Я встал с кровати и подошел к окну. За окном был лес. Среди деревьев летали разноцветные маленькие огоньки. Спать не хотелось совершенно. Да, здесь вечер, но дома–то – день! Я открыл окно и уселся на подоконник.
Глава 2
Утром я был разбужен самым возмутительным образом. Кто–то рявкнул:
– Вставай, Колья Дикий! Я пришел!
Я лениво приоткрыл один глаз. Посреди комнаты торчал тип, как сейчас говорят, кавказской национальности, ростом под два метра, и смотрел на меня, явно рассчитывая на эффект своего рева. Зря он так рассчитывал.
– Ну пришел! Так что мне теперь, ямки копать? – лениво отозвался я.
– Какие ямки? Зачем ямки? – заволновался тип. – Я за тобой пришел.
За мной? Интересно. Это что, киднеппинг?
– А ты кто?
– Я Алим Хусейн ибн Хурды–Торнум! Младший преподаватель.
Ого! Вот это загнул. Стоп! Кажется, кто–то назвал меня диким?
– Так вот. Меня зовут Коля, а не Колья! А что касается дикого, то неизвестно еще, кто из нас дикий.
– Э–э–э! – протянул этот Алим. – Пока не зарегистрирован – дикий! Вставай!
– Куда вставай! Я же только заснул! – Я повернулся к стене с твердым намерением еще подремать пару часиков.
– Ну сам виноват! – услышал я его вздох.
Кровать, которая была столь надежна и мила моему телу, исчезла. Вернее, исчезла не кровать, а мое тело перестало ее ощущать. Я открыл глаза. Кровать вместе со стеной вдруг резко уехала в сторону, и я завис над полом. Края одеяла свисали по бокам.
– Эй! Ты что это делаешь, а? – завопил я, зажмуривая глаза и с обмиранием ожидая неминуемого падения на пол.
– Опустить? А?
Я приоткрыл один глаз и осмотрелся. Нет. Вишу, или висю. Короче, завис. Кажется, надо мной издеваются?
– Положи, где взял! – потребовал я.
– Э! Зачем кричать? Опусти ножки на пол, да!
Свирепея, я последовал указанию этого типа. Опустил ноги на холодный пол. Одеяло соскользнуло на него же. Покачнулся, но равновесие удержал! Алим Хусейн ибн кто–то откровенно скалился, довольный своей шуткой.
– Справился, да? А если я тебя сейчас пульсаром шарахну? – разозлился я. Поставил руки одну над другой. А смогу ли?
– Э! Пульсаром не надо! – Алим сделал какой–то жест. Вокруг него вспухло светло–зеленое прозрачное облачко и растаяло. Интересно.
– Защитный экран? – с деловым видом поинтересовался я.
– Защитный кокон, – поправил меня Алим. – Защитный экран – плоский, а кокон – объемный. Давай, Коля, собирайся. Действительно, нам надо уже идти.
Бурча, что даже на том свете покоя не найти, я всполоснул лицо из тазика, куда налил воды из кувшина, стоявшего в углу на тумбе. Вытерся полотенцем, висящим на спинке кровати. Оделся и, прихватив книгу, вслед за Алимом покинул помещение.
Мы вышли из терема. Силыча за стойкой не было. Там вообще никого не было! Алим с некоторым, на мой взгляд, напряжением щелкнул пальцами, и перед нами развернулся портал. Ну да, самый настоящий портал. Как их описывают писатели. Ярко–синяя рамка. Внутри рамки совершенно другой пейзаж, отличный от того, что нас окружал. Алим подтолкнул меня в спину и шагнул в портал вслед за мной.
Я с любопытством огляделся. Дорожка, на которой мы стояли, была не очень широкая. Она шла через лес. По сторонам, то здесь, то там, были видны домики. У домиков торчали столбики с фонариками. К каждому домику были прикреплены таблички с именем хозяина.
Мы двинулись по этой дорожке. Вопреки моим ожиданиям Алим больше меня за руку не хватал и через порталы не тащил. И то хлеб! Мы неспешно шли по дорожке и общались.
– Мне сказали, что придется здесь жить, а у меня ничего нет, – озабоченно проинформировал я Алима, – только книга да кое–какая мелочь по карманам, и всё. Если мне тут надо будет жить, где я могу получить все необходимое?
– Э. Не волнуйся, да! Студиозы получают форму и вещи бесплатно! Ну конечно, если там погулять или пойти в корчму, то нужны деньги. Стипендии обычно не хватает. Приходится выкручиваться, кто как может.
– Какие студиозы? Мне говорили, что это Школа.
– Школа – это название. А на самом деле это больше похоже на университет.
– У вас здесь все колдуны? – поинтересовался я.
– Да не колдуны! – поморщился Алим. – Маги! Темные и светлые маги. Я считаю, что у нас все, кто владеет Даром, – это маги. Но Даром владеют как раз не все. Нас, магов, не очень много. Еще меньше тех, кто владеет Даром сильным, выше третьего уровня. И две трети из них – темные.
Вот так так.
– Почему?
– Темная тропа дается легче. О конечной плате или не думают, или стараются не думать, – вздохнул Алим. – Думаю, что конечная плата будет очень большой!
– А у меня какая тропа?
– Вот это решать тебе! Ты можешь выбрать темный путь или светлый. Но когда выберешь – всё! Сойти с выбранного пути очень тяжело, практически невозможно.
М–да! Перспективочка та еще!
– А ты светлый?
– Да.
Я с удивлением отметил, что весь кавказский антураж Алима, которым он щеголял в начале встречи, исчез. Речь его была чистой, без акцента. Я спросил его и об этом.
– Я почувствовал, что ты ждешь именно такой речи, – улыбнулся Алим, – пошел тебе навстречу.
– Ты что, мысли читаешь? – испугался я.
– Нет, я чувствую эмоции. Я – эмпат.
Эмпат? Это что еще за зверь? Да, что–то он говорил про уровень Дара.
– А у тебя этот самый уровень Дара какой?
– У меня? Четвертый, усиленный.
– Что такое – усиленный?
– Ну как бы тебе объяснить? – Алим в раздумье пошевелил пальцами. – Иногда сильные маги делятся с кем–то своими силами. Резерв сил, таким образом, становится больше. Я могу использовать заклинания, на которые в обычном состоянии у меня сил не хватило бы.
Из–за очередного изгиба дорожки выплыло здание. Табличка на нем гласила: "Регистрация".
– Нам сюда, – заявил Алим, сворачивая к зданию.
Так вот она какая – регистрация. Сейчас меня тут как зарегистрируют, и привет, Митькой звали. Я поплелся за ним, чувствуя внутри неприятную слабость.
Мы вошли в небольшое фойе с тремя дверями, не считая входной. На них таблички: "Первичная регистрация", "Изменения статуса", "Регистрация нарушений". Ну естественно, Алим направился в "Первичную регистрацию". Куда же еще?
За столом, уставленным различными канцелярскими принадлежностями, восседал сурового вида дядька в строгом деловом костюме с галстуком и в очках. Рядом со столом стоял пюпитр, на котором лежала стопка бумаг, и из старомодной чернильницы торчало перо, по моему мнению выдранное из какой–то экзотической птицы типа павлина. Дядька заинтересованно листал газету, что–то бормоча себе под нос.
– Первичная регистрация, – известил Алим. – Здравствуйте!
Дядька поднял на нас глаза. В глазах мелькнуло узнавание. Значит, они знают друг друга.
– Здравствуйте, тан Алим! – подтвердил мои подозрения дядька. – Начнем?
Алим кивнул и подтолкнул меня вперед. Дядька поднялся из–за стола, открыл массивный сундук и вытащил какую–то каменюку. У каменюки была срезана и отшлифована одна сторона. Дядька направил каменюку на меня и сказал:
– Начинаем первичную регистрацию, – после чего покосился на перо. Я тоже покосился на перо. Перо отнеслось к этому индифферентно, то есть никак. Дядька прокашлялся и уже громче повторил предыдущую фразу, после чего снова посмотрел на перо. Я тоже посмотрел на перо. Перо и к этому отнеслось индифферентно, то есть никак. Дядька положил каменюку на стол, шагнул к пюпитру и вдруг шарахнул по нему кулаком. – Начинаем первичную регистрацию!!! – заорал он на перо. Я подпрыгнул от неожиданности, перо тоже, потом выскочило из чернильницы, уронило на пол пару капель чернил, после чего зависло над верхним листом из стопки. Дядька удовлетворенно вздохнул, взял каменюку и снова направил ее на меня. Я оторопело выдохнул. Порядочки тут, однако! – Бутенко Николай Петрович…
– Да, это я, – несмело сказал я.
– Это не вопрос, а утверждение! – сварливо сказал дядька. Перо заскрипело по бумаге, время от времени мокаясь в чернильницу. Класс! Я такое же хочу!
– Пол – мужской, – вынес вердикт дядька. Проницательный какой!
– А то это не видно! – ядовито заметил я.
– Не мешайте процессу! – последовало сердитое замечание. – Это не писать! – бросил дядька перу. Перо со скрипом зачеркнуло что–то на бумаге. Это что, свободу слова давят? Гады!
– Уровень Дара… – тут дядька начал особенно внимательно в меня всматриваться, – четыре.
Да он же не прав! Что было сказано во время моего пленения?
– Эй! А Викентий Анатольевич сказал, что у меня уровень два! – возмутился я.
– Не может быть два, если кристалл показывает четыре, – заявил дядька.
– Не волнуйся, Коля, – успокоил меня Алим. – У тебя это был спонтанный выброс силы, а при этом уровень может существенно подниматься.
– Зарегистрирован Кущиевской районной регистрацией, – торжественно закончил дядька, повернулся к пюпитру, выдернул верхний лист и бегло начал его прочитывать. – Экземпляр на бланке вчистовую! – приказал он перу. Перо снова зашуршало над новым листом, который вылетел из лотка и лег на пюпитр. Выхватив новый лист, дядька шагнул ко мне. Перо облегченно шмякнулось в чернильницу. – Протяни правую руку над листом, – потребовал он.
– А нужно? – поинтересовался я. Что–то не хотелось мне протягивать руку.
– Нужно! – категорически заявил этот местный бюрократ.
Я вытянул руку. С листа поднялся зеленоватый дымок и… втянулся в мою ладонь.
– Вы зарегистрированы, – торжественно провозгласил дядька. – Про ответственность за нарушения можете ознакомиться в отделе "Регистрации нарушений".