А эсминцы тем временем приближались - семи миль, шесть, скоро они подойдут к той точке, откуда можно произвести пуск. Три из четырнадцати эсминцев уже прекратили свою атаку, попав под раздачу снарядами. Два повернули назад, на их борту были видны пожары, ещё один беспомощно дрейфовал окутанный паром. Горел один из наших, безрассудно приблизился к противнику и попал под снаряды противоминного калибра с одного из германских линкоров. Эсминцы прошли максимальную точку в пять миль, но продолжали свою атаку, вокруг их беспрерывно вставали фонтаны вода и как тут понять, кто по кому стреляет. Да и попасть в такую мишень, которая движется со скоростью пятьдесят километров в час, да и носом к нам подставляя минимальную площадь для поражения, очень трудно. Над одним из эсминцев, что мчался третьим в группе атакующих, вспыхнула яркая вспышка, в воздух взлетели какие-то обломки, столб дыма следом пламя, он резко стал терять скорость. Это чей-то снаряд, выпущенный с наших кораблей, попал в торпедный аппарат, расположенный между коротким полубаком и ходовым мостиком, торпеда приготовлена к пуску детонировала и за ней и артпогреб носового орудия. Носовое орудие со всей прислугой исчезло за бортом, на ходовом мостике мало кто остался в живых. Был поврежден торпедный аппарат левого борта, а его расчёт, если кто и остался в живых, был за бортом. В борту и палубе была огромная дыра от детонации двухсот килограмм взрывчатки, сам полубак надломился, обнажая внутренности. Как только вода хлынула в поврежденные отсеки, полубак не выдержал и отломился. Это всё длилось не многим больше минуты, но для тех кто это видел, этого хватило. Эсминцы стали поворачивать назад и на развороте выстреливали свои торпеды, и теперь в нашу сторону шли не менее пятидесяти начиненных смертью торпед.
- Смотреть внимательно за поверхностью, если жить хотите, германец выпустил свои торпеды - отдал распоряжения Пилкин.
- Владимир Константинович увеличить скорость до самого полного - посоветовал я - попробуем проскочить. Торпедам с такого расстояния, надо десять минут хода, чтобы достичь нас. Да и на скорости корабль лучше управляется, чтобы уклонится он них.
II
Эсминцы противника, не выдержали такого плотного заградительного огня с наших кораблей, разворачивались на обратный курс. Потеряв один эсминец потопленным, а несколько серьёзно поврежденными, они спешили под защиту и на защиту своих тяжелых кораблей. Так как в этот момент наша авиация собиралась их атаковать.
Я прильнул к амбразуре, и стал наблюдать за действиями русской стратегической авиации. "Муромцы" медленно летели примерно на километровой высоте, их путь пролегал между двумя эскадрами. Это был 2-й боевой отряд в полном составе, который вёл его командир - лейтенант Лавров. Вот воздушные корабли начали склоняться в сторону противника и вытягиваясь в цепочку. Первыми на линкоры заходили гидросамолёты М-5 и ФБА, обстреливая палубы из пулемёта. Да и что может сделать один пулемёт винтовочного калибра закованному в броню исполину, разве только распугать находившийся на верхней палубе личный состав, расписанный там по боевым постам.
Первым на их пути был "Нассау", который своим метким огнем столько попортил нам крови. Приближение самолетов противник встречал дымными шапками редких разрывов зенитных орудий. Вот первый аэроплан, снизившись настолько чтобы только не задеть мачты, пронёсся над палубой, за ним последующие. Сделав после атаки горку, они также по порядку прошлись над каждым линкором. Из-за дальности происходившего и малого размера самолетов, мы подробностей не видели это рассказ со слов участника тех событий, что нарисовало моё воображение. Но я даже с такого расстояния смог разглядеть что "Муромцы" снизились над кораблями противника на половину той высоты, что у них была до этого.
Это было сделано для более прицельного бомбометания. Когда самолет пролетел над линкором, я разглядел, как у его борта встали два больших фонтана не уступающих по размерам от разрыва двенадцатидюймового снаряда. А может это и были наши снаряды, мы-то не прекращали обстреливать линкоры. (В последующем мы узнали, что каждый "Илья Муромец" взял максимально возможный груз, это по четыре восьмидесятикилограммовых бомб, лейтенант Лавров взял одну десятипудовую и две трехпудовые) Следующий самолет также не попал, а вот летевший третьим "Илья Муромец" попал. Одна из его бомб, попала между первой трубой и правой бортовой от носа башни, пробив верхнюю палубу она ударившись о барбет башни взорвалась. Нет, башня не вышла из строя…. Вторая бомба попала в ствол стопятидесятимиллиметрового казематного орудия, отломив его, осколки, влетев в амбразуру, убили двух артиллеристов. На этом для "Нассау" всё закончилось, его больше никто не бомбил, но зато он всё же получил подарок с "Полтавы". Снаряд попал в носовую башню в амбразуру левого орудия, выводя его полностью из строя и башню на некоторое время. Отличились и крейсера, попав три раза в линкор, за что удостоились более пристального внимания со стороны комендоров линкора которые вернули должок - в "Адмирала Макарова" попал один одиннадцатидюймовый снаряд.
Все три впереди летящих "Муромца" пролетели над вторым в колонне линкором, и не сбросив ни одной бомбы, устремились на флагман. Из шести сброшенных бомб на "Вестфален", только одна поразила его, упала в трёх-четырёх метрах от носовой оконечности, пробив две палубы, взорвалась. Носовая оконечность была повреждена в каком-то метре от ватерлинии, С правой стороны обшивка была разрушена, несколько листов вывернуло наружу. Листы обшивки с левой стороны вспучило, многие заклёпки срезало и швы разъехались. Всё это теперь на ходу создавало помехи, листы обшивки играли роль рулей и тянули корабль вправо и теперь корабль приобрел рыскающий ход. Скорость и без того была невысокой её пришлось ещё немного уменьшить из-за боязни, что оторванные и деформированные листы под воздействием давления воды начнут и дальше разрушать борт.
Но больше всего от этого налёта досталось "Рейланду", в него наши авиаторы добились трех попаданий и одно очень серьезное.
Последним летел Лавров, а он приметил, что все воздушные корабли его отряда бомбили с шестисотметровой высоты, и два из трёх не попали в первый линкор, значит надо ещё ниже опуститься, чтобы точнее прицелится и попасть в движущийся корабль. Целью для своего воздушного корабля он избрал второй в колонне линкор, так как заметил, что его никто не бомбил, а все устремились на флагманский корабль. Снизившись до четырехсот метров и пройдясь точно вдоль корабля, он сбросил свой груз, и все его бомбы попали в корабль. Две из трех были трехпудовые и одна десятипудовая.
Всего шесть таких бомб доставили на базу, и это случилось три дня назад. В основном в отряд поступают бомбы калибра, от двухпудовых до пяти, а более крупные - это пока редкость. Поговаривают, что уже есть пятнадцатипудовые и создаются двадцатипудовые и больше, но в их отряде таких ещё не видели, это наверно сказки.
Но это были не сказки, просто крупнокалиберных бомб очень мало производилось, что в АИ на первоначальном этапе, но в последующем выпуск увеличился в несколько раз, что в РИ.Вот некоторые данные из РИ, Русское общество по изготовлению снарядов и военных припасов освоило на своих заводах изготовление крупнокалиберных авиабомб. Например, в начале 1916 года оно сдало военному ведомству пятьдесят семь аэропланных бомб, в том числе массой в десять пудов - двадцать пять штук, В пятнадцать пудов - пятнадцать, двадцатипятипудовых - также было выпущено пятнадцать штук, в этом же году было собрано две супер бомбы в тридцать пудов. Военный приемщик доносил 7 апреля, что бомбы "приняты и как годные своему назначению приготовлены к отправке" За три месяца заводы России осилили пятьдесят семь бомб массой от десяти пудов и выше!?
Но в целом производство авиабомб отставало от потребностей фронта. При этом военным пришлось устанавливать ограничения в применении бомб, чего не наблюдалось у нашего противника, который применял любые "метательные снаряды с аэропланов". А у нас в 15-м году установили норму - на каждый военный самолет армейского и корпусного типа полагалось четыре тысячи килограмм бомб на год, для самолетов "Илья Муромец" - десять тысяч килограмм. Это очень мало для поддержки русских сухопутных войск и флота. Подсчитайте сами, сколько это килограмм выходит на один самолет в день, получаются смехотворные цифры - тридцать для "Муромца", и всего одиннадцать килограмм для другого любого самолёта. Скажите, как можно так воевать.
Лейтенант Лавров первым решил использовать только что прибывшие на аэродром крупнокалиберные бомбы, но подвесить удалось только одну, так как подвески под эти бомбы были ещё не готовы, вот потому остальным самолетам пришлось лететь с пятипудовыми бомбами.