- Я не дарю их тебе, - отрезала Вероник. - Я одалживаю их тебе на этот вечер.
Я, колеблясь, перевела взгляд с изумительного колье на раскрасневшуюся хозяйку.
- И только вздумай отказаться, - пригрозила она, разрешив мои сомнения. - Тебе же не нужен смертельный враг среди парижских старейшин? Уж поверь мне, со мной лучше дружить.
- Вероник, ты чудо!!! - Я повисла на ее шее.
- Ну-ну. - Отстранившись, она пригладила свое необыкновенное платье. - Это моя благодарность за то, что ты замечательный стилист. Знаешь, я ведь купила это платье давно. Но все никак не решалась его надеть. Казалось, что оно слишком легкомысленное для моего статуса. А сейчас осмелилась и… - Она подняла на меня глаза, в которых блестело июльское солнце. - И чувствую себя девчонкой-тропиканкой, какой я была, - она запнулась, - раньше.
Появившийся в дверях дворецкий замер как громом пораженный.
- Мадам, - вымолвил он минуту спустя, - надеюсь, вы не собираетесь надеть это на сегодняшнее торжество?
- А что не так, Бернар? - Вероник уперла руки в бока.
- Это просто верх легкомыслия, - выговорил он с осуждением.
Вероник только громче рассмеялась, подскочила к дворецкому и звонко чмокнула его в щеку, объявив, что это лучший комплимент, который он мог ей сделать. Бернар отшатнулся, пробормотал, что приходил доложить о прибытии месье Виара, и торопливо удалился, словно боялся заразиться от хозяйки вирусом легкомыслия. А в комнату вошел эффектный худощавый брюнет с чемоданчиком в руке.
- Вероник, - он так и пожирал мексиканку глазами, - ты просто обворожительна!
- Жанна, - польщенно улыбнулась та, - познакомься, это наш волшебник, Эжен.
- Неужель та самая Жанна? - Он только сейчас заметил меня и с любопытством обшарил взглядом черных, как маслины, глаз, комментируя: - Так-так, кожа бледновата, побольше румян и мерцающей пудры на скулы. Глазам не хватает контура. А какие ресницы! Свои? Настоящее богатство, такие сейчас и не встретишь. Ну и помада. Конечно, красная - такое платье само диктует макияж.
Я бросила недоуменный взгляд на Вероник, и та с улыбкой пояснила:
- Эжен - визажист. Он подготовит нас к сегодняшнему балу.
Вот это уровень! Личный визажист. Я ведь так и привыкнуть могу.
- Девушки, вы будете самыми ослепительными красотками на этом сборище! - клятвенно заверил Эжен и раздел Вероник взглядом профессионального ловеласа. Подумать только! Глядя на этого дамского угодника, нипочем не угадаешь, что он зарабатывает на жизнь макияжем. - Итак, с кого начнем?
- С меня, - нетерпеливо вскрикнула Вероник. - Ой, Жанна, извини, может, ты хотела…
- Все нормально, - улыбнулась я. - Я пока накрашу ногти.
- Только алый лак, - крикнул мне вслед Эжен. - Непременно матовый и в три слоя!
Эжен и правда оказался волшебником. Он рисовал мое лицо с вдохновением художника, создающего лучший шедевр в своей жизни.
Когда он отложил в сторону кисть от пудры, это уже была не я, а другая Жанна - роковая, страстная, демоническая. Глаза, подведенные фиолетовыми тенями, казались космической бездной. Искусно нанесенные румяна выделили скулы и придали лицу что-то кошачье. А в центре пухлых, покрытых алой помадой губ мерцала капелька блеска, и можно было принять ее за капельку невысохшей крови.
- Черная кошка, - восхищенно прошептал Эжен, глядя на меня глазами Пигмалиона. - Хищная. Опасная. Прекрасная.
Вообще-то я ожидала несколько другого эффекта и хотела расположить к себе парижских вампиров, а не запугать их еще больше. Но, вынуждена признать, в этом образе я чувствую себя весьма комфортно. Что ж, если кто вздумает говорить про меня гадости, тот познакомится с моими коготками!
Макияж Вероник, напротив, был подчеркнуто естественным. Лицо казалось загорелым, словно вампирша только что вернулась со Средиземного моря, а губы яркими и будто бы припухшими от поцелуев. Мерцающие бирюзовые тени делали цвет глаз еще более насыщенным, а взгляд - сияющим. Вероник выглядела так цветуще, так по-человечески, что никто бы не заподозрил в ней вампира. Похоже, именно этого она и хотела. Потому что все время, пока Эжен скрупулезно рисовал мое лицо, она не отлипала от зеркала и восклицала, какой он гений.
- Что ж… - Получив последнюю порцию похвал, визажист захлопнул чемоданчик. - Считайте меня доброй феей, которая помогла вам собраться на бал. А теперь повеселитесь хорошенько, мои милые Золушки!
- А ты? - удивилась Вероник. - Разве ты не идешь на вечеринку?
Эжен улыбнулся и покачал головой:
- Сегодня день рождения у моей внучки. Мне и так с большим трудом удалось уговорить клоуна, которого моя дочь с зятем позвали на праздник, поменяться местами.
Когда он ушел, я в недоумении спросила:
- Его дочь не хочет с ним знаться, раз ему приходится идти на такую хитрость?
Вероник посмотрела на меня долгим пристальным взглядом и медленно проговорила:
- Ты еще очень молода, Жанна. И тебе еще многое предстоит понять. По-твоему, дед, который выглядит моложе родителей, может появиться на семейном празднике? Эжен уже лет пятнадцать как официально умер для своих родных. И повидать внучку он теперь может, только переодевшись клоуном и раскрасив лицо до неузнаваемости.
- Значит, девочка даже не узнает его? - потрясенно вымолвила я.
- Искренне надеюсь, что нет. Иначе это будет катастрофа, - озабоченно сказала вампирша.
- А как, - удивилась я, - ему разрешают жить рядом с родными больше пятнадцати лет?
- Жить в одном городе с родными не запрещено, - пояснила Вероник. - Запрещено жить на одном месте больше десяти лет.
- Значит, Эжен - не парижанин?
- И даже не француз. Он из Болгарии. Его дочь вышла замуж за француза и переехала сюда. А он переехал вслед за ними. Чтобы два раза в год, - с грустью добавила вампирша, - нарядившись клоуном или Санта-Клаусом, подержать на руках свою внучку.
- Вероник, - тихо спросила я, - а у тебя есть внуки?
- У меня нет даже детей. - На лицо мексиканки набежала тень, и она опустила глаза, поправляя золотые часики на запястье. - О-ля-ля! Времени-то уже сколько! Что же мы сидим-то? Давно ехать пора.
Бернар словно того и ждал. Он беззвучно возник на пороге комнаты и церемонно объявил:
- Лимузин подан!
- Мы поедем на бал на лимузине? - поразилась я.
- Как и подобает настоящим принцессам, - задорно воскликнула Вероник.
Черные бриллианты, личный визажист, лимузин… Что дальше? Личный самолет, яхта, дворец?
- Шуба! - провозгласила Вероник и потащила меня к шкафу-купе в коридоре. Зеркальная створка скользнула в сторону, и передо мной возник модельный ряд мехов разных цветов - от классического черного до экстравагантного зеленого.
- Я возьму это. - Вероник выхватила вешалку с белым манто. - А тебе, - она на мгновение задумалась, - подойдут соболя. Как и положено русской принцессе!
Черная шубка оказалась мне великовата, но Вероник пояснила, что она понадобится только для того, чтобы пройтись от машины к дому, и я не стала отказываться. В такой важный день все должно быть прекрасно: и одежда, и обувь, и особенно шубка!
Лимузин обогнул Триумфальную арку, и за окном промелькнули оживленные Елисейские поля с зазывно горящими вывесками ресторанов, наряженная в золотые огни Эйфелева башня, площадь Согласия со впавшими в зимнюю спячку фонтанами и почтительно застывшими статуями, роскошное здание Лувра и мрачный силуэт Нотр-Дам де Пари. Казалось, водитель специально выбрал самый длинный маршрут, пролегающий через все достопримечательности города.
- Ты ведь впервые в Париже? - сказала Вероник. - Я спрашивала у Александра. Жаль, что он не смог прилететь с тобой. Твой дед показал бы тебе такой Париж, который даже я не знаю. Он ведь вырос здесь, а я переехала всего четыре года назад. Но одно я знаю точно - по Парижу нужно непременно ходить пешком, из окна машины его толком не узнаешь.
За окном проплыли призывно горящие витрины легендарного парижского магазина "Галерея Лафайет", и я прильнула к стеклу, жадно вглядываясь в эту обитель высокой моды и едва не поскуливая от нетерпения. С ума сойти, на деньги Жана я смогу купить себе весь этот магазин! Ну или хотя бы его половину.
Вероник, поняв мое состояние, рассмеялась:
- Мы обязательно туда сходим. Хочешь, хоть завтра. Но на сегодня у нас другие планы. Держи!
Я механически взяла фужер на тонкой ножке, наполненный розовой жидкостью с пузырьками. Надо же, я и не заметила, как Вероник колдовала у встроенного бара. По салону распространился аромат игристого вина с примесью какого-то незнакомого запаха.
- Это розовое шампанское? - спросила я, с любопытством разглядывая прозрачное содержимое фужера. Если судить по черным бриллиантам и лимузину, шампанское должно быть самого высшего сорта. - Это "Моет Шандон" или "Вдова Клико"… - проявила я осведомленность в винах.
Эти вина, стоившие по сотне долларов за бутыль, всегда были для меня символом роскоши и красивой жизни, но мне никогда раньше не приходилось их пробовать, даже когда я стала бывать на шикарных вампирских вечеринках. Московские вампиры предпочитали кровь и красное вино.
- Смеешься? Я бы не посмела угостить тебя такой дешевкой.
Я в удивлении подняла глаза на Вероник: она шутит?
- Это винтажное "Перрье Жуэ Блан де Блан", - непринужденно сообщила Вероник, отпивая из фужера. Заметив мое недоумение, она пояснила: - Это редкий сорт шампанского.
Тысяча евро за бутыль, не меньше, потрясенно поняла я, делая крошечный глоточек, который взорвался на языке фонтаном розовых лепестков, апельсинов, меда, ванили, яблок и… крови.