- Эрл! - Лимейн попытался отстранить руку женщины; напиток придал ему сил, на бледных щеках и скулах выступил лихорадочный румянец. - Дело плохо, Эрл?
- Плохо.
- Я умираю?
- Да, - ответил Эрл спокойно. Лимейн не был желторотым юнцом, а мужчине ложь ни к чему. - Тебе больно?
- Уже нет, - прошептал Лимейн. - Терпимо, не так, как раньше. Он чуть повернул голову; мерцающее пламя свечи делало его лицо похожим на череп.
- Так много надо было сделать, а теперь не удастся… Если бы карты легли, как надо, я бы… - Он судорожно вздохнул; на его лицо постепенно проявлялась печать смерти. - Эрл, ты можешь исполнить одну мою просьбу?
- Какую?
- Ты очень мудр, - улыбнулся Лимейн. - Ты не хочешь обещать, пока не знаешь, о чем пойдет речь! Но я не прошу о многом. Только передай весточку моему брату; он живет на Лоуме. Скажи ему, что ответа с Шема, Делфа и Кловиса до сих пор нет.
- Можно, я пошлю это сообщение письмом?
- Нет, Эрл. Есть серьезные причины, по которым необходимо передать это с глазу на глаз. Поэтому я прошу об этом тебя. На Лоуме, Эрл, не забудь. И еще. Я думаю, тебя это заинтересует. Ты ищешь свою родную планету - Земля, так она называется, верно? Так вот, на Лоуме есть один человек, который, быть может, поможет тебе в твоих поисках, скажет, где она находится.
Эрл наклонился вперед, его лицо осветила надежда:
- Как его зовут?
- Делмайер. Он землевладелец, гроуэр. Гроуэр Делмайер. У него обширные владения, он богат и коллекционирует предметы старины, раритеты. Повидайся с ним, Эрл. Поговори. Я не могу ничего обещать тебе, но, может, он окажется тебе полезен.
Дюмарест колебался. Еще один промах? Еще одна неоправдавшаяся надежда и разочарование? Земля, он твердо знал это, лежала где-то в этой Галактике. Но точные ее координаты были ему неизвестны. Сознание близости родной планеты и бессилие быстро отыскать ее, надежда, умиравшая уже неоднократно, вызывали в нем глухое раздражение и усталость.
- Эрл, пожалуйста. - Лимейн положил руку на ладонь Эрла и слегка пожал ее. - Я умираю, и мы оба знаем это. Ты все равно покинешь эту планету в поисках своей родины, так почему бы тебе не побывать на Лоуме? Передай мое послание, и может статься, ты спасешь целую страну.
Преувеличение? Умирающий обычно смотрит на мир, который покидает, слегка искаженно, предвзято; но Эрл видел перед собой умное лицо, слышал рассуждения человека, находящегося в полном сознании, а не бред умирающего. А почему бы и нет, подумал Эрл. Одна планета ничем не лучше и не хуже другой, и, кроме того, возможно, этот Делмайер действительно сможет сообщить ему что-нибудь важное о Земле.
- Хорошо, - сказал Эрл. - Я передам.
- Бог наградит тебя, Эрл. - Рука Лимейна соскользнула бессильно, потом потянулась к карману:
- Адрес… он записан здесь… мой брат - хороший человек… поможет. - Лимейн вдруг открыл глаза и твердо произнес: - Ты не пожалеешь, Эрл. Я уверен.
- Он умирает, - неожиданно произнесла женщина. - Может, он просит о чем-то? Ему нужен священник? Здесь есть рядом маленькая церковь, в конце взлетного поля. Я могу сходить. - Пламя свечи дрожало в ее руке.
- Нет, - ответил Эрл. - Уже поздно.
- Еще нет, - произнесла она настойчиво, - я побегу бегом и могу успеть!
Что это изменит, думал Дюмарест. Она может привести монаха, который своими молитвами облегчит душу умирающего, но с таким же успехом она может позвать стражников, алчных до награды. Это было рискованно, и чувство самосохранения подсказало Эрлу ответ.
- Нет, - повторил он твердо.
Позолота в ее волосах сверкнула, женщина внимательно посмотрела ему в глаза.
- Ты жесток, - произнесла она медленно. - О, Господи, ты жесток и несправедлив. Неужели, ты действительно друг ему?
- Да, - ответил Эрл тихо. Он посмотрел на Лимейна. Пока они спорили, он испустил последний вздох. Эрл бережно закрыл мертвецу глаза и повторил:
- Да. Но не сейчас. Умерший не испытывает нужды в друзьях.
- Он умер? - Она чуть уменьшила пламя, опустила светильник на стол. - Что мы будем делать?
- Мы будем ждать, - ответил Эрл. - Ждать рассвета…
Время тянулось медленно, и они разговорились. Ее звали Зилия, и она была профессиональной дамой для развлечений. В ее характере самым неожиданным образом сочетались твердость и мягкая сентиментальность, чувственность; она была типичным порождением большого старого города, где традиции и условности ставили ее в жесткие рамки всевозможных ограничений. На вопрос Дюмареста, как она собирается поступить с телом Лимейна, чтобы не поставить себя под удар, она лишь пожала плечами:
- Есть люди, которые могут сделать все, если им хорошо заплатить. Я возьму часть денег себе, а тело будет найдено далеко отсюда, совсем в другом месте; и не сегодня, а завтра. Сейчас уже нет времени, чтобы все подготовить, как следует. И ни у кого не возникнет лишних вопросов и подозрений по поводу моего участия. Мертвый человек, один из заводских, случайно погибший ночью… ведь он не первый и не последний, не так ли?
- Ты не любишь заводской люд? - Дюмарест задумчиво смотрел на вино в своем бокале. Она налила вина им обоим, и они примостились, беседуя, на краешке большой кровати.
- Рабочих? - она опять пожала плечами. Красивое тело на миг затрепетало под прозрачным шелком рубашки. - Меня это не касается, а вот наши правители еще натерпятся от них. Уже сейчас те, что помоложе, становятся все более независимыми и не мирятся со своим положением и бедностью. Ты и подобные тебе странники вносите свежую струю в нашу устоявшуюся, втиснутую в рамки старых законов жизнь своими рассказами о других мирах, о новых нравах, интересных людях и открытиях. Если привычка повиноваться сломана, то разве можно все повернуть вспять?
- Слепое повиновение никогда не приводило ни к чему хорошему, - сказал Эрл глухо. - Человек всегда должен спрашивать себя, почему он должен кому-то или чему-то подчиняться. Потому что тот, кто приказывает, старше? Или богаче? Или у него в руках власть? Или, может, он обладает большим опытом и знаниями? Если не задавать себе эти вопросы, то привычка слепо подчиняться неизбежно приведет к рабству ума и души.
- Сложные и глубокие мысли; наверное, это не для моего ума. - Она едва заметно улыбнулась и перевела разговор в другое русло: - Ты давно знал этого человека, Лимейна?
Эрл отхлебнул вина.
- Не очень. Мы работали вместе, и однажды он спас меня. Экскаватор сбросил груз над тем местом, где я работал. Лимейн вовремя оттолкнул меня в сторону. - Его пальцы чуть крепче сжали стекло бокала. - Экскаваторщик потом долго извинялся за свою небрежность.
- Ты убил его?
- Нет, только проучил. После этого случая мы с Лимейном сошлись теснее. Мы ели за одним столом и жили рядом в общежитии. Говорили, спорили о самых разных проблемах… Я любил его. Он был хороший человек.
- А Земля?
Дюмарест взглянул на женщину. Ее лицо казалось мягким и нежным, мерцающие блики света оттеняли золото волос и красоту тела. Эрл понял, что она интуитивно, по-женски, пытается снять его внутреннее напряжение и грусть, без утайки открывая глубину своей всепонимающей души, восхитительной женственности и теплоты.
- Это планета, - ответил он тихо.
- Твоя планета? Ты родился там?
- Да.
Она задумчиво покачала головой, пытаясь понять:
- Твой друг говорил, что ты не знаешь, где она находится. И еще, что кто-то может ответить на этот вопрос. Но если этот мир - твой, то почему ты не знаешь пути туда?
- Я покинул его, когда был слишком мал, - объяснил Эрл. - Я улетел с Земли на межзвездном корабле, когда мне было десять лет. Капитан корабля должен был оставить меня, но он оказался слишком добр. С той поры я путешествовал с ним с планеты на планету, забираясь все дальше к центру Галактики. Где небо, усыпанное звездами, кажется гораздо ниже, тяжелее; и оно не голубого цвета, как на земле, а блестящее, словно перламутр. Я забрался так далеко, что здесь никто не знает даже названия "Земля" и не может хотя бы приблизительно указать координаты.
Зилия задумчиво смотрела на него:
- И что теперь?
- Теперь я пытаюсь найти дорогу назад, - ответил он. - Вот и все. Обычная история непослушного беглеца, затерявшегося в необъятных просторах Галактики. Ты наверняка слышала похожие тысячи раз.
- Может быть. - Она прикоснулась краем своего бокала к его бокалу; раздался нежный хрустальный звон. Ее глаза сверкнули, поймали его упрямый взгляд, заблестели ярче; она сказала, ласково и тепло:
- У меня есть тост для тебя. Я хочу пожелать тебе большой удачи!
- За удачу!
Они допили вино, и Эрл задумчиво поставил пустой бокал на стол. Утром, на заре ему потребуется ясная голова и спокойная решимость: ему нужно будет пройти через весь город, добраться до взлетного поля и покинуть Кловис на одном из рейсовых кораблей.
А пока у него есть еще одно дело здесь, в этом доме. Он достал из кармана горсть тяжелых монет - местные деньги - и протянул женщине:
- Это тебе за хлопоты. Прошлые и предстоящие. Этого достаточно?
Она наклонила голову, пересчитывая монеты; золотые волосы рассыпались по плечам сказочным узором.
- Стоимость дальнего перелета… - она прошептала: - мой господин слишком щедр!
- Ты довольна?
- Почти. - Она подняла голову и улыбнулась. Ее глаза призывно заблестели, пухлые яркие губы чуть приоткрылись:
- Что касается платы за хлопоты, то здесь более чем достаточно; а если говорить об остальном - то это вам судить…