Этот роман - фантасмагория, в нем - загадочные убийства, мир бесов-искусителей, падения и взлёты человеческого духа… Здесь за взгляд прекрасной дамы сражаются на турнирах, и здесь же - хладнокровно продают душу дьяволу за золотые дукаты, и немногие видят в первых признаках распада древнего рыцарства и охлаждения веры - наступление новых бесовских времен…
Содержание:
Пролог. Описание ужасных событий в Урбино в лето Господне 1538 1
Глава 1. В которой читатель впервые знакомится с урбинскими придворными, которые всё же больше походят на портрет, нарисованный Кастильоне, нежели на карикатуру Аретино 4
Глава 2. Теперь, пока наши герои спят и секретничают, у нас есть время поведать о материях менее тонких - просто для того, чтобы, войдя в замок герцога Урбино, читатель понимал бы, где оказался 10
Глава 3, в которой планы одних героев сталкиваются в неразрешимом противоречии с интересами других 12
Глава 4. В которой мессир Альдобрандо Даноли с горечью убеждается, что напрасно уверял себя в ложности своих искушений 15
Глава 5, в которой Песте продолжает кривляться, Альдобрандо Даноли задается горестными вопросами, а мессир Портофино проявляет всю меру своего гнева 20
Глава 6. В которой повествуется, чем при дворе день отличается от ночи 24
Глава 7. В ней Чума вместо того, чтобы поужинать с Лелио и побеседовать о вечном, проводит ночь с девицей на сеновале в монастырском овине 28
Глава 8. В начале которой повествуется об омерзительной шутке, сыгранной Чумой с синьором Пьетро Дальбено, а в конце - рассказывается о том, как в постели девственника мессира Грациано Грандони среди ночи оказывается фрейлина 33
Глава 9. В которой мессир Грандони убеждается в правоте Камиллы Монтеорфано, а на него самого обрушивается обвинение в убийстве 36
Глава 10. В которой из допроса своих людей мессир д'Альвелладелает неожиданные и весьма неприятные для себя выводы, а мессир Портофино углубляется в литературные изыскания 40
Глава 11. В которой мессир Грандони встречает под луной девицу, потом наталкивается на искусительный текст, а напоследок - вытаскивает из воды новый труп 47
Глава 12. В которой Камилле Монтеорфано предлагаются два ответа на вопрос, почему мессира Грациано ди Грандони называют Чумой 51
Глава 13. В которой мессир Песте трижды задает вопрос, кем был отравлен Тиберио Комини, но ответа не получает. Впрочем, ничуть этим не огорчается 57
Глава 14. В которой мессир Ладзаро Альмереджи сначала узнаёт огорчительные новости, которые его весьма радуют, а затем вынюхивает льстящие ему сведения, которые, тем не менее, сильно его огорчают 59
Глава 15. В ней медик Бениамино ди Бертацци отыскивает причину болезни мессира Грандони, а мессир Грациано ди Грандони находит способ лечения своего недуга 65
Глава 16. В которой мессир Грациано ди Грандони неожиданно догадывается о причинах убийств, но это ничуть не приближает Тристано д'Альвеллу к поимке убийцы 68
Глава 17. В которой мессир Ладзаро Альмереджи сначала кается, а потом снова грешит 71
Глава 18. В которой Аурелиано Портофино уже не зовет Ладзарино Альмереджи прохвостом, а граф Альдобрандо Даноли завершает свой земной путь 73
Глава 19. В которой мессир Ладзаро Альмереджи под конвоем приводит к мессиру д'Альвелле синьорину Гаэтану Фаттинанти 75
Глава 20. "A cada puerco le llega su San Martín…" 78
Эпилог 80
Примечания 81
Ольга Михайлова
Бесовские времена
"Придворный должен быть благородного происхождения,
его порода должна проступать в осанке, в выражении лица, в изяществе.
Он образован и утончённо воспитан, умён и красив,
одарён поэтически и музыкально, скромен, приветлив и обходителен…"
"Il Cortigianо" Бальдасаре Кастильоне
"Главное дело, чтобы придворный умел богохульствовать, быть игроком,
завистником, блудником, еретиком, льстецом, неблагодарным и невежественным ослом;
чтобы он умел молоть языком, изображать собою нимфу, быть лицом активным и пассивным"
"La Cortigiana" Пьетро Аретино
Пролог. Описание ужасных событий в Урбино в лето Господне 1538
… На седьмой день Альдобрандо Даноли понял, что обречён. Обречён жить. До этого молва доносила тревожные слухи о новой вспышке чумы в городе, и перед глазами Альдобрандо снова мелькали видения, запомнившиеся с детства: воздух, тяжелый и заражённый, горестные вопли соседей, погребальный звон колоколов. Страх осквернил тогда город, здоровые стали безжалостны к больным. К умершим же проявляли не больше участия, чем к издохшим собакам. Люди заболевали сотнями, почти все умирали. Иные кончались прямо на улице, кто - днём, кто - ночью, большинство же умирало дома, и соседи узнавали об их кончине только по запаху разлагавшихся трупов, и часто за священниками, шедшими с распятием впереди покойника, к похоронной процессии приставало ещё несколько носилок, и клирики, намеревавшиеся хоронить одного покойника, хоронили порой дюжину. Для множества мертвецов, подносимых к церквам, освященной земли не хватало, на переполненных кладбищах рыли огромные ямы. Клали мертвецов, словно тюки с товаром в корабельном трюме, посыпали землей, потом укладывали ещё один ряд - пока яма не заполнялась доверху…
Сам Альдобрандо, девятилетний, несколько дней пролежал тогда в жару, но - поднялся. Узнал, что остался сиротой, оплакал сестру и брата. И вот - все повторилось. Даноли тяжело встал, обошёл дом. Он снова был живым среди мертвецов. Чума, как в детстве, миновала его. Он сжал нательный крест, приникнув к нему губами. Господи, помоги мне… Он не хотел двигаться - ждал. Ждал, когда же его настигнет полное понимание крушения, когда в него войдет ножевая боль потери, когда сердце сожмёт скорбная мука.
Но ничего не происходило. Оглушённый и опустошённый, Даноли не чувствовал ничего.
Спустился вниз, к службам, взял лопату и заступ. Мягкая земля рылась легко, он углубил и расширил могилы и стал на руках выносить трупы слуг в постельных покрывалах. Опускал мертвых в могилы, зарывал. Вынес тела трёх сыновей и жены: Джиневре и детям предстояло покоиться в семейном склепе. Вечером, не чувствуя ни ног, ни рук, зашёл в домовую церковь. Припал к кресту. Господи, что же это? До темноты из последних сил сбивал доски и ставил на могилах кресты, долго плакал, целуя крест своей кормилицы Симоны, не помнил, как вошёл в дом.
Он не добрался до постели - рухнул навзничь на узкий топчан в каминном зале.
Даноли не знал, сколько часов проспал, но когда проснулся - за окном был ночной сумрак, а сквозь оконные переплеты лился, каменея на плитах мозаичного пола, белый лунный свет. Тут Альдобрандо понял, что спит, ибо увидел стоявшую на бликах лунного света бледную тень человека. Тот казался больным, - но не чумой, а каким-то иным легочным недугом, но вот незнакомец приблизился - и Альдобрандо понял, что перед ним вовсе не человек, более того, сразу постиг - кто перед ним. При этом в ужасе уразумел, что сам вовсе не спит.
Даноли никогда не знал страха, а сейчас, потеряв всё, понимал, что для боязни кого бы то ни было у него нет оснований. Что взять с зачумлённого? Всё, что у него осталось - душа и её бренная оболочка. Но появившееся существо вызвало приступ тяжелой тошноты и настороженного опасения. Зачем пришёл в замок покойников посланец тьмы? За ним? Даноли перекрестился и резко спросил:
- Кто ты?
Пришедший усмехнулся.
- Какая разница?
- Кто ты? - устало, но настойчиво повторил Альдобрандо, предпочитавший знать имя явившейся нечисти, ибо допустить, чтобы тот не назвался - означало дать ему власть над собой. Зная имя, ты способен господствовать над обозначенной именем сущностью, и Даноли, понимая, что перед ним существо инфернальное, решил не говорить с пришедшим, пока тот не назовёт себя.
- Что ты привязался? Сам не видишь?
- Кто ты? - упрямо спросил Даноли в третий раз.
Гость выразил на лице все признаки явного неодобрения педантичной настойчивостью собеседника.
- Утомил. Моё имя - первое. Я - Сатана.
- Первое и последнее, Альфа и Омега - это Христос. - Альдобрандо вяло подумал, что для его гостя, пришедшего в ночи к нему, перехоронившему семью полумёртвому, это имя слишком громкое. Подумать только, сам сатана, а не какой-нибудь мелкий бес, не врёт ли нечисть, утомленно подумал Даноли, но ничего не сказал, лишь устало поинтересовался, - и чего тебе надо?
Ночной гость вальяжно развалился в кресле, стоявшем напротив топчана, где сидел Альдобрандо.
- Ты разозлил меня. В детстве утратил близких - и не похулил Господа. Год тому потерял имущество - и не похулил Господа. Нынче похоронил детей - и не похулил Господа. Подражаешь Иову? Увидел меня - и перекрестился. Ты свят.