Фраза-лидер :
Я смотрю на корону, венчающую голову Танэ-Ра, корону, что ныне венчает голову моего каменного творения, и шепчу: "Вот убийца, стократ опаснее любого злодея!" И произносит вдова Правителя: "Не обманывай себя, Тассатио! Это оправдание достойно лишь юнца, не умеющего отвечать за поступки свои! Ты когда-то служил храму, но жажда власти затмила твои очи. Ты стал преступником пред лицом моего мужа. Теперь ты убил и его. Не смей говорить, что из любви ко мне!"
Из книги:
Назад, на ту проклятую третью планету, смотреть не буду: я дал себе этот зарок еще в тюрьме, за день до приведения в действие приговора. Не буду - и все. Все, что меня ждет в недалеком будущем, не сулит возврата. И плевать!
Я выглянул. Бесконечное черное пространство без верха и низа, без "право" и "лево". Словно россыпь пластинок слюды, впаянных в черное вулканическое стекло, то дальше, то ближе посверкивают звезды. Миры, миры, миры… Отсюда все выглядит иначе, но узнаваемо. Пропади оно все пропадом, кроме вон той… Сверлит меня единственным красноватым глазком, ждет… Моя родина, моя Ала, Горящая… Да иду я, иду! Уже скоро…
Примечание:
Это - билет в одну сторону. Это - победа духа и воли над бренным и низменным. Это - легенда об аллийцах, поведанная Тессетеном в заключительной части "Душехранителя" и вошедшая в сюжет спектакля, поставленного в Кула-Ори…
Возвращение на Алу - мидквел к роману Изгнанник вечности, лучше поясняющий его события
Содержание:
Танэ-Ра 1
Тассатио 2
Танэ-Ра 2
Тассатио 3
Танэ-Ра 4
Тассатио 4
Танэ-Ра 5
Тассатио 6
После 267-й ночи 7
После 270-й ночи 7
После 272-й ночи 7
273-я ночь 7
После 274-й ночи 7
По прошествии 3-х часов 7
После неизвестно какой ночи 7
Кажется, спустя еще одну ночь 8
Утром 8
13 часов до окончания воздуха 8
Танэ-Ра 8
Постскриптум 8
Примечания 8
Возвращение на Алу
аллийская легенда
Блаженство рая я оставлю для нищих:
У нищих духом должен быть царь и бог!
Я - тварь земная, и на небе я лишний,
Так к черту вечность - какой в ней прок?..
М. Пушкина, В. Кипелов "Ночь короче дня"
Крестному папе этой мини-повести, Владимиру Контровскому, несколько лет назад заронившему идею ее создания, - с благодарностью от автора. Володя, я молюсь о твоем скорейшем выздоровлении!
soundtrack - http://samlib.ru/img/g/gomonow_s_j/billettxt/nochj_koroche_dnya.mp3
Танэ-Ра
Мы все умны и объективны. Но только в тех вопросах, которые нас по-настоящему не задевают.
Может быть, по этим приметам отбирают советников для решения государственных проблем? С недавнего времени ей, супруге Правителя, стало отчетливо представляться, что нет в их окружении настоящих, искренних людей - одни советники.
Здесь, на острове Трех Пещер, можно было отступить от требований придворного циркуляра и погулять в одиночестве, что она и сделала, едва дождавшись окончания торжественной части.
Жара уже спала, и птичье братство оживилось. Танэ-Ра медленно брела к одной из пещер, иногда пригибаясь под раскидистыми ветвями. И тут какой-то звук под обрывом заставил ее отвлечься от меланхолических раздумий. Плеск озерной волны соединялся с монотонным глухим стуком дерева о камень.
Танэ-Ра подошла к краю утеса и, улегшись на грудь, осторожно заглянула вниз.
Так и есть: в прибое неровно колыхалась пустая махонькая лодочка, с такой высоты и подавно кажущаяся младенческой колыбелькой, а весла, что крест-накрест лежали в ней, - десертными ложечками. Это судно перевезет лишь одного, да и то в безветренную погоду. Скорлупа ореха куда надежнее…
Что-то кольнуло в подреберье. С недавних пор в народе было беспокойно, зрел огромный бунт. Эмигранты все еще надеялись, что вернутся условия жизни, к которым они так привыкли на родной Але, а третья планета, Пристанище, встретила их сурово и неприветливо. В правительстве постоянно шли разговоры о том, что необходимо усилить охрану Правителя. Стражи становилось все больше, а страх перед повстанцами не проходил.
Вот откуда взялась эта лодка? Сегодня, во время праздничных гуляний, когда этот остров заранее приготовили к приезду венценосной четы и приближенных? Откуда?
Танэ-Ра оттолкнулась руками от камней и выпрямилась. За нею следили: она чувствовала взгляд. Понимая всю опасность своего положения, жена Правителя, комкая материю, подобрала подол, чтобы припустить со всех ног назад, к лагерю. Здесь был кто-то чужой, и он разглядывал ее из засады. Нужно объявить тревогу, нужно поднять на ноги ох…
- Ох!
Выскочив за поворот, молодая женщина нос к носу столкнулась с незнакомцем, который успел за это время переместиться к скале. Там он ее и подкараулил. Она вся сжалась и завопила бы изо всех сил, если бы он не стиснул ей рот забинтованной ладонью и не утянул в пещеру.
- Тихо, тихо! - прозвучал над ухом мужской голос. - Кричать не надо, ни к чему это. Уяснила?
Она закивала, лишь бы эта грязная повязка поскорее убралась от ее лица. Ну все, это точно один из разбойников-повстанцев… Ей несдобровать. Наверняка он уже проведал, кто она такая…
- Я здесь просто прячусь, мне совсем не выгодно охотиться. Поэтому не бойся. Кто ты такая?
Она что-то промычала ему в ладонь и закивала.
- Не вздумай кричать: из пещеры тебя не услышат, а мне придется сделать тебе очень больно. Кто ты такая?
Только после повторного ее кивка он убрал руку. Танэ-Ра обернулась, встрепенулась, замерла. Замер и ее похититель. Они молча смотрели друг на друга.
Он был далеко не юн, между тридцатью и сорока. Развеселые серые глаза то темнели, то светлели, и мальчишеский азарт в их взоре заставил ее сердце дико заплясать, но не от страха - страх прошел без остатка при виде незнакомца. Все лицо в шрамах, в пыли, заросло клочковатой бородой, темно-русые волосы длинные, растрепанные, да и весь он какой-то взъерошенный, а ведь прежде наверняка был красив - не смазливой красотой придворных неженок, а своей особенной, мужской. Он и сейчас красив. Танэ-Ра не могла насмотреться, как будто знала его всю жизнь.
- Кто… ты? - уже совсем другим тоном спросил повстанец.
- Я, - голос сорвался и, кашлянув, Танэ-Ра повторила чуть хрипло: - Я жена одного из советников. Мое имя ничего вам не скажет.
- Послушай, - он подтянул к ноге висящий на поясе меч и уселся с нею рядом, - я в бегах.
Она кивнула, потому что не надо быть семи пядей во лбу, чтобы это понять.
- Мои люди остались там, я здесь один. Никому из вас я не опасен: это за мной охотятся сыскари. Когда ваши разъедутся, я просто сяду в свою скорлупку и выгребу на сушу. Но вот беда: если я возьму тебя в заложницы, тебя хватятся, начнут прочесывать весь остров. А когда найдут, я свою жизнь дешево не продам - ну, ты понимаешь? - он задорно подмигнул, и выражение его лица столь не подходило к серьезности того, о чем он сказал, что Танэ-Ра подивилась, каким нужно быть безрассудно смелым, чтобы выстроить под такой распорядок свою жизнь. - Поэтому у нас с тобой один выход: ты возвращаешься к своим, отвлекаешь их и уводишь на ту сторону острова, а я в это время подобру-поздорову уплываю отсюда вон с той стороны. И не вздумай устраивать мне ловушку, иначе ваш праздник закончится еще несколькими трупами, кроме одного моего.
Пока он говорил, Танэ-Ра не сводила с него взгляда, следила за губами, произносившими страшные слова - и не пугалась; заглядывала в смешливые серые глаза - и не видела там разбойной жестокости. Она даже не знала, что так бывает в жизни. Встречая подобное в глупых книжонках, Танэ-Ра всегда отдавала себе отчет, что это придумано для красивости и трогательности сюжета, и после третьего однообразного и раздражающего описания перестала читать беллетристику совсем. А сейчас она смотрела на этого отчаянного парня и понимала: здесь что-то не так. Может быть, он натерся каким-нибудь приворотным зельем? Но отчего же тогда и в его взгляде мелькает удивление пополам с восхищением? Он вроде бы и угрожает, а по всему видно, что не тронет ее пальцем.
- Я не выдам вас, - сказала царица. - Не нужно бежать сейчас, переждите, мы уедем после заката. Никто вас не потревожит.
Почему-то он ей поверил и не стал возражать, когда она встала и пошла к выходу из пещеры.
- Эй!
Танэ-Ра вздрогнула и оглянулась через плечо. Он по-прежнему сидел на камне и насмешливо смотрел на нее:
- А ты мне соврала!
- В чем?