- Ты моя. Подтверди, что принадлежишь мне.
- Зачем? - простонала Кассандра, не отрывая от него глаз, - отпусти, дай передышку, я больше так не могу.
- Ты моя. Подтверди и все закончится.
Раздавленная, опустошенная, она кивнула.
Она устала бороться.
- Вслух.
- Принадлежу.
- Громче.
- Принадлежу.
- По своей воле?
- По своей воле.
Амон ещё несколько секунд сверлил её взглядом, но потом отпустил и спокойно сказал:
- Ты трижды дала согласие. Запомни. А теперь спи.
Кэсс легла на бок и последнее, что заметила - странную задумчивость на ранее безразличном мужском лице.
Её разбудил солнечный луч. За окном стоял яркий осенний день. Как хорошо! Девушка счастливо потянулась и тут же вспомнила все, что случилось накануне. В душ. Срочно в душ, который так и не удалось толком принять сегодня ночью.
- Кофе, хочу кофе! - бубнила она под нос, то так, то эдак поворачиваясь под ласкающими водяными струями.
Вытирая голову, она буквально воочию видела свою любимую жёлтую кружку, над которой поднимался ароматный парок. Свежесваренный горячий кофе со сливками и сахаром! А ещё - плитка шоколада. Плевать на калории и на кариес! Должны ведь быть хоть какие-то радости в жизни?
В ванной Кассандра замешкалась у зеркала. Увы, круги вокруг глаз, конечно, никуда не делись, но зато стали бледнее, кожа уже не казалась восковой, да и след от веревки на шее больше не мерещился. Вывихнутая накануне рука не беспокоила, словно и не было кошмарной ночи. А может, это был еще один сон? Такой же реальный, как остальные? Девушка перевела взгляд на левое запястье - глубокий порез, перебинтованный демоном, никуда не делся, но, возможно, она просто смешала реальность и сон? А что, если он ушел?
Странно, но теперь при мысли об Амоне сердце не сковывал страх, более того, в глубине души теплилась надежда, что все происходящее - не плод воображения. Хотя, чем это может помочь, Кэсс не могла объяснить даже себе. Возможно, дело в том, что человек привыкает ко всему, и даже в самых безвыходных и безнадежных ситуациях способен сохранять надежду. Вот и у неё появилась робкая надежда, что все закончится непременно хорошо. А случившееся вчера - лишь очень яркий и правдоподобный сон. И продолжения у всей этой истории не будет. Увы, надежда рухнула, когда Кэсс услышала шум - на кухне кто-то хозяйничал.
- Тебе никто не говорил, что ты слишком громко думаешь? - спросил Амон, не оборачиваясь.
Хозяйка робко вошла на собственную кухню и села за стол. Гость, ничуть не смущаясь собственной самоуверенности, поставил перед ней ней столь желанную желтую кружку с кофе.
- Мне эта кружка теперь мерещиться будет.
Он выглядел бодрым и свежим. Интересно, а он спал? Демоны вообще спят?
Щетина на скуластом лице делала Амона почти человеком (если такое понятие вообще применимо к монстру). Почти. И это "почти" вселяло в сердце первобытную жуть. Однако страшнее для Кэсс было выражение его глаз: несмотря на поселившуюся в их глубине хищную сущность, смотрел её мучитель задумчиво, словно что-то решая.
- Почему тебе так нравится меня терзать? - обреченно спросила девушка, уронив голову на руки. - Что тебе от меня надо? Я же обычная. И вообще, как ты мои мысли прочитал?
Такое количество вопросов его явно не смутило. Сев напротив, он протянул руку, взял Кэсс за подбородок, вынуждая посмотреть на себя, и вгляделся в ее лицо.
- Ты меня больше не боишься? - уточнил на всякий случай.
- Вот перестану тебя видеть, вообще стану смелой, как никогда, - огрызнулась она, слегка отстраняясь и глядя в кружку.
Какое-то нехорошее предчувствие сдавило грудь и заставило съёжиться. Демон смотрел как-то странно. Что его гнетет? Раньше Кассандра чувствовала себя, если не в безопасности, то хотя бы на знакомой территории, а теперь…
- Ты не ответила.
- Я не знаю, - она бросила быстрый взгляд на совего собеседника, а потом снова уткнулась в кружку. - Ты меня путаешь. Сначала я была уверена, что ты способен причинять только боль, а теперь, временами… Что ты хочешь от меня? Зачем я тебе?
Амон молчал. По его спокойному лицу было невозможно определить, о чем он думает, и Кэсс, устав гадать, махнула на все рукой. Будь, что будет.
- Допила? Встань.
Набаты в голове загрохотали с оглушительной яростью. Что-то не то. "Нет, только не смотри так пронзительно! Почему я не могу понять, что у тебя на уме?!" - девушка была близка к панике. Демон протянул ей руку. Лицо его было каменно неподвижно, глаза погасли. Очевидно - он боролся с собой, словно собирался сделать что-то, в чем не был уверен.
- Руку мне опять не ломай, - неловко пошутила Кассандра, поднимаясь.
- Руку не буду. Только жизнь, - так же мрачно ответил мужчина. - Итак, у тебя сегодня день рождения.
- Как сегодня? Нет, оно…
- Сегодня. Ты родилась ровно 21 год назад, двадцать четвертого октября. Поздравляю. У меня для тебя два подарка. Первый - сниться в кошмарах больше не буду, а второй… я покажу тебе твою родину.
- О чем ты…
Он прервал поток вопросов, прижав к её губам палец. Кэсс чувствовала себя ребёнком. Рядом был большой и сильный взрослый, который все решал за неё. Девушка замерла, с детской доверчивостью глядя в голубые глаза. Тот смотрел задумчиво.
- Ты самый непонятный человек из всех, кого я знал, - с этими словами Амон отнял руку от ее губ.
Завороженная огненной искрой, тлеющей в глубине его зрачков, ставших снова звериными и узкими, девушка не сразу заметила, что он превратился в демона. Она даже протянула руку, чтобы коснуться черного широкого запястья. Блеснули когти. Кассандра не успела испугаться и даже не удивилась, когда они глубоко вонзились ей в грудь. Боль вспыхнула огнем, мир померк. С пугающей ясностью она поняла, что умирает.
- За что? - одними губами спросила девушка.
Демон прижал ее к себе, чувствуя, как из невесомого тела медленно уходит жизнь.
- За разрешение делать с тобой все, что я хочу, - прошептал он.
Кэсс смотрела остановившимся взглядом. Существо, склонившееся над ней, не умело любить, не знало жалости, и было способно причинять только боль. Придерживая жертву за плечи, Амон осторожно коснулся губами её подбородка, снимая с него каплю крови.
- Не бойся. Я рядом, - демон улыбнулся и мягко опустил на пол уже бездыханное тело.
* * *
Она летит! Ликующий свет заливает все вокруг. Она летит! Сильные белые крылья несут ввысь, ближе и ближе к ликующему солнцу. Душу переполняет упоительный восторг. Быстрее, быстрее, ещё быстрее!
Солнечный свет делает огромные крылья такими белыми, что больно смотреть. Неведомое доселе ощущение свободы пьянит и будоражит, высокое небо манит в бескрайнюю синеву. Кэсс смеётся и несется вперед. Два белых крыла реют позади. Она счастлива! Так вот что это такое - умирать. Это не темный тоннель с ярким светом в конце, это полет. Исполненный счастья и экстаза полет!
"Я - умерла!" - и она смеётся, понимая, как нелепо, но, тем не менее, верно звучат эти слова, и кричит от восторга: "Я - умерла!!!".
Откуда-то издалека, сверху, её призывает хор знакомых голосов. Ей предлагают все забыть, унестись прочь, обрести покой рядом с теми, кого уже давно нет. Она согласна. Она тянется к свету, летит ему навстречу, ликуя и предвкушая. Но вдруг по спине словно ударяет огненная плеть. Тело изгибается, а крылья всего мгновение назад такие сильные заламываются под потоками ветра. Её крутит, швыряет, бросает, оглушает и ослепляет - болью, ветром, собственным криком. Она падает.
Удар не убивает и даже не оглушает. Но слабость во всем теле мешает подняться. Однако она упорно скользит руками в чем-то липком, и даже находит в себе силы встать на колени. Спину холодит страшная пустота. Она смотрит на свои ладони и вниз, под ноги, и с ужасом видит кровавое месиво, из которого только что поднялась - бледная, шатающаяся, слабая.
Крылья! Это её крылья. Она уже не взлетит к Свету, к тем, кто ждет её и зовет: одинокая девочка, лишенная даже возможности умереть и понимающая, что никогда не взлетит. Если ей не позволят. А ей не позволят.
Кто-то подошел.
Мужчина.
Он небрежно отбрасывает с пути окровавленный ошметок некогда красивого крыла. Она смотрит на грубые кожаные ботинки, стоящие в крови. Её крови. Девушка медленно поднимает голову и видит демона. Черного, источающего силу и тьму. Она не знает его, но под ледяным взглядом хочется съежиться и молить о пощаде.
- Почему? Ведь я же могла улететь, - стонет она.
- Я не счел нужным тебя отпускать.
- Но я хотела! - кричит обреченная на жизнь и тут же шепотом заканчивает, - я не пойду с тобой.
- Ты трижды добровольно отдалась в мою власть. Вставай.
Она строптиво мотает головой и с ужасом смотрит на руки. Кровяные разводы тянутся по белой коже, словно диковинные узоры. Крохотное пушистое перышко прилипло к тыльной стороне ладони. Кэсс бережно касается его, не замечая, как белый цвет окрашивается багровым.
- Я приказываю. Посмотри на меня.
Строптивица опять мотает головой. Тело немеет.
- Кто ты?
- Твой Хозяин. Смотри на меня, - демон не прикасается к ней, но его голос такой повелительный, что приходится выполнить приказ. - Вот так. А теперь дай руку.
- Не хочу.
- Конечно, не хочешь. Но дашь.
Он ждёт, пока рабыня осознает неизбежность подчинения. Кажется, он так может стоять целую вечность. Он не спешит, не стремится прикоснуться к ней. Ему нужно только ее согласие.
- Я не могу! - Кассандра стонет, пытаясь подняться.
Мужчина смотрит, не делая попыток помочь.
- Можешь.