Содержание:
Одержимый: Книга первая. - Часть первая 1
Часть вторая 31
Часть третья 67
Одержимый: Книга первая.
Книга первая
(Цикл "Одержимый")
Часть первая
Махнув рукой вознице, я отодвинулся от повозки и вернулся на своё привычное место слева от надвратной арки. Прищурившись, посмотрел на пылающий огненный шар, который уже поднялся на четыре ладони над дальним лесом и начал ощутимо пригревать, разгоняя утренний холодок. А на небе сегодня ни тучки... Людской поток, с шумом и гамом врывающийся сквозь узкую горловину ворот в город, словно испугавшись подступающей дневной жары, истаял как по мановению руки.
Хорошо... Считай, самая тяжёлая часть дня позади. Это с утра у восточных ворот мечешься, как заводная игрушка из тех, что мастер Гийом торгует, а потом вполне себе спокойно служба идёт. Приехавшие на городской торг крестьяне и купчишки из мелких, что на рассвете пытались штурмом взять ворота, растеряют всю свою кипучую энергию и назад будут выбираться спокойно, без спешки, без толкотни, криков-визгов и ругательств. Благодать...
Лениво разглядывая повозки, заезжающие в тёмный зёв пробитого в камне прохода, коим представлялась арка городских ворот, я не удержался и зевнул. Поспать бы... И встряхнулся, отлипнув на пару мгновений от стены. Это ничегонеделанье так расслабляет, что сразу в сон клонить начинает. Вздохнув, я приткнулся округлым наплечником в выщерблину в каменной кладке, которая давала хороший упор, и замер. Делать пока действительно нечего: сейчас сквозь ворота устремились поставщики десятков кельмских лавочников со свежей зеленью, убоиной и прочей снедью, коей требуется огромное количество, чтоб накормить сорокатысячную армаду горожан. И это считая только исконных жителей Кельма, а ведь приезжие тоже кушать хотят...
- Кэр, ты чего, уснул, что ли? - спросил подошедший ко мне Вельд, приметивший, что я даже головой не двигаю, безучастно провожая взором вереницу повозок.
- Да нет ещё, - лениво отозвался я.
- Я бы тоже поспал... - мечтательно проговорил Вельд, пропустив, по своему обыкновению, мой ответ мимо ушей, и, подвигав шлем, пристраивая его поудобнее, оживился: - Слушай, ты ставку-то сделать успел?!
- На сегодняшнее представление? - чисто из природной вредности осведомился я, делая задумчивое лицо, словно только что вспомнил о том, что сегодня годовщина Меранской битвы.
- А на что же ещё?! - изумился Вельд и, придвинувшись поближе, заговорщически прошептал: - Если ещё не поставил ни на кого, то самое время это сделать. А я тебе подскажу по-дружески... У меня верный знак есть!
- Какой? - против воли заинтересовался я, хотя давно уже зарекался от участия в авантюрах Вельда.
- Эльмира, ну ты помнишь, та рыжуля из бумагомарак, что в магистрате записи ведут, шепнула мне, что третьего дня сотник распекал Дитриха за то, что они ту шайку ночных грабителей упустили. Говорит, крыл его последними словами и обещался чуть ли не разжаловать в простые стражники. - И довольно заключил. - Так что дело верное. Надо только поставить на Дитриха приличную сумму. Жаль, я тебя вчера не сыскал, а сейчас ещё дозволит ли тебе десятник отлучиться...
- А ей что за выгода тебе всё рассказывать? - усомнился я в правдивости слов своего приятеля. Его рыженькую подругу я очень смутно припоминал, но вот то, как они разругались вдрызг, как-то у меня в памяти хорошо отложилось.
- Так я ей обещал свидание в "Чёрной розе", - ответил Вельд, и я удивлённо посмотрел на него. Просто так ходить в одну из самых дорогих таверн Кельма дело накладное. Разве что разок девушку туда отвести, чтоб впечатление произвести. Но он с этой Эльмирой вроде хорошо знаком... Какой смысл шиковать, если она знает, что он простой стражник и доходов у него всего ничего. - Просто хороший куш сорвать собираюсь. - Уловив мои сомнения, пояснил приятель и совсем тихо сказал. - Я на ставку золотой взаймы взял... И тебе советую не мелочиться.
- С ума сошёл?! - обалдело уставился я на него. - Куда такие деньжищи?! А если проиграешь?!
- Тише ты! - прошипел Вельд, стукнув меня в бок кулаком, удар которого оказался весьма ощутим из-за того, что кисть его руки защищала усиленная металлическими накладками перчатка.
- Да ладно тебе, - махнул я рукой. - Кто тут что услышит, когда такой шум стоит от стучащих по камням колёс?
- Это не повод орать о таком денежном деле на всю округу, - буркнул Вельд. - Ставки-то до полудня принимают, и если все прознают о том, что я тебе поведал, то не видать мне жирного куша как своих ушей. Букмекерам расплачиваться нечем будет... Сейчас ведь на Дитриха один к восьми ставки принимают.
- Заманчиво... - задумчиво протянул я, представив на мгновение, как здорово было бы разжиться почти десятком золотых на пустом месте... Мне бы они совсем не помешали... Можно было бы продолжить занятия в школе меча и у жадобы-алхимика... И с сожалением вздохнул, отгоняя сладкие грезы, в которых на какое-то время становился настоящим богачом: - Мне всё равно ставить нечего.
- Всё на учителей спустил? - проформы ради осведомился мой друг, для которого не было секретом, куда уходят мои денежки, и присоветовал: - У ростовщиков займи. Всё равно сегодня же и отдашь.
- Не, с ростовщиками я связываться не буду, - наотрез отказался я от предложения Вельда. Два прошлых года раз и навсегда отучили меня залезать в долги: из четырёх серебрушек* денежного довольствия, причитавшегося каждому стражнику за декаду службы, мне оставалось два-три медяка, а остальное уходило Триму-крысе в счёт уплаты долга и процентов по нему. Совсем несладко тогда жилось, даже с учётом того что в свободные дни удавалось неплохо подработать. Нет, меня не тянет снова пережить это удовольствие, когда через год приходится отдавать двое больше, чем занимал.
*Серебрушка - мелкая серебряная монета.
* Соотношение стоимости монет имперской чеканки: золотой ролдо (в монете одна унция золота и одна серебра) = десяти серебряным ролдо (в монете две унции серебра) = ста серебрушкам (в монете одна пятая унции серебра и пол унции меди) = пятистам медякам (в монете пол унции меди, но номинал медных монет установлен казначейством и не является мерилом стоимости самого металла) = пяти тысячам медяшек.
- И правильно, - одобрил моё решение десятник, незаметно подобравшийся к нам, пока мы были увлечены разговором. - С займов только ростовщики богатеют, а простым людям от них одни убытки.
- Да всё это понятно, - с досадой махнул я рукой, обрывая вознамерившегося заняться наставлениями Роальда. - Сам знаешь - не было у меня тогда другого выхода.
- Не было, - согласился Роальд. - И снова совать голову в капкан не стоит.
Я вздохнул, с укором посмотрев на Роальда. Конечно, он старый приятель моего отца и в меру сил опекает меня после его смерти, но иногда он перебирает со своей заботой. И ведь знает же прекрасно, что только необходимость уплатить эту треклятую пошлину в четверть стоимости наследства заставила меня сунуться в ростовщическую паутину...
- Десятник! - отвлёк Роальда от намеренья заняться моими нравоучениями мужчина в запылённом дорожном плаще, спрыгнувший с подъехавшего к воротам крытого серым полотном фургона.
- В чём дело? - недовольно буркнул Роальд, оборачиваясь.
- Бумаги вы заверяете? - осведомился подошедший к нам купец, сдвигая полу плаща и вытягивая из закреплённого на поясе туба свёрнутые трубкой бумаги.
- Торговать в городе значит не будете? - как и положено спросил десятник.
- Нет, - заверил его скинувший с головы капюшон бритоголовый мужчина с моложавым лицом. Вот только морщинки у глаз выдавали в нём отнюдь не юнца. - Прямо в порт едем, а там грузимся на "Ласточку" и в Аквитанию.
- Двадцать восемь малых бочонков "Тёмной лозы" с виноградников матушки Руалье"? - уточнил десятник, ознакомившись с бумагами, и качнул головой: - Солидный груз... В полсотни золотом обошелся, наверное?
- Что-то вроде того, - улыбнувшись, ответил купец, не став раскрывать истиной стоимости своего груза, но Роальд скорей всего не ошибся, считая по два золотых за малый бочонок. "Тёмная лоза" со знаменитых на весь мир виноградников матушки Руалье меньше стоить просто не может. В таверне-то бокал этого вина в серебрушку обойдётся, а в бочонке его аж полста литров.
- Кэр, сочти, - велел мне десятник и, отцепив от пояса короткий жезл с навершием в виде небольшого шара из прозрачного стекла, словно приклеенного к рукояти, протянул его мне.
Взяв анарх - уловитель стихиальных потоков преобразованных тел, как по-учёному выражался один из моих преподавателей, или попросту говоря определитель используемой магии, я сдвинул по часовой стрелке кольцо на рукояти до щелчка и отправился выполнять приказ. Мельком глянув ухоженных красавцев-тяжеловозов, которые, переступая лохматыми ногами, словно рвались продолжить свой путь, я подошёл к стоящим возле них охранникам купца.
Свой защитный амулет со "Щитом Света" я деактивировал ещё на ходу, чтоб он не мешал работе анарха и потому без промедления приступил к проверке.
Двое крепких мужчин в кожаной броне с арбалетами и короткими мечами спокойно отнеслись к моим манипуляциям, когда я обвёл их жезлом, словно пытаясь создать при этом увеличенные контуры их фигур. Неяркое голубое свечение, которым наливался шар анарха на уровне шеи каждого из охранников, явно указывало на имеющиеся у них магические вещицы с какими-то заклинаниями из начальных кругов сферы Воздуха. Скорей всего простейшая магическая защита на случай непредвиденных сложностей в пути.