- Во, здорово. - Роман улыбнулся. - Значит, мы с вами пришельцы? А начиналось то все как здорово. Прямо, как в индийском фильме или мексиканском сериале. Сирота неожиданно находит своих родителей. А вы давно не обращались к доктору? С головой?
Женщина с мужчиной переглянулись. Заулыбались.
- Нам не надо этого, Роман. Ты нам не веришь, но скоро все поймешь. Прямо сейчас. Ты принадлежишь к очень древнему роду. Самому древнему во Вселенной. Ты член императорского дома. Мы из Звездной Империи. Все, что нас окружает, это - великое Все-Ничто, в котором плывут Вселенные. В одной из таких вселенных существует Звездная Империя, владеющая сотнями галактик. Во главе Империи - император. Ты принадлежишь к его роду. Твой официальный титул Великий лорд Роман, хранитель Империи, Трона и Династии.
- ИТД? - Вот как, он Великий лорд и хранитель чего-то там. Солнцепек, однако. Холодный компресс на голову.
- Что? - Не понял Дейлос.
- Империи, Трона, Династии. ИТД. И так далее. Значит, я сиятельный? - Улыбается Ромка.
- Сиятельный, сиятельный. - Одобрительно говорит мужчина. - Даже очень сиятельный. У тебя много родных. Кроме нас, отца и твоей мамы, у тебя есть дедушка и бабушка. Твой двоюродный брат, Александр, наследник престола. Другой брат, герцог Ардо, возглавляет службу безопасности Империи.
- Охренеть! Оказывается, у меня большая семья. - Маразм крепчает.
- Еще какая. Знатная и богатая семья. Но ты особый в нашем роду. Мы живем миллиарды лет. Мы бессмертные. И ты один из бессмертных. Но в тебе, как одном из нашего рода просыпается зерно Древнейшего, самого Древнего. Того, что родился при движении великого Все-Ничто. В те времена и самих Вселенных не было. Не было времени в том виде, как понимают его смертные. Поэтому им не понять устройство Всего. Там не было времени, им тот мир не доступен. В этом непостижимость. Зерно великого Древнего просыпается в одном из нас через каждый миллиард лет по их исчислению времени, что бы обновиться. Такая честь выпала тебе. Ты не просто относишься к древнему роду. Ты - Древний Бог.
- Я - Бог? Круто! Интересно все это, мамочка, папочка. Вы издеваетесь надо мной? - Жулики. Непременно жулики. Наговорят с три короба. Только красть у меня нечего.
- Нет, Роман. Сейчас ты все поймешь. - Мужчина опустил руку в карман, вынул перстень. - Это твое, Роман. Только ты имеешь право одеть его. Другой, если оденет его на свою руку, тотчас будет уничтожен.
- Замечательная цацка. Но будет лучше, если вы ее вернете обратно, в карман. - Нашли лоха. Примерь, а потом оплати с улыбкой. Заплатите пятьсот рублей и получите даром. Лохотрон.
- Роман, этот перстень твой по праву. Ты должен его надеть. Таково твое предназначение. - Дейлос протянул перстень Роману.
- Мне как-то не хочется. - Вот привязались. Мне эти сувениры ни к чему.
- Надевай. - Настаивал мужчина.
Роман взял перстень, оглядел его. Потом одел на средний палец правой руки.
- Ничего не произошло. - Роман рассматривал перстень на своей руке. - Но платить за него я не стану. У меня просто нет денег.
- Подожди, Роман. - Сказал мужчина. - Сейчас начнется действие перстня. Все клетки твоего тела должны слиться с великим Все-Ничто. Ты станешь единым с этим Все-Ничто. При этом будешь оставаться маленькой точкой этого мира.
Роман почувствовал легкое головокружение, а затем безумную резкую боль во всем теле, словно его тело разрывали на мелкие куски, разбрасывали по всему миру и одновременно складывали назад. Сколько прошло времени, он не мог бы сказать. Все было скрыто пеленой боли. Но вот боль утихла. Он снова вернулся в свою комнату. Напротив него сидят его отец и мать. Он начинает понимать, словно память возвращается медленно. Осторожно, потихоньку. Он почувствовал на голове что-то мешает ему. Не рога ли выросли? Он поднял руку, пощупал. Металлический обруч. Резной. Что-то наподобие диадемы.
- Это твой венец. Венец самого главного из Древних. Он появляется, когда ты захочешь и исчезает, когда прикажешь. - Пояснил Дейлос. - Произошел контакт с Изначальным. Благодаря кольцу слияние происходит медленно, первый Древний не может вытеснить тебя из твоего тела, он только передаст тебе свой опыт, сольется с тобой. Если Воплощения не происходит, человека захлестывает сила Древнего, он теряет себя, свое Я, свой разум. А венец ты можешь спрятать простым усилием воли.
- Ну, уходи, - сказал про себя Рома. Венец исчез. Пропал и перстень с руки.
Что это, галлюцинация?
- Твой венец, - сказала мать, - и перстень появляются по твоему желанию. И так же исчезают. Со временем ты вспомнишь все, что должен знать Древний. Ты бог смерти.
- Я бог смерти? - Роман произнес эти слова и страшные картины стали всплывать перед его мысленным взором. Серые каменистые долины, безрадостное темное небо. Безмолвие безысходности. Он тряхнул головой. Сбросил эти видения.
- Да, смерти. Все остальные боги ушли в меж пространство, что бы не навредить. Это произошло после Большой Битвы. Мы с твоей матерью Древние, но не имеем божественной сути. Мы простые воины.
- А я почему остался? Сижу здесь? - Вот еще одна загадка.
- Ты не можешь уйти. Ты нужен здесь. Ты бог смерти.
- Так я что, теперь должен бегать по улице, резать народ, как маньяк? Душить их? - Право, ему этого не хочется.
- Вовсе нет. - Мать смеется. - Тебе не надо бегать по улицам. Для этого у тебя есть многочисленные слуги. Кроме того, ты еще бог жизни. Ты и жизнь, и смерть в одном лице. Рома, нет Смерти без Жизни, как и Жизни нет без Смерти. Они идут рука об руку, и это ты.
- Я Жизнь и Смерть?
- Да, Роман. Ты скоро это поймешь.
Роман вспомнил про горячий чайник на плите.
- А может, вы кофе выпьете. У меня еще картофельное пюре есть. С тушенкой и маринованными грибами. И лапша. А то как-то не по-человечески. Даже не угостил вас ничем. Не каждый день родителей находишь.
- Кофе мы, конечно, выпьем с удовольствием. - Сказала мать.
Ромка встал, прихватил костыль. Женщина вскочила, подошла к нему, что бы поддержать.
- Мама, я дойду. - Ему оказалось легко назвать эту женщину мамой. Словно он помнил ее.
- Да, Рома. Прости, я не хотела тебя обидеть. Ты дойдешь. Можно, я помогу тебе там, на кухне.
- Да, мама. Пойдем.
Они зашли на кухню, взяли чашки. Роман взял себе чашку без ручки, но с красивыми цветами. Они налили кофе. Конфеты, сахар. Они сидели за столом по семейному и пили этот горячий ароматный напиток.
- Роман, - сказал отец, - у тебя есть дом.
- Ну, да. Вот он. Отличный дом. - Роман показал на эту комнату в бараке.
- Нет, Роман. - Смеется отец. - У тебя есть настоящий дом. Даже не один. У тебя дворец в столице Империи. У тебя есть мы. Наш дом - твой дом. Мы готовы принять тебя.
- Я как-то не готов, так сразу, поменять место жительства.
- Если не готов, ты можешь задержаться здесь. Закончить свои дела. Не забывай, что у тебя в распоряжении вечность. Можешь не спешить, но мы ждем тебя. И твой дом ждет тебя. Не забывай, у тебя долг перед семьей, пред Императором.
- Я буду об этом помнить. Позже приеду. - Роман ощутил уверенность в своей душе. У него есть семья, крепкий тыл.
- Хорошо, сын. Мы пойдем. - Дейлос встал, увлекая за собой жену.
- Пап, а как я найду эту звездную Империю? - Роману было любопытно, где эта неизвестная страна. Неужели его родина затерялась между звезд.
- Ты скоро все поймешь. Ты в каждой частице мироздания, а она в тебе. Стоит захотеть, и ты переместишься из одной точки в другую. Очень скоро твой человеческий мозг приспособится к новой действительности. Мы будем тебя ждать.
Родители растаяли в блеклом свете комнаты. Роман сидел на своем стуле-троне. Задумался. Кто он на самом деле? Память Древнего возвращалась к нему. Это было не легкое бремя. Очень не легкое.
Рома, сказал он себе, а не пора ли тебе лечь спать. Как говорится, утро вечера мудренее. И тебе завтра на работу. И боги обжигают горшки. Может ты и древнее божество, Ромка, но отдохнуть не помешает. Он спал. На кухонной тумбочке стояла пища богов. Тушенка, банки с пюре. В стеклянной банке гранулированная амброзия.
Кандида и Дейлос вернулись в свой дворец. Дворцовые комнаты так отличались от скромного жилища их сына.
- Я рада, что самое трудное позади. Дейлос, я боялась, он не захочет нас простить. Мне так его не хватало. Он наш единственный сын. Если б не эта злосчастная метка избранного, он был бы с нами. Его могущество, как проклятие. Темная сторона сознания еще найдет его.
- Кандида, он уже взрослый. Надеюсь, справится с этой ношей. Я, как и ты, хотел бы не разлучаться с ним. Готов поменять этот дворец на жалкую лачугу, но быть одной семьей. Наш мальчик когда-нибудь переступит порог нашего дома. Блудные сыновья возвращаются и не всегда жалкими и потерянными. Наш сын вернется героем.