- Денежный стимул! Награда лицу либо лицам, которые отыщут практичный и надёжный метод определения долготы? Это вы предлагаете? Да? Сэр Исаак, небеса вновь восхищены вашей гениальностью, а вся Англия в священном восторге дивится на вашу лапидарную изобретательность. - Последние слова Равенскар произнёс уже на ходу - новшество, заставившее выйти из дремотного забытья даже старейших членов палаты, многие из которых так и не обрели либо уже утратили умение идти и говорить одновременно. - Преступлением было бы тратить время величайшего учёного в мире на частности, - продолжал Равенскар, подходя к Ньютону и крепко беря его за локоть. - Я совершенно уверен, что мистер Галлей, доктор Кларк и мистер Котес смогут ответить на любые вопросы палаты, мне же надо разобраться с некоторыми неугомонными лордами. Позвольте проводить вас, сэр Исаак, нам как раз по дороге!
К этому времени они с сэром Исааком были уже за дверью, оставив позади ошарашенную палату общин, Диттона и Уистона, наполовину убитых, но всё ещё дышащих, и трёх перечисленных учёных рангом пониже, которые прибыли на церемонию в свите Верховного жреца и внезапно оказались за главных у разожженного жертвенника.
Ньютон едва не лишился руки, потому что свернул налево - к палате лордов, а Роджер Комсток, маркиз Равенскар, - направо, к Вестминстер-холлу.
- Нас вызвали лорды, - пояснил Равенскар, вправляя Ньютону плечевой сустав и рывком проверяя, встал ли он на место, - но не в палату лордов.
Миновав несколько поворотов и преодолев несколько лестниц, они оказались в промежутке между двумя судебными помещениями и вступили в центральный пустой зал с его всегдашним отсутствием викингов и досадным мельтешением современных людишек. Человек, одетый с потугами на щегольство, смотрел книги в лавке, демонстрируя всему миру свою грамотность; из башмака у него торчала соломинка - знак судейским, что он готов за деньги дать ложные показания. Ветерок колыхал ряды выцветших, закопчённых, пробитых пулями французских знамён, захваченных Мальборо при Бленхейме и в других сражениях. Их повесили для оживления стен и сразу забыли. От северного входа доносились громкие выкрики: выпоротого толстяка оставили у столба, и теперь несколько десятков простых лондонцев бросали ему в лицо конский навоз и грязь, надеясь, что он задохнётся. Такое в Лондоне происходило часто, и многие предпочитали отворачиваться от подобных зрелищ. Роджер, вопреки обыкновению, смотрел прямо на позорный столб. Подробностей его старческие глаза не различали, однако легко было догадаться, что там происходит.
- Счастливчик! - с завистью произнёс Роджер. - Хотел бы я поменяться с ним местами на следующий час.
Ньютон вскинул голову и благоразумно замедлил шаг. Он понизил голос, как будто резные ангелы могли их подслушать.
- Куда мы идём, милорд?
- В Звёздную палату, - объявил Равенскар, крепче стискивая его локоть, словно боялся, что выдающийся учёный даст стрекача. Этого Исаак не сделал, но вздрогнул. Он ждал, что Роджер назовёт одно из зданий казначейства, в последние годы широким фронтом продвигавшегося от Вестминстер-холла к реке. Звёздная палата была меньше и древнее; здесь короли Англии встречались со своим Тайным советом.
- Кто нас вызвал? - спросил Ньютон.
Роджер ответил таким тоном, словно это самоочевидно:
- Угорь.
Произнеся загадочное прозвище, он как будто снова подобрался.
- У нас есть несколько секунд. Мы могли бы потянуть время, если бы шли медленно, но я хочу войти туда с воодушевлением. Это очень важно, поэтому слушайте внимательно, сэр Исаак, повторять будет некогда.
- Судя по всему, - продолжал Роджер, - мне позволили забавляться с долготой для того лишь, чтобы досточтимый лорд, Генри Сент-Джон, виконт Болингброк, успел подготовить кукольный балаган. Приглашение вручили мне в то время, когда вы свидетельствовали перед комитетом. Конечно, Болингброк охотнее наколол бы его на стрелу и выпустил мне в живот, но такая процедура, хоть и часто используется в палате лордов, в палате общин могла бы вызвать неодобрение. Вам, сэр Исаак, выдали пропуск за кулисы, из чего я заключаю, что вас попросят сыграть главную роль.
Сэр Исаак заговорил очень тихо и спокойно, как всегда, когда хотел выказать гнев:
- Это оскорбительно. Я пришел сюда говорить о долготе. Теперь вы утверждаете, что меня заманили в ловушку.
- Умоляю, сэр Исаак, не оскорбляйтесь. Люди, когда они становятся старыми, важными и склонными брюзжать из-за каждой подстроенной им ловушки, наиболее уязвимы для такой тактики. Будьте озадачены, рассеяны, ироничны, а лучше всего - отнеситесь к этому с азартом!
Ньютон определённо не проявлял азарта. Вход в Звёздную палату вырастал перед Равенскаром, как перед Ионой - китовая пасть.
- Не важно, - продолжил он. - Оскорбляйтесь, если вам угодно, только ничего не говорите. Если вам почудится, что сейчас уместно вставить слово, помните, что эту возможность подбросил вам Болингброк, как кокетка роняет носовой платочек у ног намеченной жертвы.
- Перед вами кто-нибудь ронял платочки, Роджер? - (К ним присоединился Уолтер Релей Уотерхауз Уим, он же Титул, который, как и Роджер, был вигом и членом палаты лордов.) - Я слышал о таком методе, но…
- Нет, это была фигура речи, - признал Роджер.
Однако беззаботность Уйма и Комстока - на самом деле своего рода йогическая практика для обретения душевного покоя - в случае Ньютона дала осечку.
- Что толку участвовать в прениях, если пренебрегать возможностью вставить слово? - спросил он.
- Это такие же прения, как на Тайберне в Висельный день. Виконт Болингброк будет вашим Джеком Кетчем. В лучшем случае рассчитывайте на последнее слово осуждённого. Наши ответы, если мы сумеем их дать, будут заключаться не в речах, а в поступках, и дадим мы их… за пределами… этой… палаты! - Роджер так рассчитал свой спич, что с последним словом переступил порог. Ньютон не посмел возразить, потому что зал был полон лордами светскими и духовными, рыцарями, придворными и секретарями. Тишина стояла, как в церкви, когда викарий запнётся посреди проповеди.
- Полтора месяца назад в Тауэре произошло нечто чудовищное.
Исключительно нехорошо со стороны Роджера было окрестить ближнего Угрем, и всё же гость из другого времени и места, забредя в Звёздную палату, сразу понял бы, кого Роджер имел в виду. Генри Сент-Джон, виконт Болингброк, статс-секретарь её величества, говорил, расхаживая по пустой середине палаты. Все остальные жались к стенам, словно мелкая рыбёшка в присутствии чего-то зубастого, сильного и скользкого.
- Лондонский свет - партия и оппозиция равно - предпринял все усилия, чтобы замолчать недавние события в Тауэре и представить их спонтанным возмущением толпы, которое незамедлительно подавил Собственный её величества блекторрентский гвардейский полк. Пожар в конюшнях на Тауэрском холме отвлёк местных жителей и создал дымовую завесу - вот и отлично. В истории это останется как бунт, если останется вообще. Однако грех - и моральный, и интеллектуальный - не разглядеть в событиях двадцать третьего апреля повапленный гроб. Происшествие необходимо расследовать и наказать виновных. Увы, милорд Оксфорд, лорд-казначей её величества, к большому моему разочарованию, не принял никаких мер.
Такой выпад в сторону соратника по партии озадачил всех. Лорды загудели. Болингброк умолк и скользнул взглядом поверх голов. Лица у жмущихся по стенке господ стали такие, словно их хлестнули конским хвостом. Однако Болингброк смотрел не на них, а в сторону многочисленных канцелярий и приёмных казначейства.
Далее слова Болингброка полились в тщательно сохраняемую тишину. Даже те, кто стал мишенью нападок (несколько ближайших помощников Оксфорда, которых тут же вытолкнули вперёд), промолчали. Другими словами, это было не парламентское слушание. В зависимости от переменчивых прихотей королевы Анны Болингброк был то первым человеком в Англии, то вторым после Оксфорда. Сегодня он, очевидно, воображал себя первым и, вполне возможно, приехал в Звёздную палату прямо от государыни. Хотя Звёздная палата, так же как палаты лордов и общин, рас полагалась в придатке Вестминстер-холла, она воплощала не парламент - место прений, а монархию в более древнем смысле, с отрубанием голов неугодным. Жестокий суд Звёздной палаты отменили при Кромвеле, но помещение по-прежнему служило Тайному совету для разного рода дел. Одни проводились в соответствии с вековечным ритуалом, другие были сиюминутной импровизацией. Нынешнее заседание, судя по всему, проходило по второй категории. Так или иначе, никто не говорил, пока Болингброк его не попросит, а Болингброк не просил.
- В Тауэре есть место, называемое Монетным двором. - Болингброк посмотрел на Ньютона. Тот встретил его взгляд прямо - мелочь, но примечательная. Роджер Комсток, да и любой другой человек, знакомый с порядками мира сего, посоветовал бы Ньютону опустить глаза - говорят, это в равной мере успокаивает бешеных псов и членов Тайного совета. Однако Ньютон большую часть времени пребывал в иных мирах. То, что такие, как Равенскар или Болингброк, считали наиболее значительным, он находил докучным и несущественным.