- Нищему собраться только подпоясаться. Только учтите, ничего колоть, или скармливать я ему не позволю, во всяком случае, до тех пор, пока мне толком не объяснят, что это такое.
- Не беспокойтесь. На вас возлагаются большие надежды, так что, циркуля уже предупредили.
- Ну, будем надеяться, - проворчал Матвей, быстро накидывая куртку, и беря Роя на поводок.
Заперев дом, он усадил щенка на заднее сидение и, усевшись рядом, устало вздохнул.
- Что‑то не так? - моментально отреагировал на его вздох полковник.
- Не нравятся мне такие вызовы. Да и Ройка ещё слишком маленький, чтобы лишний раз встречаться с посторонними людьми. Это служебная собака, и трогать его могут только хозяин и члены его семьи. Все остальные должны держаться подальше.
- Не объясните, почему ?
- Основная функция этих собак, охранять и защищать. И именно в детстве у них закладывается восприятие тех, кого именно они должны защищать. Все остальные, согласно правилам дрессуры, для них должны быть посторонними, за которыми нужно внимательно следить, и ожидать от них агрессии. Это базовые понятия. Я, конечно, описываю их достаточно грубо, но суть, по–моему, ясна.
- Предельно, - кивнул в ответ полковник, с интересом оглядываясь на Роя.
Оказавшись в лаборатории, псёныш повёл себя довольно неожиданно. Внимательно обнюхав все углы, он решительно потянул Матвея туда, где не так давно они и познакомились. Отпустив поводок на полную длину, кинолог решительно последовал за щенком, внимательно наблюдая за его реакцией. Влетев в комнату, где тогда находился манеж, щенок принялся старательно обнюхивать пол, скуля и тихо повизгивая.
- Что это с ним? - насторожился полковник.
- Честно говоря, я и сам не совсем понимаю. Но разумное объяснение у меня только одно. Либо он чувствует, что здесь недавно была Вайда, его мать, либо он помнит, что его именно здесь забрали от семьи, - задумчиво протянул Матвей, продолжая, наблюдать за Роем.
- Суку сюда больше не привозили, а всех щенков сразу отводили в лабораторию. Точнее, двух из всего помёта. Вы приехали третьими, - удивлённо ответил полковник.
Но договорить им не дали. В комнату, решительным шагом вошёл тот самый пресловутый циркуль и, увидев Матвея, мрачно оскалился.
- Собаку в лабораторию. Нужны кровь, и слюна на анализ, - вместо приветствия приказал он.
- Не так быстро, господин учёный, - жёстко ответил Матвей.
- Андрей Сергеевич, наведите порядок. Мне мешают работать, - презрительно фыркнул циркуль, не обращая на Матвея внимания, словно он был пустым местом.
Встав, между Роем и двумя вошедшими следом за циркулем помощниками, Матвей демонстративно отстегнул клапан своей кобуры, и положив ладонь на рукоять пистолета, зло оскалился:
- А ну замрите на местах, трубки клистирные, а то ненароком дырок понаделаю. К моей собаке никто кроме меня не прикоснётся.
- Как это понимать ?! Андрей Сергеевич, что это значит ?! - спросил циркуль, от возмущения срываясь на визг.
- Это значит, что Матвей Сергеевич будет делать всё сам. Вы обеспечите его необходимыми инструментами, и скажете, что делать.
- Это недопустимо! Собаку нужно немедленно обездвижить и подвергнуть тщательному изучению. Наш проект слишком важен, чтобы позволять всяким неуклюжим недоучкам вмешиваться в процесс.
- Значит, вообще ни хрена не получите, - усмехнулся Матвей, с ненавистью глядя на учёного.
- Господин полковник, или вы немедленно арестуете этого человека, или я сообщу вашему начальству, что вы саботируете проект! - снова завизжал циркуль.
- Заткнись, тварь, пока я тебя и вправду не пристрелил, - зашипел Матвей, выхватывая пистолет, и досылая патрон в патронник.
В закрытом пространстве комнаты, лязг затвора прозвучал особенно звонко. Понимая, что терять этому человеку нечего, и свою угрозу он запросто может привести в исполнение, полковник быстро встал перед Матвеем, закрывая яйцеголового широкой спиной. Заметив его движение, Матвей, мрачно усмехнулся и, вскинув пистолет, прошипел:
- Бесполезно, полковник. С такого расстояния, я ему даже мимо тебя сумею яйца отстрелить. Ты моё дело читал, так что знаешь, что стреляю я не плохо.
- Угомонись, псих. Под трибунал захотел? - попытался урезонить его полковник, но Матвея уже понесло.
Потеряв всё, и совершенно случайно обретя рядом единственную, живую душу, он просто не мог позволить кому‑то причинять малышу боль. В него словно бес вселился. Злость, ненависть, обида, желание защитить смешались в один убойный коктейль, заставивший его сознание отступить, а кровь бешено нестись по жилам.
Полковник, заглянувший в его серые глаза, поперхнулся на полуслове, и растеряно отступил. И этих глаз на него смотрел не человек, а сама смерть. Понимая, что в таком состоянии этот ненормальный способен наделать серьёзных бед, полковник принялся спиной выжимать учёного в коридор, стараясь не делать резких движений.
Оказавшись в коридоре, он моментально развернулся и, ухватив яйцеголового за отвороты халата, яростно зарычал:
- Ты понимаешь, кретин, что этот парень сейчас здесь может настоящую бойню устроить? Этот кутёнок ему дороже десятка, таких как ты.
- Мои изыскания не могут быть прерваны из‑за эмоционального состояния какого‑то неуравновешенного субъекта. Это чистая наука, а не ваши шпионские игры в стиле плаща и кинжала, - с фанатичной настойчивостью ответил циркуль. – Моя теория генетического формирования организма и сознания плотоядных животных должна получить своё подтверждение.
- Ах ты тварь! Так ты вместо дела, здесь свои теории отрабатываешь ?! - рявкнул полковник, коротко всаживая кулак в живот циркулю.
Сложившись пополам, яйцеголовый хрипло застонал, пытаясь глотнуть хоть каплю воздуха и расслабить скрученные узлом мышцы. Но полковник решил не останавливаться на достигнутом. Этот склочный, желчный человек давно уже не вызывал у него ничего кроме раздражения и злости. На лежащего, на полу учёного градом посыпались резкие, сильные удары.
Экзекуцию прервал голос появившегося в коридоре человека. С полминуты, понаблюдав за избиением, он чуть усмехнулся, и громко спросил:
- Чем это вы там занимаетесь, полковник ?
- Интеллигента бью, - зло выдохнул Савенков, моментально разворачиваясь к подошедшему.
- Интересное занятие. Главное, увлекательное, - усмехнулся пожилой, подтянутый мужчина. – А теперь, может, поясните мне причину столь бурного проявления эмоций ?
- Если в двух словах, то этот гражданин, вместо работы над проектом занимался поиском подтверждения своей теории.
- Вот как? Может быть объяснитесь, Иммануил Остапович? - повернулся мужчина к медленно поднимающемуся учёному.
- Я не обязан объяснять научные теории каждому профану. Это только моя теория, и до тех пор, пока она не проверена, они принадлежит только мне, - прохрипел циркуль, с трудом поднявшись на колени.
- Понятно. Арестовать, - прозвучал короткий приказ, и двое безликих парней волоком уволокли учёного куда‑то вглубь комплекса.
Повернувшись к полковнику, мужчина удручённо покачал головой и, подумав, спросил:
- Что у нас есть ?
- Одна особь, с которой работал объект, выглядит очень обнадёживающе, - осторожно ответил полковник.
- Он здесь ?
- Прошу, - ответил полковник, жестом указывая на дверь в комнату, где всё ещё приходил в себя Матвей.
Однако, в комнату полковник вошёл раньше своего начальства. Быстро подойдя к Матвею, он осторожно заглянул ему в глаза, и тихо спросил:
- Успокоился ?
- Почти, - тихо выдохнул тот, делая ещё один глубокий вдох.
- Тогда знакомься. Генерал Лоскутов, Александр Юрьевич. Матвей Иванович Беркутов. Кинолог, сержант отряда СКС, командир патрульной группы, - представил он друг другу мужчин.
- Гладиатор, - удовлетворённо кивнул генерал, подавая Матвею руку.
- Он самый, - мрачно буркнул тот, отвечая на рукопожатие и внимательно присматриваясь к собеседнику.
- Читал ваше дело. Должен сказать, впечатляет. И, примите мои соболезнования, по поводу гибели ваших близких. Всех, и женщин, и собаки.
- Спасибо, - всё так же коротко ответил Матвей.
- Признаюсь откровенно, сам готов был отдать приказ на уничтожение того подонка, да вы опередили. Мы очень рассчитывали на вашего пса. Таких как он, у нас, к сожалению не много.
- Старый он уже был, - тихо вздохнул Матвей.
- Знаю. Но мы планировали использовать его в подготовке молодых собак. В проекте.
- Простите, но я не совсем вас понял, - покачал головой Матвей. – Обычно, собак натаскивают не чужим примером, а собственным опытом.
- Если вы заметили, это не обычные собаки, - улыбнулся в ответ генерал. - Ну, а теперь поделитесь, что необычного заметили за своим питомцем ?
- Пока не много. Растёт удивительно быстро, и соображает так, что иной раз в тупик ставит, а в остальном, обычный пёс.
- Соображает, это хорошо. Даже очень, - задумчиво протянул полковник. – А пойдёмте‑ка, Матвей Иванович, чайку попьём, и побеседуем, - неожиданно предложил генерал, широко улыбнувшись.