- Корабль? Что за корабль? - всполошилась Гудрун, да и Ирландец не остался сидеть, вскочил со своего места. Любой приближающийся корабль таил в себе опасность.
- Быстро вооружить всех, - распорядилась Гудрун. - Позвать людей с дальних лугов. Ты, рыжий, бери лошадь, скачи по хуторам. А мы пойдем взглянем, что там за корабль…
Освещенный лучами солнца, в Бильрест-фьорд медленно и важно входил корабль. Большой, пузатый, под наполовину убранным парусом. С двумя надстройками на носу и корме. Было видно, как деловито шевелятся весла. Смешно, словно у водомерки. Многочисленные зеваки по обоим берегам фьорда деловито обсуждали все достоинства и недостатки корабля, а также мастерство кормчего.
- Это кнорр, не драккар, - с облегчением вздохнула Гудрун. - Все равно, пусть воины немедленно бегут к причалу. Мало ли кого он там привез? Уже побежали? Отлично… Интересно, как кормчий узнал фарватер?
Ирландец кивнул, внимательно рассматривая судно. Ему тоже это было бы весьма интересно узнать.
А корабль между тем осторожно подходил к причалу. Вот дернулись весла. Упал парус.
- Эй, на причале! Примите концы, - сложив руки рупором, крикнул стоящий на высоком носу человек. В зеленом плаще, чернобородый. - Будь здрава, хозяйка Гудрун! - заорал он, увидев спускающуюся к причалу вдову. - Не узнала меня? Я Адальстан из Фризии.
- Какой еще Адальстан… - недовольно пробормотала Гудрун, но вдруг на лице ее расцвела радостная улыбка: - Адальстан! Фризский торговец!!! Эй, на причале! Примите концы, да смотрите покрепче привязывайте. А ты, Адальстан, прошу ко мне в гости, уж уважь вдовицу.
- Слышал, слышал о смерти Сигурда, - сойдя на берег, важно покивал головой купец. - Что ж, в чертогах Одина прибавился еще один храбрый воин. Выпьем же сегодня за это славного ромейского винца.
Торговец был невысокого роста, кругленький, говорливый. Он явился в усадьбу Гудрун уже к вечеру, прихватив лучшие образцы товаров. Явился не один - с напарником, ромейским купцом Михаилом - высоким сутулым мужчиной средних лет с узкой черной бородкой и длинными седоватыми волосами. Одет ромей был не по-здешнему - в узкую, палевого цвета накидку чуть не до самой земли и смешные остроносые башмаки из тонкой воловьей кожи.
- Михаил платит мне отдельно за каждый рейс, - поудобней усаживаясь на лавке перед столом, почти упиравшимся узким краем в очаг, пояснил Адальстан. - Вашего языка он пока не понимает, но делает большие успехи.
- Да хранят ваш очаг боги, - улыбнувшись, поклонился Михаил, приложив руку к сердцу.
- И что за товары вы привезли? - не выдерживая больше, спросила Гудрун. При этом ее вопросе в доме, до этого вроде бы абсолютно пустом, вдруг каким-то волшебным образом появились люди, в большинстве своем женщины. Одни выглядывали из-за полотняных штор, закрывавших широкие лежанки-отсеки, другие приносили какие-то яства, которые жарили на улице, третьи пялились на купцов из-за очага - оттуда, где зимой держали скот. Даже из-под лавки торчала чья-то рыжая голова.
Было чему дивиться. Купцы не ударили лицом в грязь. Кивнув носильщикам-слугам, кругленький Адальстан принялся поедать предложенную рыбу, исподтишка кидая внимательные взгляды на хозяйку усадьбы и ее домочадцев. Тем же самым занимался и ромейский коллега купца.
Расстелив прямо на полу под светильниками дешевое грубое сукно, слуги, подчиняясь только им заметным знакам купцов, принялись поочередно выкладывать из увесистых тюков все самое-самое. Тут были и полупрозрачные ромейские ткани-паволоки, нежно-палевые, перламутрово-желтые, бледно-голубые; и фризское сукно тонкой шерсти, надежное, хорошо покрашенное, гладкое; и украшения - золотые пекторали, изящные кольца, серебряные подвески, браслеты из цветного стекла; великолепная посуда - увесистое золотое блюдо, на котором, пожалуй, поместилась бы вся пропеченная над очагом рыба, а ее было немало; яркие плащи, струящийся меж пальцами шелк, оловянные английские кубки и прочая, и прочая, и прочая. Глаза загорелись у всех, включая хозяйку, которая тут же и приобрела пектораль и с десяток колец. Зарилась и на золотое блюдо. Серебряные арабские монеты-дирхемы, повсеместно игравшие в то дикое время роль международной валюты, почти что закончились, а на что обменять - было не очень понятно.
- О, рабы, рабы! - наперебой защелкали пальцами купцы. - Мех, рыбий зуб, воск! Мед, орехи, шкурки.
- Ну, мед с воском я, пожалуй что, и найду, - задумалась Гудрун, отправляя слугу в амбар. - А вот рабов у нас и у самих мало. Вы бы подождали с месяц, когда вернется молодой ярл с нашими викингами. Были б вам и рабы, и рабыни. Красивые, молодые, работящие.
- Некогда нам ждать, хозяйка Гудрун, - погрустнел Адальстан, уже изрядно смешавший византийское вино с местной бражкой. - Сказать по правде, через три дня ждут нас у Рекина ярла, что рядом, три драккара Ютландца. Пойдем в Бирку и даже дальше - в Альдегьюборг, а туда без этого сопровождения - ну, никак. Сами знаете, пиратов вокруг - сколько муравьев в муравейнике не всегда бывает. Приходится платить Ютландцу изрядно. Но платим не зря, Ютландец - авторитетный конунг. Он, кстати, и дал лоцмана.
- Падчерица моя, Еффинда, по весне еще замуж за него вышла, - подперев щеки руками, поведала Гудрун. - Так что, выходит, родственник нам Ютландец.
- Да, выходит, так, - важно кивнул Адальстан и, положив голову на руки, захрапел.
- У-то-мился, - кивнув на него, по слогам произнес ромей и широко улыбнулся. - Есчо винца?
- А пожалуй! - махнула рукой вдова, толкнув под локоть клюющего носом Ирландца.
На следующий день буквально все в округе, включая самые дальние хутора - от младенцев до самых старых дедов, - знали о приезде купцов. И потянулись - по воде и суше - к причалу усадьбы Сигурда… нет, уже, пожалуй, усадьбы Гудрун - целые караваны. Кто победнее - шел пешком, залихватски закинув на плечо рогатину - дорога дальняя, да все лесом, мало ли… Кто побогаче - ехал верхом на лошади, а то и в телеге, а то и не одна телега тянулась к причалу, скрипя смазанными древесным дегтем осями, а несколько. Ну, это уж не говоря о многочисленных лодках, снующих по всему Бильрест-фьорду. Покупали все. Вернее, не столько покупали, сколько меняли, серебришко водилось отнюдь не у всех. Зато насчет воска, меда, рыбы - этого всего было до дури. Рыбий зуб, правда, реже встречался, но и его волокли из старых запасов, еще бы не приволочь - не так-то уж и часто заглядывали в Бильрест-фьорд торговые корабли.
- Нам бы еще рабов, Михаил, - смешно поднимаясь на цыпочках к уху более высокого коллеги, азартно шептал Адальстан. - И не нужен нам тогда никакой Альдегьюборг.
- Подождем. Может, рабов нам продаст Ютландец?
- Хе… Ютландцу легче скинуть их в Скирингсале или в той же Бирке. Навару больше, - резонно возразил фриз. - Вот бы встретить по пути какого-нибудь удачливого морского конунга… Я слышал, Ютландец собирается немножко пощипать Англию… Есть смысл потащиться за ним сзади. Вдруг у него будет столько пленников, что не вместят корабли? Вот тогда мы их и купим.
- Зачем нам еще корабли?
- Да не корабли, Михаил! Рабы!
- Да, рабы нам нужны, - важно кивнул головой ромей, внимательно разглядывая округу. Так далеко на север он забирался впервые, хотя давно уже имел общие дела с группой фризских купцов, с тем же вот Адальстаном. Норд Вегр - Северный путь - так называется эта страна, а самая северная ее часть зовется Халогаландом, то есть Страной Света, говорят, в июне здесь ночи ничем не отличаются от дня, а еще немного к северу летом никогда не заходит солнце. Велики чудеса твои, Господи! Чуть южнее, вспоминал Михаил, лежит другая область - Трендалаг, к западу - Вестланне, а к юго-востоку - Вик, самая населенная часть Норд Вегра. Извилистые заливы - фьорды, быстрые горные речки, скорее, ручьи, ревущие с гор водопадом, вот как здесь. И над водопадом - изумительно - радуга! Самая настоящая радуга из семи ярких цветов.
У водопада качалась на волнах стоящая на двух якорях лодка. Какой-то молодой парень, юноша, смуглый и черноволосый, то и дело нырял с нее головой вниз и, выплывая, жадно хватал губами воздух. Некоторое время Михаил с удивлением наблюдал за всеми манипуляциями смуглого и его команды - в лодке, кроме него, находилось еще трое - надменного вида узколицый красавчик и двое коротко стриженных слуг. Никаких раковин - вообще ничего - ныряльщик со дна фьорда не доставал. Скорее всего, не донырнуть было.
- Совсем как у нас ловцы губок, - усмехнувшись, произнес Михаил.
- А, это люди хозяйки Гудрун, - проследив за его взглядом, прояснил картину фриз. - Достают утонувший корабль.
- Что-то непохоже, - хмыкнул про себя ромей, уходя в трюм. Корабль, так корабль, его какое дело? У каждого свои проблемы.