнул из центрального шлюза и направился к кормовой части "Пеликана", посмотреть, как продвигается восстановление и наращивание гиперпространственного конвертера. Убедившись, что работа идет в соответствии с графиком, он вышел из тени "Пеликана" и бросил взгляд в сторону буровой вышки. Там, насколько ему позволяло видеть зрение, копошилась только одна фигура. Судя по росту, это был Парсонс. Фигура выпрямилась, и в наушниках прозвучал голос геофизика:
- Володя, если вы не заняты, не могли бы мне помочь? Делов на полчаса.
Надо честно признаться, что работа на буровой не входила в Вовкины планы, но и отказать тоже было бы не по-товарищески.
- Мистер Парсонс, направляюсь к вам. Что-нибудь захватить с "Пеликана"?
- Спасибо, Володя, у меня все есть.
Через пять минут Вовка подошел к Парсонсу, который колдовал над компьютером.
- Что надо делать?
- Володя, мы с тобой сейчас будем подрывать заложенные мной на разных глубинах геомины. Керны образцов мы получили, теперь посмотрим на сейсмическую картинку. А тебя я попрошу…
Вовка и не заметил, как прошли полтора часа, вместо обещанных тридцати минут. Парсонс каждое свое действие подробно объяснял Прыгунову, и это получалось у него очень даже интересно. Попутно он умудрялся вставлять в повествование зарисовки планет, где бывал, и истории, которые случались с ним и его коллегами. Да и сам подрыв геомин заинтриговал Вовку. Он с интересом смотрел на мониторе, как распространяются сейсмоволны на различных глубинах коры планеты.
Наконец они с Нейлом подорвали последний заряд. Парсонс почему-то нахмурился, но потом улыбнулся и сказал:
- Володя, к вечеру я обработаю данные. Если хочешь, приходи в кают-компанию, сделаем доклад на тему "Строение планеты… э-э-э… Планеты". Придумывай скорее название.
- Спасибо, обязательно приду! - вполне искренне ответил Вовка и зашагал к кораблю.
* * *
Сверкающая и переливающаяся тысячами разноцветных песчинок-звезд, слегка молочно-туманная в своих спиральных рукавах, а где-то будто вобравшая в себя синевато-серого сигаретного дымка, объемная модель галактики Млечный Путь висела между полом и потолком центральной рубки "Пеликана". Трое звездоплавателей сидели вокруг этого сияния в анатомических креслах и переговаривались.
- Инэсса, дай-ка нам рукав Ориона, пожалуйста, - попросил Стоммелен.
Галактика растворилась, и на ее месте засеребрился самый малый рукав Млечного Пути - Орион.
- Укрупни до нашего местного пузыря.
Теперь в воздухе плавали лишь отдельные хрустально сверкающие песчинки - звезды местной группы. Но и их было много, очень много.
- Объем представленной сферы местного пузыря около восьмисот световых лет в соответствующем масштабе, - пояснила Инэсса.
- Отлично, отметь Солнце.
Одна из песчинок примерно в центре сферы засверкала золотом.
- Так, накладываем координатную сетку… - забормотал себе под нос астрофизик. - Так… Верно, получается, если приложить реперные звезды… Шестьсот двадцать пять световых лет… Та-а-ак, смотрим каталог. Думаю, что это бета… Точно - Бета Водолея, тройная звезда Садалсууд. Сам Садалсууд - желтый гигант, он больше Солнца примерно в пять раз и погорячее на 1500 градусов Кельвина, но мы находимся от него на довольно большом расстоянии в 6,5 астрономических единицы и этого жара не ощущаем. Даже наоборот, если бы не маленький красный карлик Садалсууд-3, вокруг которого вращается планета, здесь было бы намного прохладнее, а так - приемлемый температурный диапазон. Последние наши данные говорят о том, что вся тройная система постепенно разваливается, и все три звезды постепенно удаляются друг от друга. Садалсууд не способен удержать своих спутников. Но на наш век хватит - никаких катаклизмов в ближайшие пару миллионов лет не предвидится. Мне, как астрофизику, чертовски интересно. Я здесь смогу такие наблюдения произвести, такие замеры!.. Как жаль, что у нас на борту только штатный шестидесятисантиметровый телескоп.
- Кстати, коллеги, у нас есть уникальная возможность взглянуть вблизи на один прелюбопытнейший космический объект. С учетом того, куда нас занесло, мы оказались, волею судеб, совсем рядом, в каких-нибудь пятнадцати световых годах от планетарной туманности NGS-7293 или Улитка. Инэсса, тебе удалось сделать то, что я просил?
- Да, Ральф, все получилось.
- Отлично, Инэсса, тогда дай, пожалуйста, большое увеличение и предельное разрешение.
Инэсса еще больше притушила в рубке свет и погасила свечение рукава Ориона. Сначала ничего не было видно, но постепенно стали проступать очертания чего-то необычного. Чем контрастней и ярче становилось голографическое объемное изображение, тем присутствующих все больше и больше охватывал непонятный, волнующий душу трепет. Через несколько секунд в центре рубки во всей красе развернулась туманность, метко названная кем-то Глаз Бога. В золотисто-красноватом обрамлении будто заветренных песком, пылью и солнцем пустыни век на астронавтов глядел небесно-прозрачный голубой глаз исполина. Сходство было настолько разительным, что в первые секунды и командир с навигатором, да и сам виновник - астрофизик, затаили дыхание, будто и впрямь ожидая невероятного чуда…
Наконец Никитин пошевелился и тихо сказал:
- Ворожит до мурашек по коже.
- Да-а, пробирает… Спасибо, Ральф, не ожидал такого, - поблагодарил Сомов.
- Да я, признаться, и сам на такой эффект не рассчитывал. То, что я с вами сейчас увидел, ни один художник не нарисует.
- Природа!.. - кивнул Никитин и вздохнул. - Какие уж тут Малевичи…