Посмеявшись, обнаружил, что голова почти прошла. Только плечи жгло ощутимо.
Интересно, быть может у меня цвет глаз изменился? Только зрачки трогать не надо, не приведи Господь, вертикальными стали. Это у жмуров они такие. Перед тем как делать реанимацию, надавливают с двух сторон на глазные яблоки. Зрачки становятся вертикальными, и в этом случае нет смысла делать искусственное дыхание и массаж сердца. Не хочу зрачки как у жмура. Хочу белокурые волосы. Я отращу их длинными и, когда побегу навстречу любимой девушке, то они будут красиво развиваться на моей голове.
Выдрав парочку волосинок, я убедился, что и на голове все по-прежнему. В принципе можно было бы и не драть волосы на голове, они не только там растут и везде одинакового цвета. Зато в лишний раз понял, что не сплю.
Так, и что мне сейчас со всем этим делать?
Ну, перво-наперво водицы необходимо испить, чистой и холодной. А затем? Сложный вопрос, но ответить на него все же можно. Нужно идти куда-нибудь и обязательно куда-нибудь придти. В принципе, все, что я вижу, не очень отличается от того, что привык видеть раньше. Не дома, конечно в тропиках. Если быть еще точнее, то в субтропиках.
Маленькое но. Краски здесь ярче, пусть и не намного и все же. Ярче выглядит море, небо, зелень деревьев… Точно как на рекламных буклетах, рассказывающих о заморских курортах.
Когда стемнеет, можно определить по звездам, где я, в каком полушарии. Но в любом случае, сначала вода. Для начала в ней необходимо просто посидеть, слишком уж горят плечи.
После водных процедур стало легче. Вода, кстати, не такая соленая как в Тихом океане. Но в Каспии определенно пресней. Если я хорошо все помню, опять же.
Теперь нужно выбрать сторону, куда мне направиться. И идти, идти, идти. Куда-нибудь да приду. Место здесь приметное, если остров, мимо не пройду. Скала, стоящая в воде у самого берега, имеет вершину, очень похожую на голову сфинкса. Вряд ли есть еще что-нибудь похожее, природа не любит повторяться.
Чисто по-мужски хочется пойти налево, но где у них тут лево, вот в чем вопрос. Встанешь спиной к морю, с одной стороны, повернешься - соответственно с другой получается. Тогда посмотрим с практической стороны дела. Если пойду навстречу солнцу, то оно будет все время слепить мне в глаза. Солнце уже достаточно низко над горизонтом, и становится понятным, что день идет к закату. Если пойду в другую сторону, то будет жечь плечи. Ну, с этим легче, достаточно одного листа с того кустика, что с яркими синими цветочками. Листы на нем такие большие, что вполне прикроют и плечи и еще много чего ниже.
Напиться мне удалось значительно раньше, чем я обнаружил источник воды. Кокосы не отличались от знакомых мне ни формой, ни цветом, ни вкусом.
Теперь нужно войти в боевой транс, абстрагироваться от окружающей меня действительности и топать, топать, топать до самой темноты. Для того чтобы в него войти, нужна ключевая фраза, так говорят мудрые люди. Фразой может быть любое подходящее предложение, повторяемое много раз подряд.
Еще бы одежды не мешало, хотя бы юбку какую, пусть из травы. Слишком уж некомфортно в полном неглиже да еще с плащом на плечах. Надеюсь, найду по дороге что-нибудь подходящее. Пока же займемся аналитикой и составим ту самую фразу.
Где я себя обнаружил? На самой кромке прибоя. Вывод - я Афродит. То, что не Афродита, понятно любому, я все еще без одежды и не брит пару дней. Железная логика, всегда ею отличался.
Теперь смело в дорогу. Поправим плащ, зажмем кокос под мышкой и доброго пути, сэр Афродит.
- Афродит Пеннорожденный, Афродит Пеннорожденный, Афродит Пеннорожденный.-
Аф-а-а.
Блин, больно-то как, большим пальцем о камень. Обуви у меня ведь тоже нет.
Но самое обидное, что не успел еще в транс войти. Придется без него обойтись, главное - под ноги смотреть.
Я брел до самого заката, внимательно рассматривая все, что попадалось на пути.
И не обнаружил ничего такого, что могло бы мне объяснить, куда я попал.
Красиво очень, это да. И песок пляжа светлый, почти белый. Помню, гулял по пляжу одного из Курильских островов, со стороны Охотского моря. Вот там песок был темным, почти черного цвета.
На дворе стоял июнь, солнце с небес жгло немилосердно. И после пары десятков шагов приходилось заходить в море, чтобы остудить начинавшие печь ступни. Ноги в холодной воде быстро начинали неметь. Опять пара десятков шагов по раскаленному песку и снова в воду. И так не хотелось надевать обувь. Вечером обнаружил, что подошвы ступней покрыты множеством мелких темных точек, там, где кожа была обожжена…
И еще. На берегу и у самого берега в воде колыхалось множество разнообразного мусора, в основном украшенного японскими иероглифами. А ведь на острове, мне сейчас уже и не припомнить его названия, не было ни одного поселения, если верить карте. Здесь ничего нет.
И еще медведей там очень много было, прямо медвежий заповедник, вспомнил я, тревожно оглядываясь по сторонам.
Когда же пришла ночь и наступила темнота, я испытал настоящий шок. Такого неба у нас нет и дело даже не в созвездиях. Звезды крупные, яркие и в таком количестве, что света было даже больше, чем в полнолуние.
Темно-синее небо и большие яркие звезды. Нет, это может быть все что угодно, но только не Земля.
Я просидел на камне не меньше часа, не пытаясь даже пошевелиться, все равно бы не получилось. До этого момента все казалось значительно проще и не так страшно, в глубине души все еще теплилась надежда, что я на родной планете.
А теперь, теперь нет никакой надежды, я не на Земле. Только сейчас я понял полное значение слова тоска.
И что мне теперь со всем этим делать? Меня самого-то хоть кто-нибудь о чем-нибудь спросил? Мне все это хоть сколько-нибудь надо?
Утро встретило легким ветерком, навевающим с моря. Ночью я не мерз, и на том спасибо.
Вчера, до самого наступления темноты я все еще примирялся с мыслью, что оказался хоть и непонятно где, но на родной планете, пусть даже и в прошлом. Все там знакомо и понятно, все будущее известно даже на века вперед.
А что сейчас? Где я? Что здесь? Разумные ящерицы, или может быть, вообще разумом еще даже не пахнет? Все время пути я не смог обнаружить ничего, чтобы хоть как-то обнаруживало присутствие разумной жизни. Ни обрывков сетей, ни закругленных водой досок, ни пластиковых бутылок, ничего. В общем, никакого мусора, что так неизбежно встречается на морских берегах самых удаленных уголков нашей планеты.
Ничего. Вполне может быть, что разнообразные динозавры все еще топчут эту землю.
Когда над горизонтом поднялось местное светило, настроение немного улучшилось. Вот оно то как раз никак не отличается от привычного мне Солнца, ни светом, ни теплом, ни чем-либо еще.
Все, хватит нытья и соплей, ты жив, здоров и оказался не посреди бескрайней песчаной пустыни, где очень мало воды и очень много тепла, слишком много. У моря никогда не умрешь с голода, да и само добывание пищи не займет много времени.
Все не так уж плохо, с какой стороны не посмотри. Главное, чтобы здесь оказались люди, разумные люди и не слишком отличающиеся от тех, что я привык видеть. Будет много хуже, если разумными здесь окажутся какие-нибудь драконы. И что в таком случае мне делать? С кем же мне тогда сливаться в любовном экстазе? Драконы из змеиной породы, и должны пахнуть примерно так же. То есть вонять от них должно, как от змей. По крайней мере, для меня.
Через пару часов ходьбы я увидел на самой линии горизонта маленькое белое пятнышко паруса, и ошибиться я не мог. С моего места невозможно было разобрать, что собой представляет суденышко, на котором он стоял. Да и не важно. Важно лишь то, что разумная жизнь здесь есть. И еще, парусник шел в ту же сторону, что и я.
Эх, шел бы он ближе к берегу, так чтобы можно было разобрать тех, кто на нем находится. Как бы хотелось, чтобы это были именно люди. А так даже не понятно, что это, яхта местного богача или просоленное всеми ветрами рыбацкое суденышко. Даже количество мачт не смог определить, далеко.
Еще один день пути по песчаному пляжу, который все не кончался и не кончался. Только в двух местах мне пришлось удалиться от берега, обходя прибрежные скалы.
На одной из них мне и удалось убить какое-то морское животное, похожее на морского котика, но со шкуркой, очень отливающей синевой. Мясо есть оказалось невозможно, слишком рыбой отдает, а вот шкурка вполне для моих целей подошла. Теперь у меня есть шикарная набедренная повязка. Полночи ею занимался, соскабливая мездру и теребя руками. Мех котиков самый стойкий из всей рухляди, так когда-то меха называли, и сохраняется больше ста лет. Надеюсь, что мне он так долго не понадобится.
Я шел и думал о том, что так и не позвонил Светлане, своей подружке. Что мне стоило самому номер набрать? Вот всегда так, тяну, тяну, а потом все равно первым звоню.
Когда еще мы теперь сможем увидеться, да и возможно ли это будет вообще? Всем хороша девчонка, и стройная и симпатичная, только глупенькая немного. Но это лишь только потому, что мы больше года встречаемся, а она все еще пытается меня изменить. Да где ж это возможно, я и сам бы рад, но не получается. Все куда-то тянет, все что-то посмотреть хочется. Вот и дотянулось, вот и дохотелось.
Я постоянно поглядывал на небо, пытаясь увидеть пролетающие самолеты, или хотя бы инверсионные следы, оставшиеся от них.
Но тщетно, кроме чаек и всякой мелкой пернатой живности ничего не наблюдалось. Что успокаивало, и птеродактилей не имелось. Хотя они же в разные эпохи были. И папоротники здесь нормальные, всего раза в два больше мне привычных. Когда всякие диплодоки жили, папоротники высотой выше этих пальм были, это я еще со школы помню.