– Бог разрушения, которого называют "милостливый" – задумчиво пробормотала Тин, – а я-то считала, что этот мир самый ужасный!
– Это все здорово, но, Эл, ты мне так и не объяснил, как ты собираешься действовать.
– Ну, я напишу Тарине письмо.
– Отлично! А я его отнесу, – кровожадная ухмылка сама выползла на лицо, – и даже прослежу, чтобы она его прочитала.
Перед смертью.
– Нет! Даркин, не смей! Я тебя умоляю, не трогай Тарину! Я в любом случае не стану бароном, а если ты убьешь ее, начнется смута.
– Ну да, конечно! Давай ждать, пока она убьет нас первой!
– Да не будет она делать этого! Я сумею ее убедить. Ладно, первая же попытка покушения, и ты можешь делать с ней все что угодно!
– Первая попытка покушения может оказаться и последней. Для меня, для тебя, для Ниа. Для любого, кто окажется рядом!
– Просто поверь мне! Я тебя прошу. Как друга.
Прах и пепел! Замечательный выбор! Потерять друга или поставить под удар дочь, – я заметался по комнате, – И ведь нет никаких аргументов. Веришь – не веришь. Не верю! Вообще людям не верю. Или мэтресса права, и нужно хотя бы попытаться? В раздражении толкнув дверь, вылетел на улицу.
– Пожалуй, сейчас к нему лучше не приближаться, – протянула Софья, задумчиво рассматривая вырванные петли и сломанный косяк.
– Полностью с вами согласен, мэтресса, – кивнул Элеандор.
– А я пойду, посмотрю, – выглянула на улицу Тин.
– Леди, не нужно! Он же вас порвет. У него в таком состоянии работают только инстинкты!
– Я аккуратно, – отмахнулась от лучника рыжая, – у меня тоже инстинкты.
– Что же это такое! – всплеснула руками Софья, неодобрительно смотря на двух брошенных тут же зайцев, – опять я одна должна всем заниматься!
– Я могу попробовать помочь… – неуверенно заикнулся Элеандор.
– Справлюсь, – отмахнулась девушка, – и не смейте напрягаться, если хотите, чтобы ваше легкое снова было в порядке! Вечером очередной сеанс.
– Слушаюсь, госпожа целительница! – бодро вскочил Эл.
Незаконченный спор тревожил. Элеандор считал, что неплохо успел изучить своего спутника, и сейчас внутренний голос подсказывал, что мэтр согласится. Вот только иногда маг очень странно реагировал на самые обыденные вещи. Это не давало покоя. Чтобы отвлечься, лучник попытался занять себя хоть чем-нибудь. Прогулял и почистил лошадей. Задал им корма. Проверил сбрую. Даже немного покопался в огороде. Ни Даркина ни Тианы видно не было. Беспокойство начало расти. Эл даже начал коситься в сторону поленницы дров, но, подумав, оставил эту затею. Во всем, что касалось лечения, милая и добрая София превращалась в настоящего тирана. Первое время лучник даже пытался возмущаться, настаивая на том, что некоторая работа слишком тяжела для девушки и хватит с Тианы охоты. Хотя совершенно не понятно, как она умудряется добывать дичь без лука. А потом увидел, как хрупкая девушка жонглирует огромным колуном, который весит, чуть ли не больше ее самой, и больше с глупыми предложениями не приставал.
Обед оба невероятных существа пропустили. София отреагировала спокойно, а вот у Хольтса перед глазами уже мелькали картины мчащегося к замку разрушителя. Единственное, что успокаивало – Кошмар остался здесь. До вечера Эл пытался занять себя хоть чем-то, даже прибрался в доме. София, правда, усилий не оценила, лишь фыркнув: "мужчина!" и приказав снимать рубашку и ложиться на стол. Почему именно на стол, а не на кровать, Эл за все время так и не понял, но спорить с мэтрессой не решался.
Грохот окончательно рухнувшей двери вырвал лучника из приятной полудремы.
– Там это! твое, ваше! Оно! В общем, сломалось, – от волнения Тиана снова закрутила смыслы каким-то непонятным образом.
– Успокойся и объясни по порядку, – велела Софья, не оборачиваясь, – мастер, лежать! Я еще не закончила!
– Так. Этот, который твой, то есть ваш. Старик. Он сначала метался какое-то время по двору. Потом по лесу. Сломал несколько деревьев. Потом снова метался туда-обратно. Потом начал что-то танцевать, медленное, – на этом месте Софья иронично приподняла бровь. Эл только кивнул. Мол, это нормально.
– Вот. Начал танцевать, – продолжила Тин, – потом замер на середине движения, выругался на каком-то странном языке, начал другой танец, снова выругался. А потом сел на землю, замер и не двигается. А вокруг такое творится, что у меня хвост торчком встает! Я к нему ближе чем на двадцать стоп и подойти не могу. И он так уже полдня сидит, ни на что не реагирует! Я в него камушком попыталась кинуть, так тот до него просто не долетел!
– Мастер, можете что-нибудь сказать? – Софья закончила наложение очередного корректирующего узора и встряхнула руками.
– Медитация, скорее всего, – пожал плечами Эл, – но лучше вам, леди, не пытаться к нему приблизится.
– Да что я – совсем горелая? – возмутилась Тин, – я и в нормальном-то состоянии стараюсь к нему не приближаться!
– Кстати, почему? Вы его боитесь, но я не могу понять причину, – не удержался от вопроса Элеандор.
– Я не могу разобраться – что он такое, – буркнула Тин, – он точно не демон, но и не человек тоже! И мои инстинкты буквально вопят об опасности!
– Это вполне нормальная реакция на его магическую силу, – попытался успокоить девушку Эл, – но обычно он ее вполне контролирует. А по поводу сущности – вы не пробовали провести какие-нибудь тесты? Кровь, например, взять на анализ?
Вспыхнув, Тин вылетела из комнаты.
– Вы бы еще выпить его крови предложили! – укоризненно произнесла Софья.
– Простите, София, душа моя, но я не понимаю…