* * *
- Прекрасная страна! - произнес Эак Нетонский, обрывая перламутровые ягоды конгского уинона. - Простолюдин улыбается здесь куда чаще, чем в Империи.
Четверо путешественников сидели на широкой террасе третьего этажа, в тени горшечных деревьев с сине-зеленой глянцевой листвой.
- Атуансинхен тоже был красив! - сказала женщина. Сейчас вуаль ее была откинута, переливчатые, как воды Срединного моря, глаза ласково смотрели на аргенета.
- О светлорожденная! - улыбнулся Эак. - Позволь знающему запах битвы судить о цене мира!
- Этайа права, сениор аргенет! - вмешался маленький бородач. - Не ты ли обнажил меч сегодня утром?
- Твоя правда, туринг! - согласился аргенет и взял еще одну гроздь уинона.
- Не дразни меня, светлорожденный! - недовольно произнес туор. - Мое имя - Биорк. Биорк Эйриксон.
- Разве не турингом звал тебя мой отец? - спросил аргенет весело. - Разве это ложь? Скажи ты, Нил.
Великан, сидевший скрестив ноги на циновке, повернул голову и посмотрел на аристократа из-под белесых бровей.
- Если ты хочешь обидеть отца, - сказал он, - обидь меня.
- Не могу! - засмеялся Эак. - Хранителей и шутов обижать не полагается!
Нил отвернулся. Конгская безрукавка на его торсе казалась кукольной.
- Не сердись! - произнес армэн примирительно. - Вот я, во власти твоего меча!
- Я не сержусь, сениор. Но мне не нравится здесь. В Коронате мало знают о Юге. Нам все кажется, что Конг - наши владения, провинция. Клянусь сердцем Тора, здесь не благополучно. Я чую страх. И отец его чует. Не забудь, он - туор.
- Я более склонен полагаться на чутье Ахмеса! - кивнул Эак в сторону свернувшегося клубком хиссуна. - Думаю, этим вечером мы узнаем больше.
- Я иду с тобой, - сказал Нил.
- Нет! - возразил аргенет. - Можно подумать, что я боюсь! Кроме того, ты не аристократ.
- Здесь не Коронат! - упрямо сказал Нил.
- Не будешь ли ты возражать, светлейший Эак, если я пойду с тобой во Дворец Наместника? - вдруг сказала женщина.
Эак подумал немного:
- Почту за честь, аргенета! - согласился он.
- Ты удовлетворен, Нил Биоркит?
- Да, - сказал великан.
Теплый воздух, густой и сладкий, обволакивал, как вода. Кроны растений смыкались над головами, полностью укрывая от палящих лучей Таира. Иногда порыв ветра приносил дыхание медлительной здесь, в устье, Марры, и запах тины примешивался к приторному запаху цветов. Разноцветные эллоры, летающие ящерицы, металлическими стрелками мелькали в листве. В белесом от зноя небе летел, держа курс на Танг, бронзовый дракон. "Откуда здесь, на севере Конга, дракон с гор Аму?" - подумал Нил. Рычание, донесшееся из касурратена, отвлекло его от этой мысли. "Добрый приют", старинная гостиница, еще помнившая времена Империи, по традиции содержала верховых урров для гостей. Построенная незадолго до Морранского вторжения, трехэтажная гостиница "Трезубец Нетона" семьсот иров назад была полна чиновниками и вельможами Короната. Ныне же в чуть обветшалом "Добром приюте" было пусто. Кроме Эака и его спутников здесь поселился лишь старик купец из Ариона, взявший три комнаты на втором этаже. Рычание разодравшихся урров не ускользнуло от слуха Эака.
- Нил! - воскликнул он вскакивая. - Я желаю совершить верховую прогулку.
- Слишком жарко, сениор, - отозвался великан.
- Вздор! Я два менса не был в седле! - темные глаза аргенета вспыхнули.
- Хорошо, - согласился великан.
- Мессир Биорк?
- Нет. Я не большой любитель скачки.
- Ты, аргенета?
- Пожалуй… - ответила женщина.
- Этайа, - сказал туор укоризненно.
- Биорк! - женщина встала и пристегнула вуаль. - Довольно тебе беспокойства и без меня!
Оседланные урры, удерживаемые слугами, огрызаясь и перебирая сухими ногами, ждали их внизу. Аргенет, схватившись за высокую луку, прыгнул в седло. Широкогрудый зверь мотнул головой и глухо зарычал. Аргенет швырнул ему в пасть кусочек копченого мяса.
Нил принял у слуги второго урра, подвел его к женщине и помог ей сесть в седло. Урр басовито мяукнул и прошелся языком по руке Нила. Вскочив в седло третьего животного, самого рослого и массивного, воин бросил одному из слуг монету: "На всех!" - и, сжав коленями горячие бока, послал урра за скачущим впереди Эаком. Кланги, "обувь" урра с подошвами из кожи саркула, звонко цокали по каменным плитам. Галопом промчались всадники по аристократической части Ангмара, миновали перемежающееся садами предместье и вырвались из города. Мощенная крупным булыжником дорога шла вдоль берега дышащей испарениями Марры. Справа тянулись плантации софира, кустарника сотты (лучшая мука на Асте - из его семян), а дальше, в полулонге от дороги, высились синевато-багряные слоистые кроны сантан. Кое-где на плантациях можно было видеть смуглые тела конгаев. Но сейчас их было куда меньше, чем утром. Жарко!
Скакавший впереди аргенет резко остановил урра - путь им преградила высокая, в два роста, деревянная решетка. Рядом, сбросив в траву остроконечные шлемы, играли в кости три конгских солдата. Увидев подъехавших, один нехотя поднялся, не застегивая, нахлобучил на голову шлем и протянул руку:
- Подорожная!
Тяжело дышащий урр аргенета мотнул головой и цапнул зубами. Но солдат был начеку. Нил спрыгнул наземь и протянул полученный в порту пропуск.
- Только в пределах Ангмара! - сказал солдат. - Поворачивай назад, чужеземец!
Лицо Эака потемнело от гнева. Он сжал коленями бока урра. Урр прыгнул вперед. Солдаты кинулись врассыпную, но не для того, чтобы спастись бегством. Подхватив лежащие в траве луки, они обратили их к всадникам. Вряд ли трое солдат остановили бы Эака - остановил его Нил. Он бросился вперед, бесстрашно обхватил оскаленную морду урра и пригнул к земле.
- Сениор! - крикнул великан. - Во имя истинной цели!
Эак мгновенно взял себя в руки. Но луки стражников все еще были направлены на аргенета.
- Он оскорбил солдат ситанга! - сурово сказал старший. - Он ответит!
- Серебряного "дракона" будет довольно? - спросил Нил.
- Каждому!
- Ты жаден! - презрительно бросил Эак. - Не получишь ничего!
Он повернул урра и рысью поехал в сторону Ангмара. Нил и аргенет - за ним. Солдаты стрелять не стали. Один крикнул им вслед конгское ругательство, но Эак, разумеется, не обратил на это внимания.
Когда они вернулись в гостиницу, было уже три хоры пополудни. Жара начала спадать. Аргенет ушел к себе и до вечера упражнялся с мечом, а Нил потратил время на то, чтобы поболтать с управляющим. Но ничего существенного, кроме рыночных цен, не узнал.
Часть Дворца Наместника, предназначенная для вечерних приемов, была отделена от Канцелярии. Обширный парк, экзотический и ухоженный, был полон маленьких павильонов, беседок, небольших водоемов и питаемых от городского акведука фонтанов. На взгляд жителя Короната, парк был слишком избыточен в убранстве, так же как и изобилующий архитектурными изысками Дворец Наместника. Эак и аргенета провели не менее полухоры на открытом воздухе. Лишь когда начало темнеть и между деревьями зажгли светильники, двери над широкой лестницей распахнулись и гости, не менее сотни представителей высших сословий Ангмара, были допущены внутрь. Наместник, подвижный старичок в очень простой одежде, приветствовал их общим поклоном и сразу же направился к аргенету. Был он совершенно лыс (редкость для конгая), обладал сильным, проникновенным голосом и выпуклыми рыбьими глазами. Посетовав, что аристократия Короната так редко посещает Конг, он тактично осведомился о цели.
- Мы путешествуем, - коротко ответил Эак.
- Да? - удивился Наместник. - Разве Империя все еще интересуется Конгом?
- Даже если и так, - сказал Эак с достоинством. - Аргенет Старшей Ветви не может быть шпионом. Это оскорбление чести!
- О! - деланно изумился Наместник. - Разве я посмел бы назвать светлейшего даже менее грубым словом? Но ситанг… - он многозначительно замолчал. Эак тоже молчал. - Светлейший познакомит меня со своей спутницей? - спросил наместник, прервав затянувшуюся паузу.
- Прошу! - сказал аргенет.
Несмотря на вуаль, скрывающую лицо, а может и из-за нее, Этайа пользовалась успехом. Едва аргенет покинул ее для беседы с Наместником, как несколько молодых конгских офицеров окружили ее, соперничая с двумя чиновниками, чьи лица были щедро накрашены и покрыты гримом. Полностью закрытое платье Этайи так же контрастировало с полуобнаженными телами конгаек, как пышное трелио Эака с шортами конгских чиновников. Этикет не позволял Эаку сменить одежду, как это сделал Нил.
Едва аргенет и Наместник приблизились, группа, развлекающая гостью из Короната, рассеялась.
- Этайа Аренсита о Суан, аргенета о ар-Нетон.
- Алан, сын Ганау и Танны, Наместник в Ангмаре! - Он был лишь немного выше плеча аргенеты. - Могу я предложить светлейшей глоток вина из синего конгского уинона? Нет? Сетфи?
- Светлейшая предпочитает разбавленный сок лиимдрео! - сказал Эак.
- Все, что у меня есть, - к услугам аргенеты! - проворковал Наместник. Они отошли в одну из ниш, где свет масляных люстр-шаров был не столь ярок, а сквозь арку окна виден был подсвеченный парк.