Противоаэропланные пушки или просто зенитки открыли заградительный огонь, но стараясь не задеть свои самолёты. Нам пришлось маневрировать, чтобы эти летающие древесно-матерчатые этажерки не дай Бог не попортили нам верхнюю палубу. А если вдруг у них найдётся что-то покрупнее двадцаток, то могут и под палубой бед натворить. Мы это на "Полтаве" испытали, и второй раз что-то повторять это опыт не хочется, вот потому нам и пришлось маневрировать. Да, на этих жирных гусях оказались бомбы, судя по разрывам не менее полтинника, а возможно и больше. Одно нас утешало, что и самолетов этих мало, да и количество бомб у них было ограничено, не более трех на борту которые счастливо все упали в море. А вот мелочь нам опять досталось, но это от более шустрых аэропланов. Потеряв двух шустрых сбитым, да один гусь улетел дымя мотором, налет закончился и все участники направились по домам. У нас тоже один гидроплан был подбит, который приводнился недалеко от наших кораблей, после чего экипаж был снят эсминцем.
Пока мы отбивались от авиации, противник обогнул остров Руно и окружающие его отмели повернул на запад-северо-запад, по направлению к проливу. Впереди ближе к нам шли три линкора, примерно на полмили дальше уступом второй колонной шли крейсера, за линкорами и крейсерами прятались эсминцы.
- Это что же получается - адмирал Шмидт уклоняется от боя и бежит к проливу - проговорил с радостью в голосе Пилкин.
- Константиныч! А ты разве ничего не приметил? Он же идёт налегке. И куда он дел свои тральные и сторожевые корабли?
- Неужели бросил их нам на растерзание или они их затопили.
- Что там было в донесении от воздушного разведчика?
- Что позади основных сил были замечены множественные дымы.
- Ну и где эти корабли, что видели с гидросамолета?
- Да не похоже это на немцев, они не за что бы без боя не бросились удирать, оставив остальные корабли в заливе.
- Черт! Неужто они пошли между материком и островом как мы и предполагали? Ну конечно там минные заграждения жидкие всего четыре линий. Это подтверждали и планы минных заграждений полученных ещё перед выходом в рейд. Первое тянется от острова на запад, до мыса Домеснес, второе от южного побережья Руно почти на юг до местечка Мерсрагс на западном берегу Рижского залива. Это в шестидесяти верстах от Риги. А между этими заграждениями чистые воды.
- Это что же получается, тральщики пошли напрямую через эти заграждения? - полу вопрос полу догадку произнес Пилкин. Но тогда почему и остальной флот не пошел тем же путём?
- Возможно, они так и планировали, проскочить вдоль побережья, и пока мы медленно спускались к югу дожидаясь подкрепления, а потом разыскивая их где-то у Риги, они были бы уже у пролива. Тральщики пройдя это жидкое заграждение и проведя за собой флот, уже начали бы пробивать новый фарватер, или устремились в старый, прочесывая его на предмет нового минирования.
- Но похоже всё спутал наш разведчик, который и вышел на их флот, а они не захотели идти вместе с тральщиками.
- Во-первых - не зная плотность этого минного заграждения, зачем всем соваться туда. Во-вторых - пройдя это заграждение, они выходят к проливу, а там плотные минные поля, на форсирование которых нужно время, а его не будет. Нам в тот момент было гораздо ближе до пролива, это в том случае, что мы уже разгадали намеренья Шмидта. А я думаю что он так и предположил после того как наш разведчик смог уйти целым и доложить о противнике. Шмидт решил что пока он медленно движется за своими тральщиками пробивающие фарватер через минное поле - это мы знаем, что оно редкое, а между этими заграждениями двадцать миль чистой воды. - мы пойдём прямо к проливу и там его встречаем. А он проходя это "мнимое минное поле" выходя к проливу попадал в треугольник, где мало пространства для манёвра, да для такого количества кораблей. С запада и северо-запада, минные поля. С юга минное заграждение, хотя и слабое, но это помеха для манёвра. На юго-запад - там берег, а с северо-востока мы прижимаем их. А во время боя ой как можно не рассчитать маневр и выскочить на минные заграждения. А я думаю что при такой скученности там, любой наш перелёт наносил бы ущерб противнику.
- Так значит вот этим маневром, они решили нас отвлечь от своих тральщиков, которые первыми должны выйти к проливу, и начать форсировать минные поля, пока нас тут будут сдерживать линкоры. А навстречу им со стороны моря пробиваются корабли Хиппера.
А что, может быть и такое. Штурман ведь предположил, что немцы могут пожертвовать несколькими миноносцами, да не исключено что за это время из Виндавы могли подойти какие-либо тральные суда.
- Просчитался я, подумал, что адмирал Шмидт имея преимущество в силах, навяжет нам бой и попытается разбить. Но и он всё просчитал. Понимая, что соединившись у нас будут равноценные силы, и даже немного превосходить его, особенно в крейсерах. Кроме того он испытывает недостаток в боеприпасах, который он расстрелял вовремя прорыва в залив, а потом по берегу. Снаряды он не получил лишь по одной причине, мы вошли в залив, а транспорт с боеприпасами на который он так рассчитывал, напоролся на мину. И поэтому исход боя предугадать невозможно. А раз так, то он решил часть своего флота спасти, и тральщики ему в этом должны помочь. Или прорваться через пролив в море самому или кораблям Хиппера войти сюда. А у нас там у пролива пока нет ни одного корабля, чтобы их остановить.
- Можно было послать Беренса, он успеет перехватить всю эту мелочь у пролива - тут же предложил Пилкин - хотя возможно там не только одни тральщики, но и эсминцы есть.
- У нас и так прикрытия нет, а если ещё и Беренса отошлём, то совсем голыми останемся, как будем от всей этой своры отбиваться. Надо дождаться подхода минной дивизии тогда и пошлём, а пока Беренс остается. Но срочно надо связаться с Дудоровым, пусть высылает вновь разведку к выходу из залива и пусть постоянно там висит и наблюдает за германскими кораблями. И как только заметят, что с той стороны предпринимаются попытки форсировать минные поля, сразу нам доложат. Никишин ты всё слышал, что я только что говорил Владимиру Константиновичу.
- Так точно.
- А раз так, то бегом в радиорубку.
- Есть.
- Ваше превосходительство! Противник в пределах досягаемости. Можно открывать огонь - предупредил Свиньин.
- Сколько до линкоров?
- По показаниям дальномерщиков, сто восемнадцать кабельтовых. И расстояние быстро сокращается. Наши орудия дальнобойные, вот Шмидт и спешит его сократить, чтобы мог достать до нас.
- Владимир Александрович, сейчас всё зависит от твоего мастерства и умения твоих учеников и подчиненных. Так что мы надеемся на вас, пусть они знают, что если мы сегодня выиграем этот бой, то в будущем, их детям и внукам вновь не придётся встретиться на поле боя, вот с их детьми и внуками. Сегодня они защищают свой дом и счастье в доме своих детей.
- Михаил Коронатович! Мы не подведём.
- Сколько времени осталось Вердеревскому, чтобы догонять нас?
- Примерно миль десять - минут через сорок займет свое место - ответил кто-то из вахтенных офицеров.
- Владимир Константинович. Начинаем. Командуй кораблём.
- Взять тридцать градусов вправо - сразу же последовала команда от Пилкина.
"Петропавловск" а следам "Полтава", начали склоняться направо, идя на сближение с противником, пытаясь преградить ему путь к проливу. Но теперь мы оказались чуть-чуть позади и догоняющими противника. "Петропавловск" начал пристрелку по головному - как мы определили это флагманский линкор адмирала Шмидта "Вестфален" - с дистанции ста пятнадцати кабельтовых (21 км), через минуту "Полтава" открыла огонь по следующему в колонне противника линкору. Немцы пока молчали, так как дальность стрельбы их орудий была меньше наших. Вначале вели пристрелку только носовые башни, Через семь минут заговорили все четыре башни, было видно, что вокруг головного линкора встаёт лес фонтанов, а прямых попаданий нет. Когда дистанция сократилась до ста девяти кабельтовых, заговорили орудия германских линкоров. По нам стреляли два линкора, по "Полтаве" один. Первые залпы немцев легли очень хорошо прямо по цели, но с недолётом пять кабельтовых следующий был перелётом и по курсу впереди. Следующим залпом противник может поразить нас.
- Увеличить скорости до полного - приказал я Пилкину.
Следующий залп противника упал в кильватерном следе между нами и "Полтавой".
- Владимир Константинович маневрируйте, не надо идти постоянным курсом и скоростью, если не хотите получить в борт несколько снарядов. Владимир Александрович, вы не подскажите, почему это наши снаряды с таким упорством игнорируют германский линкор. Они просто облетают его со всех сторон, уже сколько раз они обтирали свои бока об его флаги. Мы так все снаряды выкинем…
- Попали, есть попадание - закричал от радости мичман Никишин.
- Ваше превосходительство на головном линкоре наблюдается пожар в средней части корабля.