XIV принцип - Иван Охлобыстин страница 5.

- Поймите, я только адвокат, я только представляю интересы своего клиента.

- Это опять про мебель?

- Да, будем пока придерживаться официальной версии.

- Ладно, - отчаявшись что-либо выведать у своего странного спутника, откинул голову назад молодой человек.

Самолет качнуло, за иллюминатором потянулась череда огней взлетной полосы.

- Я боюсь летать, я очень боюсь летать, у меня может сердце не выдержать, - опять пожаловался соседу Сергей.

- Не бойтесь, - улыбнулся Торгрим, протянул руку к голове мо­лодого человека и легко нажал большим пальцем на какую-то точку за ухом попутчика.

Его разбудил толчок, вызванный касанием шасси самолета взлет­ной полосы.

- Мы прилетели, - поспешил сообщить адвокат и показал на ил­люминатор, за которым активно светлело.

- Слава Богу! - потянулся со сна Сергей.

Пассажиры начали выстраиваться в проходе, бортпроводница ще­дро одаривала каждого улыбкой и неким ободряющим пожеланием, правда, только по-французски.

- Что она говорит? - спросил Сергей у своего спутника.

- Общий смысл - не советует задерживаться, - растолковал Маннбарт и, в свою очередь, сам что-то сказал девушке и протянул ви­зитку, отчего та зарделась, невинно скосила глазки в сторону и сунула предложенную карточку в кармашек униформы.

- А ты что сказал?

- Общий смысл - все зависит от вас.

- А не общий?

- Это личное.

- Дорого?

- Как все во Франции - все дорого, но все доступно.

- Одно слово - свободная страна! - констатировал молодой че­ловек, вышел на трап и с удовольствием полной грудью вдохнул свежий воздух.

- Два слова, - поправил его Торгрим,

У трапа их уже ждал бронированный лимузин и два черных джипа сопровождения.

- Все-таки мы кого-то боимся, - подметил Сергей, садясь в ма­шину.

- Это обычай. Французы патологически гостеприимны, - хмык­нул Торгрим.

- Обычай, наверное, как все во Франции, - дорогой, но доступ­ный?

- Увы! Страна с такой пышной историей должна знать себе цену.

Кортеж тронулся с места, беспрепятственно миновал пост охраны на въезде и помчался по широкому шоссе в сторону разливающейся на востоке зари.

- Будем жить в отеле? - заинтересовался молодой человек, разглядывая мелькающие за окном дорожные указатели на француз­ском,

- Нет, у нас недалеко отсюда есть приличный дом, - спокойно от­ветил ему Торгрим. - Кстати, там нас уже ждет портной. Он подгонит под вас гардероб.

- Чужой чей-то гардероб?

- Почему же чужой. Ваш. Но кое-какие поправки нужно внести.

- Я начинаю привыкать ко всей этой истории, - признался Сер­гей. - Не могу точно определить - нравится она мне или нет, но в лю­бом случае она интереснее всех предыдущих.

- Гораздо интереснее, - кивнул адвокат. - Жизнь Магнификуса Второго - это сплошное приключение.

- Кто такой Магнификус Второй?

- Вы, мой друг.

- Почему второй?

- Потому что первый умер.

- Давайте угадаю - умер насильственной, мучительной смертью?

- Его убил предатель.

- Значит, мы все-таки относимся к хорошим, у нас есть противни­ки - плохие, меня не распилят на запасные части для больных богатых дядек, я очень важная особа и, само собой, - за мной идет нешуточная охота?

- Совершенно верно! - еще раз кивнул его спутник.

- Может быть, вы мне расскажете все в прямой последовательно­сти, а то как-то неловко чувствовать себя дураком, - попросил моло­дой человек.

- Пока это нецелесообразно, тем более я сам всего не знаю, - мягко отказался Маннбарт и предложил: - Почему бы вам просто не расслабиться и не получить максимальное удовольствие?

- Я не очень представляю, что такое максимальное удоволь­ствие, - вздохнул Сергей. - Последние пять лет, стыдно сказать, но я получал удовольствие только от компьютерных игрушек, "Кальвадоса" и ежемесячной перестановки мебели в квартире.

- Зачем так часто?

- Поиск себя в пространстве. У меня есть дурная манера - ста­раюсь сделать еще лучше, поэтому ничего не доделываю до конца. В детстве на одном празднике я очень захотел в туалет, а когда вернул­ся, Дед Мороз уже все подарки раздал. Остались только два зеле­ных воздушных шарика. Я их на улицу вынес, но они от холода сду­лись,

- Ну и что? - не понял адвокат.

- На другом празднике, через год, я опять захотел в туалет, но терпел, пока в штаны не навалил, а Дед Мороз подарки в машине бра­та забыл. Так началось мое падение в бездну.

- Очень поучительно. Извините, - Торгрим снял с инкрустиро­ванной деревом панели перед собой телефонную трубку, что-то сказал по-немецки, потом повернулся к молодому человеку и указал в окно: - Магнификусхолл.

- Типа - мой домишко? - спросил тот.

- Именно, - подтвердил Маннбарт.

десятках метров от моря. Ландшафт вокруг дома был выполнен в псевдояпонском стиле - аккуратные брусчатые дорожки вились во­круг бесконечных композиций, сложенных из массивных валунов. Все это окружал сложенный из тех же валунов забор, оплетенный плющом. По дорожкам неторопливо расхаживали крепкие молодые люди в хороших костюмах, придерживая нервных доберманов на длинных поводках.

- Что ж, миленько, - огляделся по сторонам Сергей и спросил: - Но почему ни одного дерева?

- Стратегически неверно, - невнятно объяснил адвокат и жестом пригласил к дому.

Внутри, как и ожидалось, дизайнеры постарались не меньше - огромный холл с закопченным камином и столь же огромным столом, заблаговременно сервированным. Из холла наверх поднималась мра­морная лестница, устланная бордовым ковром. Массивные дубовые двери украшали кованые узоры с изображением мифических чудовищ и неизвестных символов.

- Тоже симпатично, - кивнул молодой человек, но добавил: - Я бы заменил ковер на бежевый.

- Утром так и будет, - послушно согласился Маннбарт.

- А что за транспарант? - ткнул пальцем в алое полотнище над камином новый домовладелец. На полотнище красовалось изо­бражение дракона, сжимающего в лапах кованую цифру четырнад­цать.

- Четырнадцатый принцип, - торжественно сообщил адвокат, - ваш герб.

- Величественно, - буркнул Сергей, уже начинающий уставать от обилия впечатлений.

- Наверное, вы хотели бы принять ванну и переодеться? - дели­катно поинтересовался Торгрим.

- И поспать, - разделил его мнение молодой человек.

- Нет проблем, но еще десять минут на портного, - согласился адвокат. - Я же пока, с вашего разрешения, удалюсь ненадолго.

- Валяйте, - махнула рукой жертва неожиданной роскошной жизни.

Десять минут затянулись на добрых сорок. Беспрерывно что-то бормочущий по-французски пожилой господин сто раз обмерил мо­лодого человека с ног до головы, попутно записывая полученные данные в блокнот. Когда модельная экзекуция закончилась, молча­ливый дворецкий препроводил Сергея в его апартаменты, где тот, на ходу сбросив ботинки, рухнул на огромную кровать с балдахином над ней.

- С "Кальвадосом" стоит вести себя дипломатичней - уже засы­пая, пробормотал молодой человек, рассчитывая проснуться дома в Москве.

Но пробудившись, он обнаружил, что злоупотребление спиртным здесь ни при чем. Все осталось тем же - кровать, балдахин над ней и прочие атрибуты новой жизни.

Сергей посмотрел на свои руки - кольца тоже были на месте.

Устало вздохнув, он стянул украшения с рук и положил на резной столик у кровати. Потом встал и подошел к окну. За ним в лучах захо­дящего солнца переливалась бескрайняя морская даль.

- Мы будем жить в большом доме у моря, вечерами пить зеленый чай на веранде и смотреть в телескоп на созвездие Стрельца, - вспом­нил он слова милой девушки с гигантскими карими глазами, обещавшей ему научиться готовить лазанью и родить троих детей, но спустя нес­колько дней сбежавшей от него с уже женатым владельцем универсаль­ного магазина.

- Бывает и такое! - сам себе прошептал молодой человек и по­шел искать ванную комнату, на ходу прихватив из вазы со столика желтое яблоко. Ванная комната оказалась за ближайшей дверью. Мало того, неведомый благодетель успел развесить на вешалке у зер­кала отутюженный костюм, другие полагающиеся детали туалета, включая нижнее белье, и выставив целую галерею пузырьков с муж­скими одеколонами.